…Куфаронус из-под опущенных век внимательно смотрел на Соню. Что-то его насторожило, но он пока не мог понять, что именно… Ах, вот оно!
То ли игрой света, то ли по воле богов, но вдруг ему опять почудилось, что шкура волка вдруг подняла морду, в пустых глазницах сверкнули глаза… мурашки побежали по его спине: ох, не случайно скрестились их дороги с этими проходимцами! Непростые они люди! Да от этого мальчишки смердит звериной силой, которая не может принадлежать просто человеку… Впрочем, возможно, он об этом и не догадывается… Он опять бросил быстрый взгляд на нового знакомца: человек, свернулся клубочком, не спуская огромных светлых глаз с простака-ирла. И в тот момент маг вдруг увидел — Рысь возлежит на волчьей шкуре. На побежденном ею волке! О!
Ирл, кряхтя, отволок за ноги два последних тела и подсел к Соне. Улыбки осветили уставшие лица, предвкушая забавный конец истории. И лишь Куфаронус, закрыв глаза, бормотал чуть слышно какие-то заклинания, на которые, впрочем, никто не обращал внимания.
— На следующий день муж, конечно, заметил кольцо на пальце у приятеля и спросил, откуда оно взялось. Тот ему честно выложил, что, мол, в порыве страсти взял на намять. Изумлению мужа не было границ. В отчаянии он бился головой о стену и восклицал: «Неужели это я сам себе умудрился наставить рога?!»
Все рассмеялись, а маг раздраженно щелкнул пальцами.
— И в чем же смысл сей глупой шутки?
Агилульф вздохнул:
— Иногда надо позволить событиям самостоятельно выстраиваться друг за другом… Мы не умнее богов, и пусть все идет, как идет — своим чередом. Сейчас ты раздражен, но ведь тебе неведомо, что скрывается вон за той горой. Может, мы еще возблагодарим судьбу за эту встречу со смелыми юношами? Бьюсь об заклад, что именно так и будет!
Старик отвернулся, чтоб никто не увидел его лица: такой человек, как этот Соннис, может стать для него просто находкой! Сам не ведая того, он усилит магию его заклинаний! И поможет ему справиться со всеми трудностями в задуманном им деле! О, да! А пока пусть все видят, как он недоволен. Истинно, древо познается по плоду своему.
Немного отдохнув, они тронулись в путь. И раскатистый бас ирла вопрошал на весь лес:
Где же ты, моя милашка?Почему ты не со мной?Мое сердце, как букашка…— Тьфу ты, Нергалово семя!Мое сердце, словно пташка…
Любимый припев ирл вставлял во все известные ему песни:
Эх, бочка винаВся уж выпита до дна!
Соня подхватила, размахивая рукой:
— Эге-гей, гоп!
И вдруг рука ее замерла на полпути: она почувствовала, что сегодня упустила что-то для нее очень важное. Услышала и тут же забыла! Как же так?
* * *
Искры огненным роем взметались к небу, когда Хайрас ворошил горящие в костре сучья. Соня искоса наблюдала за тем, как он отгоняет мохнатой сосновой лапой дым от кашляющего Дионео.
Брови ее сами собой поползли на лоб, но она спохватилась и повернула бесстрастное лицо к потемневшему лесу. Агилульф попросил ее помочь снять с него доспехи, чем они и занялись, заодно обсуждая преимущества аквилонских арбалетов перед бритунскими. Дионео с любопытством посматривал в их сторону, но вступать в разговор не решался, а собеседники решительно не обращали на него внимания. Юноша разочарованно сник, зябко обхватив плечи тонкими руками и еле сдерживая дрожь — вечерняя свежесть пробиралась под замшевый колет. Хайрас аккуратно поворачивал палочки с нанизанными на них тушками перепелок над раскаленными углями, следя, чтоб ни одна не подгорела. Он поглядывал на мага с надеждой, что тот его подменит, но старик ничего не замечал — сидел, как большая нахохлившаяся птица, прикрыв запавшие глаза тяжелыми веками, и по его безжизненному лицу порой юркой змейкой пробегала легкая усмешка. Тогда степняк решительно вытер руки о рубаху, подскочив к Дионео, принялся укутывать его в меховой плащ, за что был вознагражден благодарным взглядом.
* * *
…Небеса благоволили к Куфароносу. С самого детства он чувствовал себя не таким, как все: порой ему казалось, что у него волосы на темени шевелятся от дыхания богов. Они всегда были где-то рядом. Конечно, он рос для великого предназначения! И вот теперь, когда осталось совсем немного, боги делают ему такой подарок: посылают этого мальчишку. О! Маг торопливо стряхнул упавший на его плащ крохотный уголек. Это знак! Ему надо торопиться. Но как подобраться к этому Соннису, чтоб он ничего не заподозрил? Он с тоской посмотрел на нетопырей в небе — их привлекли сюда тучей вившиеся над костром насекомые. И эти люди ничем от них не отличаются: одна презренная мечта набить свою утробу. О, как гнусен мир смертных! Как отвратителен и груб! И как долго он его терпел. Что ж, страдания зачтутся ему сторицей…
Маг прервал свои размышления лишь тогда, когда Хайрас протянул ему аппетитно подрумяненную перепелку. Старик рассеянно посмотрел на него, буркнул что-то невпопад и долго откручивал крылышко, мучительно думая, как же ему быть. Простое решение пришло внезапно, когда он выкинул в костер обглоданные косточки и вытирал травой руки. У него даже мурашки побежали вдоль позвоночника от предчувствия удачи. Прав был его гороскоп: пришло время действовать.
Куфаронус прислушался к общему разговору, который крутился вокруг схватки с разбойниками. Его это совсем не устраивало. Ирл дружелюбно похлопывал Сонниса по плечу и громыхал могучим басом на всю лощину:
— Ах, друг мой Соннис, как лихо ты расправился с этими бродягами! Налетел, как ястреб, и…
Дионео восторженно захлопал в ладоши:
— Ах, месьоры, это было так страшно! И так прекрасно!
Маг медленно произнес:
— Древние божества ткут паутину наших судеб. И никто не знает, что нас ждет впереди…
Ирл, не понижая голоса, гаркнул, не обращая внимания на мага:
— А поспорим, друг Соннис, что я могу немедленно подарить тебе одну военную хитрость? А? Хочешь?
Хайрас подсел поближе, но Соня лишь рукой махнула:
— Если, любезный ирл, ты подразумеваешь заговоренные латы, волшебный лук или подземный ход в твой город, то ты опоздал: это предлагают все, на каждом базаре, в каждой таверне. Могу в свою очередь предложить тебе коготь тигра или бусы из зубов тринадцати черных кошек. Хорошие амулеты…
Маг опять попробовал вмешаться:
— Люди заносчивы и слепы. Они не видят тайных знаков…
Агилульф стукнул кулаком по земле:
— Нет, давай поспорим на эту вот волчью шкуру, что ты не знаешь то, о чем я собираюсь поведать!
