Трол и не предполагал, что сумеет ответить на эти вопросы. Они просто возникли у него в сознании. Сделать из них предмет какого-то связного размышления, хотя это и казалось ему важным, он не хотел. Трол поднялся, подошёл ближе к Яйцу. Подцепил горсть песка, бросил на сверкающую жёлтую поверхность. Песчинки скатились, как скатились бы по полированному куску стекла, с лёгким, мягким шуршанием. Но это ещё ничего не значило. Трол отвязал с пояса мешок для всяких мелочей, нашёл там монетку, бросил её на Яйцо. И чеканный металл сразу прилип к янтарю. А потом стал медленно, но ощутимо для обострённого внимания Трола тонуть в нём.
— Оно поглощает всё живое либо сформированное живым, — произнёс Нишапр.
Трол обернулся, маг шагал почти в четверти мили от него. Но его голос прилетел легко, словно он был рядом. И ведь это была не ментальная речь, а обычные слова, произнесённые вслух. К тому же было странно, как он увидел, чем Трол тут занимается? И неужели Трол так долго сидел на песке, рассуждая про себя о природе этого мира, что маг уже дошёл до реки и решил возвращаться?
Маг приближался, словно его несло ветром, делая шаг или два, он преодолевал расстояние чуть не в десяток шагов. Это было удивительно, но Трол только вздохнул, от странностей этого мира он уже стал уставать. И мало чему решил удивляться.
Нишапр вернулся довольный, улыбающийся, с бурдюком свежайшей воды. Первым делом он протянул этот бурдюк Тролу. Возрождённый попробовал воду сначала с осторожностью, тут могло всякое случиться, даже с водой, набранной в реке, потом стал пить с удовольствием. Вода была обычной, или почти обычной, лишь с неуловимым вкусом каких-то растений, цветущих в ней и выделяющих в неё свои соки.
— Болота тут замечательные, — оповестил, наконец, Нишапр. — Для фламинго лучше не придумаешь. И близко от перехода, что тоже здорово.
— А они смогут тут жить? — спросил Трол.
— А-а, ерунда, — отмахнулся Нишапр. — Они — не ты, им, конечно, вдолбили при рождении толику магии, чтобы легче обучались, но это не должно повлиять на их способность размножаться. Я думаю, всё будет нормально.
Трол попробовал улыбнуться, но у него это не очень-то вышло. Скорее, он оскалился, выражая ту муку, которая одолевала его. Нишапр нахмурился.
— М-да, сильно тебя тут корёжит. — Он сел на песок и стал с удовольствием щуриться на солнце. — И еды для них полно, рыбины тут — самая маленькая величиной с мою руку… Из фламинго выживут, конечно, только самые сильные.
— Думаешь, бойцами будут… — Договорить Трол не сумел.
— Да, свирепыми и стойкими. Теперь только одна проблема — правильно связаться с Ибраилом.
Трол хотел было спросить мага, как он это сделает, но не стал. Просто отошёл, чтобы не мешать и чтобы не попасть под действие магического облака, которое неизбежно возникает от любых, самых безобидных заклинаний, и стал ждать.
А потом с ним случилась странная вещь. Он словно бы уснул, хотя отчётливо понимал, что не спит. Он сидел на песке, медленно раскаляющемся под нещадным солнцем, ждал и… абсолютно ничего не чувствовал. Зато Нишапр работал, и весьма активно.
Он прочитал десяток заклинаний, обостряющих мышление, собрал всю свою энергию в тончайший пучок и послал его, как луч света в ночном мраке, куда-то в сторону.
Сначала ничего не выходило, потом… тоже не выходило. И вдруг, когда солнце уже почти село за горизонт, он нашёл ответ, пришедший из такого далека, что у Трола закружилась голова. Словно бы они находились на другой звезде, и этот луч внимания должен был преодолевать неисчислимые бездны холодной пустоты, прежде чем пришёл к ним.
Маг сидел долго, пытаясь удержать этот луч, расшифровывая его сигнал до осмысленного понимания, отвечая на вопросы, которых, видимо, у Ибраила было немало, а потом поднялся. Лицо его было серым, он устал.
— Всё просто, Трол. — Нишапра качнуло, он даже сделал пару шагов от скалы, чтобы ненароком не опереться о неё. — Король Новолунгмии отказал Касле и принцу Коле в передаче им этого тоннеля.
