ещё смеясь. — Но девушке нужно быть готовой ко всему, в том числе и к засухе. — Она смотрит на меня своими голубыми лукавыми глазами. — Я просто не была уверена, как скоро ты снова сдашься.
— Я никогда не сдамся, — шепчу я, наклоняясь вперёд. — И говори потише, ладно? Если бы она, — я показываю большим пальцем в дальний конец салона, — услышала бы тебя и рассказала твоим отцам, меня бы уволили.
— Хуже. — Её улыбка становится шире. — Они, скорее всего, убили бы тебя. — Она старается не смеяться, но это звучит как грубое фырканье. Я предпочитаю не дразнить её больше, потому что тогда нам будет слишком комфортно вместе.
Изабела роется в своей одежде, пытаясь найти то, что её нужно. Она останавливается на джинсах, свитере и паре ботинок, которые выглядят так, будто знавали лучшие дни.
— Это мамины, — говорит она, откладывая их в сторону. — Я нашла их в её шкафу, и она сказала, что я могу взять их на удачу. Я даже не хочу знать, как ей с ними повезло, потому что они отвратительны.
Я киваю, не поддерживая больше беседу, но даю понять, что слышу её. Было бы неплохо, если бы она просто держала свои мысли при себе. Миленький внутренний монолог, на который мне не пришлось бы отвечать. Но затем она делает что-то настолько невероятное, в её духе, что мне даже не стоит удивляться.
Она сбрасывает с себя пиджак, бросает его на стул позади себя, а затем начинает снимать с себя платье. Одним быстрым рывком она стягивает его вверх, оставившись стоять в самом потрясающем нижнем белье, которое я когда-либо видел.
Или, может быть, дело не в нижнем белье. Может быть, это просто тело Изабелы. По милости Самого Всемогущего, блядь, Бога мне удаётся оторвать от неё взгляд и посмотреть в окно справа от меня. Я слышу её тихий смех, и каждый мускул моего тела напрягается. Моё дыхание останавливается, когда она подходит слишком близко, её мягкий запах пробуждает мои чувства.
Блядь. Эта женщина хочет моей смерти.
— Нико, — мурлычет она. — Ты случайно не член клуба «Mile Hight Club»? (прим. — слэнговое название несуществующего официально клуба, который объединяет людей, занимавшихся сексом на высоте больше, чем одна миля — 1,6 км.)
Я закрываю глаза и поворачиваюсь к ней лицом. Она всего в нескольких дюймах от меня, чёрная вещица с ремешками, которую вероятно она считает бюстгальтером, едва удерживает её грудь.
— Нет. — Звучит скорее как ворчание, чем что-либо ещё. Я говорю как пещерный человек.
Она улыбается, и её улыбка наполнена сексом.
— А ты бы хотел им стать?
Глава 8
ИЗАБЕЛА
Его ноздри раздуваются и его взгляд прикован к моей груди.
Я надела это бельё именно поэтому, потому что знала, что оно его соблазнит.
Я не солгала, когда сказала ему, что не знаю, как скоро он снова сдастся, но я планирую сделать так, чтобы ему было как можно сложнее сказать «нет». Он может пытаться говорить мне всё, что хочет — что я слишком молода для него, а он слишком стар, и моя семья выпотрошит его, бла, бла, бла. У меня нет времени на эту чушь. В нашем мире никогда не знаешь, сколько тебе осталось.
И я намерена прожить свою жизнь так, как захочу. Я хочу Нико. Я буду бороться за него. На самом деле, ему просто нужно сдаться и избавить нас обоих от этих хлопот.
Я провожу рукой по его бедру, пальцы сжимаются, когда я приближаюсь к его промежности. Даже сквозь джинсы я вижу, какой он твёрдый. Этот впечатляющий обхват невозможно скрыть за тканью, и моя киска сжимается, когда я думаю о том, как приятно было бы чувствовать его член внутри себя. Интересно, какой он на вкус?
Мой язык высовывается и я облизываю нижнюю губу. Он наблюдает за этим.
Я чувствую его обжигающий взгляд. Я точно помню, каково было, когда он лежал на мне, его дыхание у моего уха и его губы на моём теле. Двигаясь дальше, моя ладонь задевает выпуклость, которая натягивается под молнией его штанов.
— Изабела. — Рычит он, протягивая руку и хватая меня за запястье. Я чувствую боль от его хватки. Свободной рукой я провожу пальцами по всё ещё опухшему и фиолетовому синяку под его глазами.
— Попс сказал, что ты на днях наехал на Лиама, — говорю я тихо, когда он закрывает глаза от моего прикосновения. — Что случилось?
У меня есть догадки, что произошло. Лиам умеет проникать в душу людей, особенно когда у него на них что-то есть. Я предполагаю, что он знает, что произошло между мной и Нико. А если он не знал, то он знает сейчас, ведь Нико устроил ему взбучку, подтвердив тем самым эту догадку.
— Тебе не о чем беспокоиться. — Его голос хрипловат и растекается по моему телу, как масло.
— Лиам знает? — Спрашиваю я прямо.
Его глаза открываются и смотрят в мои. Он пытается решить, может ли он мне доверять или нет. Разве он не понимает, он может доверить мне всё, что угодно? Что касается того, что произошло между мной и Нико… Чёрт, я тоже не хочу, чтобы нас поймали. Я хочу сохранить это между нами — нашу маленькую тайну. Я не хочу, чтобы мои родители наказали Нико.
Его брови нахмурены, и с чем бы он там ни боролся, он уже решил.
— Да.
Я вздыхаю и придвигаюсь ближе, кладя руку ему на плечо и нависая над ним.
— Но не потому, что я ему рассказал. Он сказал какую-то ерунду по этому поводу, намекая, что знал, или, что догадывался. Он зашёл слишком далеко. Ты — наш босс. Он не имеет права говорить о тебе всякое дерьмо. — Его глаза бегают взад и вперёд между моими. — Соответственно, он был наказан.
— Я поняла, — говорю я с легким юмором в голосе. — Жаль, что меня там не было, чтобы посмотреть на это.
Моя рука вырывается из его мёртвой хватки, и я медленно опускаюсь на него, давая ему возможность вырваться. Мои колени лежат по обе стороны от него, и я осторожно сажусь к нему на колени. Я знаю, что он ощущает моё тепло через джинсы, потому что я чувствую, как он пульсирует.
Его руки крепко сжимают подлокотники, костяшки пальцев побелели от усилия. Его дыхание неровное. Я наслаждаюсь тем, как он разваливается на части из-за меня. Весь этот контроль, который, как я видела, он изо всех сил пытался
