— О чём ты?
— Ну, как ты мне сейчас рассказываешь, ты начал богатеть…
— Ты про это? Я даже не знаю, что ответить тебе… Это намного лучше того, что было в Гвардии. В гвардии был святой долг, но слишком мало денег. Мы боролись не за себя, а за престиж государства. И прежде всего за Короля…
— Воля Короля непреклонна, — промолвил Геррер, — и будь я подданным этой страны, следовал бы слепо ей до сих пор. А сейчас блуждаю даже в карнарских землях, но постараюсь находиться подальше от тамошних владык…
— С Королём ты всегда был в хороших отношениях…
— Можно сказать, даже дружественных, — продолжил Геррер, — но он никогда меня не слушал. Всё время гнул свою линию. Даже если сомневался в себе же. Тот лишь факт, что он король, не позволял ему кого-то слушать.
— В Гвардии ходили слухи, что ты ушёл из-за него…
— Про тебя, Ферцен, я уверен, сейчас там тоже немало слухов ходит. Ты же тоже ушёл…
— Увы, моя ценность в Гвардии была ограничена. В отличие от твоей. Зато сейчас моё место в жизни гораздо важнее, чем было раньше.
Геррер понимал, что Ферцен сейчас ходил всё вокруг да около, и не осмеливался прямо сказать, чем же он сейчас занимается. Геррер, конечно очень сомневался, что Ферцен связался с преступностью — ему это совершить не позволила бы та же совесть. И смелость, коей в Ферцене было не так уж много…
— Уж не связался ли ты с бандитами? — решил пошутить Геррер.
— Я не знаю, — ответил Ферцен, и этот ответ немного удивил Геррера.
— Как?
— Жизнь научила меня только получать деньги, не задумываясь, откуда они… Знаешь ли, чем меньше знаешь, тем крепче спишь… Это и ко мне относится…
— Я бы на твоём месте был бы поосторожнее, — предостерег Геррер, — не шути шутки с тем, кого знаешь не так долго…
— Я предельно осторожен… Мои намерения направлены только для моей семьи… И стоит только заподозрить что-то неладное, я прекращу всё это.
— Какую же работу ты выполняешь? — спросил Геррер, хотя и понимал, что Ферцен не очень хочет отвечать на этот вопрос.
— Непыльную… Я очень осведомлён об этих местах, а так же о северном Королевстве. Потому я помогаю иностранцам в изучении многих мест… Тех, о которых они хотят знать…
— А не кажется ли тебе это странным, друг мой? Это что, их чисто любознательный интерес? Не думал ли ты никогда, что они что-то ищут тут?
— Думал, — невнятно ответил Ферцен, — но это не моё дело. Я тебе уже об этом говорил. Я получаю деньги и молчу! Молчу и никто больше не знает о том, кто я и чем занимаюсь.
— Не заводись… Не к месту. Просто я рекомендую тебе быть поосторожнее…
— Об этом я и сам знаю!
— Верю тебе… Можешь ли хотя бы для примера привести то, что именно ты им рассказываешь?
— Нет! Я же не расспрашиваю тебя о твое работе. Хотя мне временами тоже очень интересно где ты обитаешь и чем промышляешь…
— Можешь успокоиться, — сказал Геррер, — я никого не убиваю…
— Я тоже! А значит, совесть моя чиста и никто…
— Но ты же боишься закона, — чуть тише сказал Геррер, и по взгляду Ферцена понял, что сказал он чистую правду.
— Не в этом дело, — перевёл разговор Ферцен, — а в том, что закон сильнее меня. И сильнее тебя, если на то уж пошло.
Геррер решил не отвечать, а только понимающе кивнул, отпив снова пива. Третья его пинта была полна лишь наполовину. Однако в мозгах Геррера хоть и присутствовал хмель, но совершенно в небольших количествах. В отличие от Ферцена, который даже не допив свой первый бокал, смотрелся попьянее друга.
Может быть и в голове его заплутался хмель, но язык он ему не развязывает. Что-то он тщательно скрывает. Раньше, во времена работы в Гвардии, Ферцен после одного бокала тёмного бокала рассказывал все свои тайны, важные и неважные. Даже временами таким образом и становился душой компании. То были славные вечера отдыха, когда бравые гвардейцы, собравшись возле костра и сняв надоевшие доспехи, сладко потягивали пиво и разговаривали о чём-то хорошем. Тогда их суровые военные маски снимались и все они на какое-то время становились людьми. Не теми бездушными инструментами, стоящими на страже или на блокпосте, а просто настоящими… Такими, какими их родила природа, а не сделала Королевская Гвардия.
— Только не стоит думать, что закон сильнее всего, — произнёс Геррер и тут же резко обернулся.
Дело в том, что в дверь раздался резкий удар, и она растворилась изнутри. Она буквально слетела бы с петель, получив бы хоть немного более сильный удар.
На пороге стояли трое одинаково одетых мужчин в красных капюшонах и белых плащах. Двое из них, что стояли слева и справа сжимали в руках заряженные арбалеты, и поочерёдно направляли их на всех посетителей таверны, чтобы те не вздумали вскочить своих мест.
Геррер был ошарашен таким поведением этих лиц, но первым напасть не смог. В конце концов никто не знал, с какими намерениями они здесь. И совершенно точно можно было утверждать, что это не закон. То, о чем только что сказал Геррер практически воплотилось в жизнь. Есть ли что-то сильнее закона? Скорее всего есть и сейчас они находятся на пороге этой таверны.
Все посетители медленно расступались, когда эти трое пробирались мимо них. Девушка, разливающая пиво, вообще неуклюже спряталась за ту самую бочку, откуда виднелись только её ноги. А пьяный мужчина, который уже плохо понимал, что тут происходит, забрался на стол, и словно военнопленный поднял руки вверх.
Однако эти трое полностью игнорировали всё, что тут происходит. Так как направлялись они именно к столу, где сидели Ферцен и Геррер. Только сейчас начала ощущаться их волшебная притягательность. Будто бы манило от них чем-то неведомым… Тем, что нельзя описать.
— Сомнения не подвели, — монотонно произнёс средний, тот, что был без арбалета, — Ферцен здесь.
— Что происходит? — в бешенстве воскликнул Ферцен.
— Именем закона, ты арестован.
Монотонный голос чужака так и не менялся. Несмотря на то, что голос был нисколько не груб и не хрипл, было в нём что-то то, что делало его владельца старше, чем он выглядел на самом деле. Хотя сквозь низко опущенный капюшон прослеживалось, что чужаку было не больше 27–28 лет… Может быть всё это только иллюзия, но она давала о себе знать.
— Я не понимаю, о чём вы? — не мог успокоиться Ферцен.
— Я думаю, что ты знаешь об этом больше чем я. Поэтому именем закона…
Геррер не выдержал и вскочил со своего места:
— Законом в этом городе правит только Королевская Гвардия!
В руках Геррер уже держал невесть откуда появившийся блестящий кинжал. Тот самый, которого его так и не смогли лишить после ухода из Гвардии. Хотя по правилам всё это было королевским имуществом и должно было быть возвращено обратно…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