— Разве там уже прошли недели? — удивился Трол. — Но если так, то мы всё равно ничего не успеем тут сделать с птицами, просто не успеем…
— Наоборот. — Нишапр покачал головой. — То, что время течёт там и тут по-разному, говорит, что нам будет легче его изменить. Когда Дракон Времени будет тут, я имею в виду.
— Тебе виднее, — осторожно отозвался Трол.
— Но необходимость политического решения по поводу тоннеля требует… Да, требует особого подхода. — Нишапр подошёл к бурдюку, плеснул себе воды на лицо, напился от души. — Ибраил говорит, что нужно попытаться перенаправить выход из тоннеля в окрестности замка Дотимер.
— Разве это возможно?
— Не знаю. Но это в самом деле было бы удобно. Тогда Касла и владетель Дотимера контролировали бы выход из него. А мы… сумели бы перебросить сюда птиц и Дракона Времени без всяких ненужных перевозок.
— Перенаправить выход из тоннеля в долину Лугань? — Трол обдумал эту идею. — Они могут этому воспрепятствовать.
— Когда всё будет сделано, то… как они смогут возразить? — Нишапр улыбнулся, решение, предложенное Ибраилом, ему определённо нравилось. — У них нет и никогда не будет магов такой силы, чтобы всё вернуть на прежнее место.
Трол представил себе неизвестного ему пока короля Верита…. И решил, что получается не очень хорошo. Их идея с разведением фламинго оказалась не такой простой, как они полагали вначале.
— А ты сможешь?
— Мы с Ибраилом сможем, — слишком уверенно ответил Нишапр. — Он там, я тут… Он будет около замка уже скоро. По нашему нынешнему времени.
Они поужинали, потом попытались выспаться. Но это оказалось нелёгким делом.
Во-первых, было холодно. Даже Тролу, привыкшему к холоду и закалённому воспитанием, было непросто сохранить тепло, а маг просто страдал, прижимаясь к Тролу всем телом. Во-вторых, давление враждебного окружения становилось всё ощутимее в течение ночи. Лишь под утро оно стало ослабевать и стало терпимым с первыми лучами восходящего солнца. А в-третьих, от янтарной скалы вдруг пошли волны, словно она изучала нежданных пришельцев и прикидывала, что они могут с ней сделать. Это вызвало в сознании Трола, едва ему удавалось уснуть, какие-то неприятные, необъяснимые картины… От которых он не мог избавиться.
Поутру Нишапр снова сходил к реке. Принёс новый бурдюк с водой и одну из рыбин, о которых рассказал вчера. Рыбина была непривычного вида, но Трол, попробовав её мяса ещё в сыром виде, убедился, что она съедобна. И конечно, она оказалась куда меньше, чем Трол рассчитывал. Всего-то чуть больше трёх ладоней, а не с руку Нишапра. Приготовить её удалось на костерке, который удалось развести из пука толстой, похожей на обычный камыш травы, нарванной магом у той же реки. Топлива, Кстати, не хватило, и Нишапру пришлось ещё раз сходить за ним, зато второй раз он принёс столько, что траву можно было уложить даже в подобие подстилки, чтобы не мёрзнуть ночью.
К полудню Нишапр снова начал колдовать. Это было какое-то очень жёсткое и тяжёлое колдовство. Оно меняло саму структуру мира, это Трол прочитал определённо, потому что один край неба потемнел, а другой стал светлым, затмевая даже свет солнца. И конечно, Нишапр не справился бы, если бы… вдруг из той дали, где теперь находился Ибраил, не хлынул бы поток живительной магической энергии.
Используя его, Нишапр стал действовать уверенней. За магическими формулами и ментальными движениями Трол разобрал его слова:
— Ибраил использует энергию Дракона Времени… Вернее, одной его части. Представляешь, Трол, что будет, когда мы соберём и активируем его целиком?
Трол, естественно, не представлял. Но он начал понимать, что такие эксперименты неизбежно окажутся в поле внимания Империи, её магов и, скорее всего, самого Басилевса. Он только вздохнул, но решил положиться на удачу, которая до сих пор им не изменяла.
Нишапр работал остаток дня, потом с небольшим перерывом, сходив усталой, шаркающей походкой к реке за новой рыбой и подкрепившись, возобновил свои заклинания. Они длились вечер, всю ночь и начало следующего утра. Под конец Нишапр оказался таким слабым, что Трол рискнул добавить ему немного своей энергии и получил на удивление ясный, признательный ответ от мага. Ему даже стало неприятно, что они с Ибраилом подозревали этого человека в попытке устроить сложную, многоходовую комбинацию с предательством и гибелью его, Трола. Кажется, предатели такими не бывают.
