— Кисуня, — засмеялся Сумман и закинул руки за голову, — каждый по-своему ее называет.
— А ты как?
— Не фамильярничаю в отличие от вас всех, — продолжал веселиться блондин, — ладно, кого я тут пытаюсь обмануть… — Он приподнялся на локтях. — Куколка, я так ее называю.
— И… — протянул Аластор, чуть наклонив голову, — помню я, как ты ее привез с нами знакомиться. Что-то проворчал, обидел девочку. Я думал, она расплачется, но обошлось. Специально?
— Так было надо.
— Кому?
— Не мне, — Сумман встал и подошел к окну — угадай, почему я на Сибиллу не реагирую, как ты выразился.
— То, что звать ее стал по имени, я давно заметил, но не лез с расспросами, — Аластор потянулся, — не придавал большого значения, но в последнее время ты вообще какой-то странный стал… вернее у тебя все на физиономии написано…
— Только надо уметь читать, — закончил за брата фразу Сумман, — что прочитал ты?
— То, что ты братец оказывается способен на любовь, — ровно ответил Аластор, — честно говоря, не то чтобы удивлен, просто не понимаю. Как? Когда?
— Давно и очень просто, — усмехнулся он и начал вертеть браслет на своем левом запястье, — когда заметил?
— Заметил давно, а вот понял до конца совсем недавно. Раньше думал это просто твое хорошее к Авроре отношение, а когда мы с ней по новой знакомились, и ты изображал… — однобровый поглядел на брата и продолжил: — Короче, тогда я все списал на твое искусное притворство, да и ты специально все делал, чтобы она от тебя шарахаться начала. Но потом закралось подозрение, и этот твой финт на Новый год… ты же наверняка сообразил, что кисуня тебя и прибить сможет потом, если бы до тебя первым Анай не добрался.
— Такой вариант развития событий я рассматривал, — кивнул Сумман, — но как видишь, все обошлось.
* * *
— Аврора, — легонько потряс меня за плечо Най, — просыпайся.
— Рано еще, — не открывая глаз, проворчала я и укрылась одеялом с головой.
— Аластор пришел, велел собираться на тренировку. — Най стянул с меня одеяло и потянул за руку. — Просыпайся, мое сокровище.
Я, ворча и ругаясь про себя, встала и поплелась в ванную. Умылась, оделась и вышла в гостиную. Аластор сидел на диване и игрался с кошкой. Помахал мне в знак приветствия.
Най гремел на кухне. Я потянулась и пошла в прихожую. Вдруг в голове, словно кто-то начал тихо стучать и просился впустить его. Я зажмурилась, и очень быстро замелькали картинки… но это не наш с Сумманом месяц знакомства… Во входную дверь позвонили, и я поспешила открыть.
— Здравствуй, — улыбнулся мне блондин, — головные боли не мучают?
— Нет, — прищурилась я, — только кто-то в мозгу стучать начал.
— Это сувенир, прихваченный тобой весьма невежливо. — Блондин вошел и закрыл за собой дверь. — Теперь терпи, пока все, что ты украла, не закончится.
Так я его воспоминания прихватила? Лишние? Странно он на это реагирует…
Воспоминание пришло неожиданно, как и сам Сумман. Сейчас он высокий, широкоплечий и уверенный в себе, а в воспоминании, которое так резко выплыло наружу, он был еще юным. Волосы светлее и намного длиннее, чем сейчас, ростом ниже, да и худой. Юноша на вид лет тринадцати. Он только что проснулся и тер глаза худой рукой со свежим шрамом. Разбудил его стук в дверь. Это служанка. Он сам попросил разбудить его сегодня рано.
— Войдите, — крикнул он, голос еще ломался.
Его слова я поняла потому, как блондин сам знал, что говорит.
Дверь открылась, и Сумман поспешил натянуть одеяло чуть ли не до ушей. Стеснялся он молоденькой служанки, отбросил одеяло он только после того, как она ушла. Быстро оделся и принялся за свой завтрак. В комнату без стука завалился Аластор. Волосы у него тоже были длинными, и это придавало ему еще более дикий вид. Шрам на брови отсутствовал. Выглядел он тоже моложе, лет на восемнадцать — двадцать.
— Болит? — кивнул он на руку младшего брата. — А я тебе говорил рано еще настоящий меч брать.
— Царапина, — процедил юноша, — сегодня, я намерен продолжить обучение.
— Ты не против, если сегодня к нам присоединится кое-кто? — Аластор хитро уставился на вконец нахмурившегося брата. — Опережая твой вопрос, скажу… наша служанка в тебя влюбилась, и я пригласил ее на тебя полюбоваться во время тренировки. Я же говорил, что начну выбивать из тебя твою стеснительность.
— Мне все равно, кто куда придет, — голос выдал раздражение блондина.
— Это ты родителям расскажешь, братик, — Аластор хлопнул по острому плечу Суммана, и тот только чудом не сложился пополам, — а я-то знаю, что ты у нас застенчивая девица.
— А что она про меня говорила? — потирая плечо, спросил Сумман и отошел от брата-великана.
— Ты же можешь читать ее мысли, — развеселился Аластор.
— То, что она думает и что говорит, разные вещи. — Блондин принялся бороться с волосами, завязывая хвост черной лентой.
— Короче говоря, — великан понизил свой громогласный голос, — если ты соблаговолишь выползти из своей раковины и поприставать к ней, она будет только рада.
— Нет, спасибо, — фыркнул юноша, — и нечего так улыбаться.
— Да и в самом деле, — Аластор подошел к двери — маленький ты еще для подобных дел.
Аластор вышел, а Сумман стиснул зубы и сжал кулаки, рука начала болеть, вчера он получил достаточно серьезный порез. Он быстро взял себя в руки и пошел вслед за братом. Во дворе их ждала служанка и старательно стреляла глазками, Сумман ее игнорировал и всеми силами старался не покраснеть.
Воспоминание весьма резко прервалось, и я воткнулась взглядом в насмешливое выражения лица теперешнего Суммана.
— Кто бы мог подумать, — растерянно пробормотала я.
— Что именно? — Он стоял, облокотившись о стену.
— Ты когда-то был застенчив, — хмыкнула я. — Ну, то есть… все мы стесняемся чего-то, да и возраст… я не издеваюсь.
— Ты просто случайно прихватила мои воспоминания. — Он отлепился от стены и прошел мимо. — Раньше за воровство отрубали руки. Подумай об этом.
— Я не пыталась своровать твои воспоминания, — выпалила я ему в спину.
— Я знаю. — Он шел дальше по коридору и завернул в гостиную.
— Не успел прийти, уже вывел из себя самородка, — хохотнул Аластор.
— Сомнительное качество, — хмуро сказал Най, появившись из кухни.
Дверь снова распахнулась, и завалились все остальные Лилейные детки.
Вот так прошла вся следующая неделя. С утра мы собирались у меня дома и уже потом ехали тренироваться. Пока что меня натаскивали только физически. Слава Богу, уколы и таблетки кончились, и сердце перестало колоть. Иногда все с ночевкой оставались в наших с Наем квартирах. Это все меня очень радовало. Мы настолько все выкладывались за день, что по приходу домой просто падали на кровать, и сил ругаться или что-то выяснять ни у меня, ни у Ная уже не было.
