«Увидите», – говорю я.
Спустя несколько минут Хизер, Нора и Дейв выпрыгивают из своего такси. Когда я открываю дверь в бар, нам в лицо летят слова песни группы «Деф Леппард»: «Тебе нравится сахар?» «Один кусочек или два!» – ревет в ответ толпа байкеров, панков и ковбоев.
Бар полон. Это помещение среднего размера, внутри темно, но от неоновых реклам пива исходит красный и голубой свет. На стене за барной стойкой можно увидеть еще больше наклеек, номерных знаков автомобилей, значков «Харлея», обручей, открыток, фонарей и светильников, свисающих с огромного зеркала. В воздухе стоит густой запах выдохшегося пива. Две женщины-барменши, одетые в откровенные кожаные топы, джинсы и черные говнодавы, ходят вокруг, пританцовывая. Из колонок раздается песня «Насыпь на меня немного сахара». На барной стойке лежит девушка с задранной до шеи рубашкой, открывающей бюстгальтер, а бармен вливает виски в ее пупок. Главная барменша видит меня и машет рукой. Она целует меня, затем запрыгивает на барную стойку, садится на девушку и высасывает виски из ее пупка. Толпа неистовствует. Все поднимают вверх кружки с пивом «Бад», «ПиБиАр» and «Роллинг Рок», чокаются, и жидкость расплескивается. Музыкальный аппарат взрывает толпу музыкой. Все поют. Две девушки-барменши начинают целоваться, и толпа заводит их еще больше. Я заказываю восемь бутылок пива «Бад» по 0,6 и поворачиваюсь, чтобы передать их своим ребятам. Девочки стоят с широко раскрытыми глазами и не понимают, что происходит. Дейв чокается со мной пивом.
* * *
Июнь 1997 года
Где-то в июне 1997 года Стефани вызывает меня в свой кабинет. Думаю, я вляпался. Она выглядит очень сурово, как будто произошло что-то плохое. Стефани говорит мне сесть и закрывает дверь. Я знаю, что я сделал. Возможно, меня уволят. Недавно в «Морган Стенли» начались проблемы с мышами. Мы получили несколько электронных писем с напоминанием о том, чтобы мы не оставляли еду на своих рабочих столах ночью. Моя соседка по столу Мишель до ужаса боится мышей. И вот на прошлой неделе, когда она ушла на обед, я залез под ее стол. Там было слишком тесно, поэтому мне пришлось открыть черную металлическую дверку под столешницей, чтобы заползти в пространство, где мы прячем наши компьютеры и все телефонные провода. Я еле уместился. Когда Мишель вернулась с обеда, она сняла туфли. Я так и знал. Идеальный розовый педикюр. Могу поспорить, в выходные она носит сексуальные вещи и открытые босоножки на высоких каблуках. И вот я начал имитировать мышиные укусы большим и указательным пальцами. Это был самый громкий крик, который я когда-либо слышал. Она отскочила от стола. Ее обед взлетел в воздух. Наверняка именно поэтому Стефани вызвала меня к себе в кабинет. Наверняка все слышали этот вопль. Глаза моего босса мечут молнии. Стефани поднимает телефонную трубку и набирает номер. «Привет, Джон, я просто хочу подтвердить то, о чем мы с тобой говорили», – говорит она.
Мне не нравится, как это звучит. Но, как только она кладет трубку, серьезное выражение превращается в большую сияющую улыбку. «Я хочу, чтобы ты организовал вечеринку», – говорит она. Спустя секунду я осознаю, что никуда не вляпался. Тем временем Стефани начинает мне рассказывать, что уровень боевого духа у нас на этаже слишком низкий. И, очевидно, департамент выделяет три «штуки», чтобы этот дух поднять.
«Я согласен», – отвечаю я ей. Я знаю, как закатить крутую вечеринку. Я специализировался на этом в университете. Дойдя до своего стола, я понимаю, что Стефани, должно быть, разговаривала по телефону с Джоном Страусом. Он возглавляет департамент, он – босс босса моего босса, самая верхушка нашей «пищевой цепочки». Не думаю, что он хотя бы знает мое имя. Я восхищаюсь им. Он как генерал, но способен стоять на линии огня. Он – семейный человек с ценностями. Седые волосы намекают на его возраст и придают ему значительный вид.
