вязалось ни с этикетом, ни с правилами английского письма, где отсутствует обращение по имени-отчеству «Nikolaj Aleksandrovich»… Наверное, именно поэтому, он не счёл послание достойным внимания, и теперь жалел, что обошёлся с ним столь небрежно.
Плохих предсказаний для «Никки», как его звали в семье, к тому времени уже накопилось на «воз и маленькую тележку». Они звучали из уст монаха Авеля, буддистского отшельника Терракуто, астролога Луиса Хамона, французских оккультистов — Низье и Папюса. Поэтому письмо Серафима Саровского, переданное императору, особо не удивило, и напоминало гром, который гремит где-то далеко, и уже привычно. Но вот внезапная болезнь отца Александра Михайловича — это было уже совсем рядом. Затрагивала она лично Великого князя, и пугала, как беспокоит всё непонятное и неизвестное, но неотвратимое.
— Своим положением князь был явно недоволен, и это очень удачно — подумал Сценарист. Чувство недооцененности — прекрасная стартовая площадка для серьёзной и вдумчивой работы. «Система» его вытолкнула, и это, — хорошо для нас. «Систему» невозможно изменить, находясь внутри неё, и являясь её частью. Если Сандро — не часть «системы», к тому же, недоволен своим статусом, следовало попробовать использовать его в мирных целях…
* * *
Телеграфные сообщения и для князя Романова, и для генерала Кодама пришли от одного и того же адресата из корейского порта Чемульпо, через который проходила линия связи до Сеула, Фузана и Гензана, а оттуда, через Японию, Китай и Россию во все точки земного шара.
Телеграфная линия, по которой отправлялось 80 процентов всех сообщений в начале XX века, представляла собой самую примитивную «воздушку», которая шла в черте города прямо по крышам домов. Таким подарком нельзя было не воспользоваться, и в укромном месте, в линию была сделана аккуратная «врезка». Автор писем (Сценарист), как бывший офицер правительственной связи, совсем разомлел, ознакомившись с защищенностью линий связи, а точнее — с её полным отсутствием.
Теперь, благодаря аккуратно врезке в линию, все информационные потоки шли через квантовый компьютер лаборатории, где она записывалась, расшифровывалась, систематизировалась. «Пятиключевую» криптографию, которой шифровалось большинство сообщений, искусственный интеллект XXI-го века вообще не воспринимал как задачу, «ломая» за долю секунды.
Телеграфные сообщения теперь можно было не только записать и прочитать, но при желании, — задержать, уничтожить, слегка подправить, или вообще заменить своими собственными. Имелась возможность не только быть в курсе событий, но и активно в них участвовать.
Однако, квантовый компьютер, укрытый от посторонних глаз за бетонными стенами лаборатории, был предназначен не для перехвата телеграфных сообщений начала XX века. Ругаясь на трёх языках, искусственный интеллект мучил Кевин, вычисляя, чего не хватает этой капризной машине для корректного выполнения заданной команды…
Глава 13
Не поддавайся гнетущей неопределенности — и сам ее угнётешь
Когда Кевин установил старт игры на день перемещения — 15 мая 2017-го года, он заметил одну интересную особенность: в этом режиме ему была доступна информация, находящаяся на публичных серверах не только до этой даты, но и после неё. Открытые интернет-порталы можно было увидеть и за 15, и за 16 мая, и за следующие за ними дни, когда путешественники уже оказались в прошлом. Правда, всё это работало только в режиме просмотра, без обратной связи. Зайти, например, на свою почту, на форум, активировать свой профиль в социальных сетях, или оставить комментарий где-либо, было невозможно. В будущем, которое еще не наступило в XXI-м веке, оказаться, тоже не получалось. Машина не соглашалась видеть новости из предстоящего столетия.
Но какая-то связь между мирами существовала. Имевшийся информационный обмен внушал определенный оптимизм, а также, надежду найти закономерности в этих загадочных провалах.
— Смотрите, — демонстрировал Кевин остальным ребятам свои изыскания, — в день первого теста, и первого провала во времени было отключение электричества — вышла из строя подстанция около Twente, и об этом написали все газеты. А вот, в день второго провала, отключения отсутствовали. Следовательно, можно предположить, что этот катаклизм с электричеством возникает только во время обратного перемещения.
— Тогда всё равно, остаётся три вопроса: почему вообще случились эти два перемещения, если игра тестировалась полгода без каких-либо намеков на аномалии; почему в первый раз переместилась только капсула, а во второй раз — целая лаборатория; и, наконец, чего конкретно не хватило для возврата? Мощности на университетской подстанции?
— А вот здесь имеются варианты. Я собрал все однородные события, зафиксированные как во время первого, так во время второго перемещения, и выделил то, которое с большей долей вероятности было причиной нашего вынужденного путешествия. Читайте:
«9 мая 2017-го стало началом нового рубежа в освоении антиматерии, постижении загадочной частицы — бозона Хиггса, поскольку, именно в этот день был запущен „Linac 4“, — новый ускоритель протонов, девяностометровое устройство, способное разгонять элементарные частицы до скорости света.
15 мая учёные намерены запустить на полную мощность Большой адронный коллайдер, с новым ускорителем „Linac 4“, с целью открытия ворот в параллельный мир»…
В лаборатории повисло тягостное молчание. Именно, день 9 мая, был днем первого теста, 15 мая — последнего.
— Ну что, коллеги, поздравляю вас с участием в масштабном эксперименте всего человечества, — огорошил всех присутствующих Джонни.
Это что значит? Чтобы переместиться обратно, нам нужно построить здесь коллайдер? — возмутилась Симона.
— Нет, не значит, ведь во время первого перемещения в 1812-й год, никакого коллайдера не понадобилось. Коллайдер просто пробил временной портал. 9 мая был пробный запуск малой мощности — наверное, пропускной способности портала хватило тогда только на капсулу. 15 мая коллайдер заработал на полную мощность, пропускная способность его возросла, поэтому мы оказались здесь уже все вместе. Для обратного перемещения, скорее всего, действительно не хватает сетевой мощности всего Twente.
— И много не хватает?
— Мощность подстанции в Twente — 0,5 MW, и этого хватило для возврата капсулы с одним человеком. Объем, заброшенный в прошлое со второй попытки, больше, примерно в 20 раз. Предполагаю, что и мощности потребуется в 20 раз больше…
— Десять мегаватт? — ахнула Симона, — и откуда же, мы возьмем источник электроэнергии, выдающий такую мощность? Папа! Ну чего ты молчишь?
— А я прикидываю, сколько таких вот страдальцев, подобных нам, в эту минуту решают этот же, вопрос?
— Да, — кивнул Кевин, — механизм перемещения непонятен. Коллайдер открыл портал, понятно. Но, как, и кто, смог туда попасть? Что именно закинуло нас в эту дыру? Программное обеспечение? Компьютер? Сколько еще таких, как мы? Я пока в этом не разобрался. С большой долей вероятности, ясно только одно — для обратного перемещения нам не хватает, скорее всего, мощности
