– Я и знать не знала, что он усыновлен Саймоном, пока мы не начали это расследование.
– Это никогда не было тайной. Мои родители всегда были в этом смысле откровенны с Майком и с нами. Они хотели, чтобы он знал: он любим и дорог для них обоих. Со стороны отца я ни разу не замечал хотя бы намека на иное отношение к нему по сравнению с нами. Так что неудивительно, что ты и не подозревала, что Майк – приемный сын Саймона. Для всех нас он всегда был родным отцом.
– Понятно. Семья – это всегда непросто, – сказала Кара, думая о своих родителях. – Кстати, говоря о семье, мама пригласила меня сегодня вечером на ужин.
Сэм удивленно захлопал ресницами. Он знал, что она полностью отделилась от родительского дома, насколько это возможно в маленьком городке.
– И ты согласилась?
– Нет, – покачала головой Кара. – Я сказала то, что говорю всегда: «Избавься от ненужного груза, и я тут же приду к тебе». Я даже предлагала ей свою помощь. Я могла бы отвезти ее в Хэвенсбридж и помочь устроиться там.
Кара имела в виду приют для женщин, попавших в беду, где работала волонтером.
– И что она тебе на это сказала?
– То же, что и всегда. Сделала вид, что не слышит меня, и заговорила о чем-то другом.
– Да… сочувствую.
– Самое печальное, что я к этому уже привыкла. Ладно, – она поднялась, – ты отдыхай, а у меня есть еще кое-какие дела.
– Хорошо. Я так благодарен тебе, что ты разрешила мне пожить у тебя. К концу недели я уеду к себе. Врач сказал, с понедельника я уже смогу почти полностью себя обслуживать.
– Ты меня нисколько не обременяешь, – улыбнулась Кара.
– Послушай, держи меня в курсе расследования, на Майка в этом смысле у меня особой надежды нет. К тому же тебе наверняка понадобится слушатель и советчик.
– Не волнуйся за меня, – выдавила улыбку Кара. – Я вполне могу справиться с твоим братом. И перестань говорить обо мне за моей спиной. Я очень ценю твою заботу, но мне вовсе не нужно, чтобы ты выжимал из своего брата жалкое подобие извинения.
Принимая во внимание тот факт, что Сэм еще не оправился после операции, Кара не стала вкладывать в свои слова обуревавшие ее эмоции. Кроме того, она все же понимала, что он хотел сделать как лучше.
Сэм даже не моргнул, услышав, что его тайна раскрыта.
– Жалкое подобие извинения? И это все, на что он оказался способен? – огорченно переспросил он.
– Не лезь в чужие дела, – осекла его Кара.
– Мне очень жаль, что теперь тебе придется тесно сотрудничать с ним, – нахмурился Сэм, расстроенный своей пусть и временной, но нетрудоспособностью.
– Я же сказала тебе, я вполне могу справиться с твоим братом.
Если, конечно, она сумеет разгадать, в каком он настроении и почему.
Последний раз, когда они были вместе, он показался ей открытой книгой. Он так же хотел флирта и секса с ней, как и она с ним. Но после того как он вернулся в Серендипити в качестве исполняющего обязанности начальника полиции, ей стало нелегко распознавать его истинное душевное состояние под обычной маской угрюмости. Кара никак не могла понять, что именно является причиной вечно мрачного настроения: ее присутствие рядом с ним, вынужденное возвращение в Серендипити на неопределенное время, его работа, болезнь его отца или что-то еще.
Теперь, когда им предстояло работать вместе, ей было просто необходимо это выяснить, потому что она не могла работать в полном вакууме с погруженным в мрачные размышления мужчиной. Так или иначе, на карту было поставлено слишком много, включая ее здравомыслие. Она не могла игнорировать его.
Глава 3
Позже в тот же день Кара поехала в Хэвенсбридж, приют для попавших в беду женщин, в двадцати минутах езды от Серендипити. Огромный дом с множеством комнат стоял на немощеной улице, почти полностью скрытый высокими деревьями. Он достался по наследству Белинде Вандербилт, дальней родственнице тех самых Вандербилтов, богачей и филантропов, которые нажили огромное состояние еще во времена так называемого «позолоченного века». Белинде, теперь уже сорокадвухлетней женщине, повезло родиться в богатой семье, но не повезло с мужем. Чуть не погибнув от его руки, она сбежала из роскошных нью-йоркских апартаментов и поселилась в доме, оставленном ей в наследство двоюродной бабушкой. После того как она была вынуждена застрелить своего бывшего мужа, чтобы не быть забитой им до смерти, Белинда решила, что ни одна женщина не должна страдать так, как она.
Белинда превратила свой дом в настоящий рай для подвергшихся жестокому обращению женщин и зачастую их детей. Здесь им предоставляли надежное убежище и помогали обрести силы, чтобы начать самостоятельную жизнь. Белинда даже получила диплом психолога и теперь могла вместе с коллегами-единомышленниками оказывать психологическую помощь и консультирование без привлечения посторонних специалистов. Приют успешно существовал вот уже десять лет, из которых в последние два Кара работала в нем волонтером по той же причине, по которой в свое время пошла служить в полицию. Ей хотелось иметь возможность изменить к лучшему жизнь других людей. И тут не нужен был никакой психолог, чтобы понять – это попытка с избытком компенсировать невозможность изменить жизнь собственной матери. Впрочем, Каре нравились и ее служба в полиции, и работа в приюте, и женщины, которых она там встречала.
Припарковав машину, Кара направилась к входной двери, где ее встретила Джейн Бейкер, офицер исправительного учреждения, которая в свободное время тоже работала здесь волонтером. В их обязанности входило общение с обитательницами приюта и его охрана. Эти обязанности чередовались. Сегодня в охране была Джейн, а Кара приехала побеседовать с женщинами. Ей больше нравилось разговаривать с ними по душам, но и охранной службы она не чуралась. Сегодня вечером ею было запланировано короткое посещение приюта, перед тем как встретиться с Алексой и сослуживцами в баре Джо.
Кара остановилась, чтобы перекинуться парой слов с Джейн, потом направилась в кухню. В просторном, по-домашнему уютном помещении она увидела ту, ради которой приехала. Даниэла готовила ужин.
– Привет! – мягко сказала Кара, боясь испугать ее.
– Привет! – засияли радостью голубые глаза молодой женщины. – Ты приехала!
– Я же обещала, вот и приехала, – улыбнулась Кара, усаживаясь на высокую табуретку рядом с Даниэлой, резавшей сладкий перец. – А где все?
Кара знала, что кроме Даниэлы в доме жили еще несколько женщин.
– Линдси пошла развешивать выстиранное белье, Дарла лежит с головной болью. Надеюсь, я не отрываю тебя ни от чего важного? – как всегда, смущенно улыбнулась Даниэла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