Я нашел бар на углу Тридцать седьмой улицы и Третьей авеню. В нем узкая комната с длинной деревянной барной стойкой, музыкальным аппаратом, а по стенам – неотделанный кирпич. В заведении, на самом деле, нет ничего особенного, кроме огромного заднего двора бара. После одной поездки туда, двух телефонных звонков и отправленных по электронной почте трех писем вечер запланирован. И теперь я должен сделать все, чтобы обеспечить вечеринке успех. Я знаю, что и Стефани, и Джон Страус собираются прийти. Не хочу выглядеть полным неудачником в глазах двух самых важных людей в офисе. У меня появляется план. Я звоню своему университетскому другу Крису Арене, который переехал в Нью-Йорк раньше меня. Он работает на НБА[35] в их главном офисе в центре города. У него там есть компьютерная программа, которую я хочу использовать. Крис встречает меня у бокового входа в собор Святого Патрика на Пятой авеню; его офис – через дорогу. Пока мы идем через лобби и заходим в лифт, я объясняю ему свою идею – написать новостную брошюру. В кабинете Криса я сажусь за его компьютер, смотря на пустой экран. Я люблю пустой экран. Все, что я хочу сделать, – заполнить его.
Единственная цель моей новостной брошюры – заинтересовать людей вечеринкой, но я также хотел бы, чтобы читать ее было весело. Информация о том, где и когда вечеринка состоится, кто на нее приглашен и какова главная тема, занимает всю первую страницу. Я добавляю иллюстрации: несколько бутылок модного шампанского и летающий серпантин, а также оглавление. Я знаю, что не могу рассказать своим коллегам ничего о работе, чего они бы уже не знали. Это должно выглядеть бесхитростно, как подсвеченный выход из супермаркета. Просто, как разговор у кулера с водой. Когда я понял это, истории начали буквально сыпаться из моей головы. Я озаглавливаю первую: Итак… Ты хочешь стать порнозвездой? Спустя восемь часов, которые пролетели незаметно, я заканчиваю последнюю свою заметку. Все, что осталось, – дать моей новостной рассылке имя. Я пишу «Лента Терни» крупным жирным шрифтом на самом верху страницы.
Я решил подождать до вторника, чтобы раздать брошюры. Думаю, мои коллеги должны получить их незадолго до вечеринки, тогда они не забудут о ней. В то утро я проснулся на 30 минут раньше обычного, чтобы добраться до офиса и сделать двести пятьдесят копий «Ленты Терни». Я должен напечатать их на продолговатых листах бумаги, чтобы брошюры выглядели как настоящая новостная рассылка или небольшие газеты. Я попросил парня в почтовой комнате показать мне, как это сделать. Я решил, что обед – лучшее время, чтобы распространить их, потому что я не хочу, чтобы брошюры затерялись в утренних сводках и запросах от клиентов.
В полдень я смотрю на пачку брошюр и начинаю размышлять, не совершил ли я огромную ошибку. Есть, по крайней мере, пятьдесят процентов вероятности того, что шутка удастся. Но что, если никто не будет смеяться? Когда я встаю, мое беспокойство только увеличивается. Было бы достаточно тяжело распространить даже результаты моего исследования. Наверняка и в этом случае мне не удалось бы избежать ехидных комментариев и критики. Но новостная брошюра с офисными сплетнями? О чем я только думал?
Передо мной растянулся открытый офис длиной в городской квартал. И хотя большинство брокеров и ассистентов все еще работают, разговаривая по телефону или с усердием изучая компьютерные мониторы, на столах появились первые признаки обеденного перерыва: картонные коробки с едой на вынос, салаты и бутерброды из кафетерия. Я глубоко вздыхаю и начинаю свой путь. Я раздаю копии «Ленты Терни» по одной. Останавливаюсь у каждого стола. С ассистентами по продажам получается легко, потому что я их всех знаю. Брокеры настроены чуть более скептично. Видимо, они думают, что это какая-то официальная информация от «Морган Стенли» о запуске нашего нового продукта или что-то в этом духе. Но по мере того, как я раздаю брошюры, уверенности во мне прибавляется. Я говорю себе, что мне уже плевать. Я делаю это.
