Мерфи порывисто встал и вплотную подошел к окаменело замершему парню. Хэйк напрягся. Сжал крепко зубы. Зажмурился. Словно ожидал пощечины. А когда открыл глаза, увидел шефа у противоположной стены. Стоя спиной к нему. Боб нажимал на вделанный в стену белый клавиш. Хэйк глянул на люстру. Сейчас вспыхнет свет. Много света. И шеф сзовет к себе всех аппаратчиков. Но свет не загорался. Вместо этого стена дрогнула и заскользила за книжный шкаф. Обнажился черный прямоугольник, похожий на проем двери. «Одиночная камера шефа, — догадался Хэйк. — Вот она где…»
— Пройдите, — холодно пригласил Мерфи.
Когда Пит поравнялся с ним, он потребовал сдать оружие.
— У меня его нет.
— И все-таки!.. Руки!..
Хэйк вздернул руки вверх. Мерфи, профессионально ощупав его, сказал:
— Ее, — кивнул он в сторону одиночки, — не выдерживали люди и покрепче тебя. — Да, — спохватившись, остановил он Хэйка. — Кто тебя обрабатывал?
— Тип, которого зовут Билл-крыса. Я его часто видел в окружении Бена Фолсджера.
Дождавшись, когда стена займет прежнее положение, Мерфи поспешил к столу. Почти не глядя, стукнул пальцем по панели селектора, на котором было написано «Начальник инспекции:». Селектор отозвался тотчас же.
— Слушаю, босс.
— Старина, у нас есть такой Питер Хэйк. Мне нужно о нем все. Вплоть до сегодняшнего дня… Даю десять минут. Жду!
Также не глядя, он надавил на кнопку «Отбой».
Он знал, что, стоя там, Хэйк ничего не слышит. Если здесь поднимется даже ружейная пальба, к нему ни один звук не проникнет. И весь фокус, как ни странно, заключался не в хорошей изоляции стен камеры, а в месте, где она была устроена. Это место, как убедился Мерфи, таило в себе одну из странных и непонятных загадок природы. Он много читгл о чудесах. И об НЛО, и о снежном человеке, и о космодроме пришельцев в Перу. Но относился к ним с изрядной долей скептичности. И вот, на тебе, чудо не где-нибудь, а в его кабинете.
Ему на него открыл глаза и посоветовал устроить в нем камеру человек, работавший опять-таки в области, далекой от реальности, — мистической. Одним словом, экстрасенс хорошо известный под кличкой «Вексель». Имел он и подлинную фамилию, созвучную с кличкой — Векслер.
IV
Векселя от случая к случаю приглашали в Интерпол в качестве консультанта. Способность этого человека в донельзя запутанном клубке найти главную нить, точно назвать грабителя, убийцу, указать место преступления и рассказать о происшедшем с деталями очевидца — неизменно поражала Мерфи. Векселю всего лишь излагали фабулу дела и приводили к нему задержанных, которые, по мнению следователей, были причастны к случившемуся. Что самое удивительное, Вексель требовал, чтобы подозреваемых к нему вводили не по одному, а всех разом.
Боб пару раз наблюдал за ним. Неряшливо одетый, сутулый, и щуплый, он походил на облезлого охотничьего пса, которого долго держали взаперти и вдруг привезли в дикое, лесное урочище. Одуревший от пьянящих запахов леса, дичи и ополоумевший от моря звуков, пес от удовольствия и страха трепещет до самого кончика хвоста. Беспрестанно крутит головой. Ноздри его, точно стетоскоп бегло, быстро и точно ощупывают полное живности урочище. Вот задние ноги напряглись и, как у сексомана, задрожал живот. Он — в стойке. Он сейчас ринется в бой. И это уже не плюгавенький песик, а могучий, сильный охотник…
Все это точь-в-точь происходило с экстрасенсом. Ошалело бегая среди подозреваемых, он изредка останавливался возле кого-нибудь, как бы принюхиваясь, наклонял голову, закрывал глаза, прикасался дрожащими руками, а затем оглядывал его безумно горящим взглядом.
Тут следовало быть начеку. В бессвязном бормотании экстрасенса нужно было уловить подаваемую им команду. Она звучала хотя и невнятно, но погромче и, по существу, решала судьбу задержанного.
Например: «Непричастен. Убрать», — означало, что человека взяли напрасно и его следует освободить.
«Вывести! Мешает!» — значило двоякое. Либо он имеет косвенное отношение к расследуемому, либо повинен в каком-то другом преступлении, думая о котором, он мешает экстрасенсу…
Присутствующие сотрудники ждали, когда он устало пробормочет: «По векселю — должен этот».
Потом дело раскручивалось быстро.
После одного из таких сеансов, Мерфи велел своим сотрудникам привести экстрасенса к себе в кабинет. Векслер здесь выглядел особенно нелепо.
На пороге ёрзала нечесанная, порядком вывалявшаяся где-то уличная шавка. Так, очевидно, казалось Мерфи издали, со своего места. От двери он тоже, наверное, смотрелся не внушительно. Ведь кабинет его был велик размерами. Метров 20 в длину и 12 — в ширину.
Сделав несколько шагов, Векслер остановился, неуклюже подергался и задумчиво почесал в затылке. Это почесывание вызвало у Боба усмешку. Поднявшись из-за стола, он крикнул:
— Проходите к журнальному столику. Располагайтесь. Нам сейчас принесут кофе.
Журнальный столик с четырьмя глубокими креслами и баром стоял неподалеку от входа, у правой стены. Векслер рассеянно кивнул.
— Сеттер! — Неожиданно выпалил он.
— Что, сеттер?! — Опешил Мерфи.
— Я вам напомнил. Вы — мучаетесь. Никак не можете вспомнить породу охотничьей собаки, на которую я больше всего похож, — просто и без тени обиды ответил экстрасенс.
Мерфи смутился и с полуоткрытым ртом застыл на месте.
Векслер был прав. Он, действительно, лихорадочно перебирал в памяти собачьи породы, чтобы точнее сравнить их с этим странным существом. Теперь Боб старательно размышлял, как ему быть. Подыскивал варианты того, как выбраться из создавшейся ситуации. И… рассмеялся.
Векслер пожал плечами и прошел к указанному креслу. Когда Мерфи подошел к нему, на том не было лица. Вернее, лицо его было бледно, настороженно и искажено страхом. Глаза бессмысленно блуждали вокруг. Пальцы рук судорожно теребили мягкий ворс перил кресла. Боб хотел было спросить: «Что с вами?», но тот сам, вслух, не то себе, не то хозяину кабинета, сбивчиво, хотя и довольно членораздельно говорил:
— Это у вас всегда так?.. Да. Всегда. Здесь так должно быть… На моем месте умер ваш предшественник… Конечно, именно в этом кресле… Он часто в нем отдыхал и всегда чувствовал себя плохо. У него кружилась голова. Кровь по жилам бежала быстрее обычного. Подскакивало давление. Тошнило… Когда он сел сюда в последний раз, он опять не придал значения изменившемуся самочувствию. Он взял чашку кофе. Рука не удержала ее. Чашка с кипятком упала на колени. Он вскочил… И тут же рухнул… Умер… Сердечная недостаточность. Недавно… Вчера… Нет, два дня назад здесь случился обморок с иностранцем… На этом месте все чувствуют себя плохо…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
