* * *
– Метро Сокольники, – сориентировал собеседника Сашка, немного приврав. На самом деле, от Сокольников до Метрогородка надо ехать на трамвае около часа (а если попадёшь в пробку, то и дольше). Но о таких «мелочах» у москвичей не принято упоминать. Тем более что Сокольники – хороший старомосковский район. И, если кто-то не в курсе дела, то можно и не посвящать его в подробности собственного домашнего адреса, добавив тем самым несколько очков к своему столичному статусу.
Приём сработал – мужчина посмотрел на Сашку уважительно, явно причислив его к клану культурных во всех отношениях московских жителей.
– Анастас, – протянул мужчина руку.
– Как? – переспросил Сашка, стараясь не показывать удивления.
– Анастас. Можно просто Стас.
– Александр, – ответил на рукопожатие парень.
– Замечательно, очень рад! – Собеседник явно был доволен.
– Взаимно. – Сашка радости не разделял, но вежливо улыбнулся. Ему уже начало порядком надоедать, что сегодня с ним без конца кто-то пытается заговорить. Теперь вот придётся слушать этого назойливого земляка. Тот не заставил себя ждать и заявил, наливая вино из своей бутылки в Сашкин стакан:
– За знакомство надо выпить! – Потом вдруг спохватился: – Пардон! Я не спросил – может, вы не хотите?
Парень жестом разрешил продолжать.
– Итак, мой тост – за знакомство! – Стас поднял пластиковую ёмкость, приглашая собеседника чокнуться. Сашка принял приглашение, хотя смысла в этом не видел. Зачем чокаться одноразовой посудой, которая не звенит? Выпив, новый знакомый заговорил вновь:
– Александр, вы здесь на отдыхе? Или, может, по делам?
– На отдыхе.
– Пансионат или частный сектор?
– Частный сектор. – Столь размытая формулировка пришлась парню, как нельзя, кстати.
– Я тоже в частном секторе, – непонятно чему обрадовался собеседник. – Это, знаете ли, намного дешевле, чем пансионат. Снимаю чудесную, большую комнату у одних моих давних знакомых. А дом расположен прямо рядом с морем. Для меня самое главное – чтобы дом, в котором я живу, находился как можно ближе к морю. Я, знаете ли, простор люблю, воздух! А море так просто обожаю. Готов целые дни проводить возле воды! С утра проснусь, оденусь – и сразу сюда. И дышу, дышу! Не могу надышаться. В Москве-то где такой воздух возьмёшь? Вот и приходится насыщаться кислородом на год вперёд, прочищать лёгкие.
Заметив, что Сашка допил вино, Стас принялся снова наполнять его стакан.
– Давайте, Александр, выпьем за воздух! Воздух – наша жизнь, а чистый воздух – наша долгая жизнь.
Тот не возражал.
– Питаюсь здесь, – рассказывал новый знакомый. – Шашлык, если вы успели заметить, очень дешёвый!
– Так вы что же, одним шашлыком питаетесь? – решил уточнить Сашка.
– Ну что вы – нет, конечно! – ответил Стас. – Если есть одну жареную свинину, можно язву желудка заработать! Здесь есть кафе. Оно расположено чуть дальше, возле кипарисовой аллеи. Называется «Ветерок». Очень рекомендую. Там можно поесть суп и множество других блюд по очень приемлемым ценам. А впрочем, может быть, вы сами всё это знаете? А я вас мучаю тут своими рассказами!
– Нет, я ничего этого не знал, – заверил Сашка. – Я сегодня первый день как приехал.
– Первый день?! – снова невесть чему обрадовался Стас. – Первый день – это же замечательно! Я так вам завидую, Александр! У вас весь отдых впереди! Надо за это выпить!
Вино пилось легко, как компот, Сашка даже не чувствовал опьянения. Поэтому согласился на третий стакан. А вот его собеседнику выпивка явно совсем развязала язык, который у него и так болтал без умолку.
– Вы знаете, Александр, этот маленький посёлок просто прекрасен! – вещал он. – Я сюда езжу отдыхать уже много лет подряд. Именно сюда, и больше никуда. И как вы думаете, почему?
– Потому что здесь дёшево? – предположил тот.
– А вы меркантильны, Александр! Но я сюда езжу из-за женщин! Женщины, я вам скажу, здесь удивительны, поразительны и, самое главное, – чрезвычайно легко доступны!
– Да?! – усмехнулся Сашка. – Проститутки, что ли?
– Ну что вы! – Резкое высказывание собеседника даже немного смутило Стаса. – Почему сразу проститутки?! С проститутками я не общаюсь. Я пока ещё не настолько пал, чтобы покупать женщину за деньги.
– «Пока ещё»? Значит, вероятность падения всё-таки не исключается? – не мешкая, прицепился к словам парень. Его настроение, испорченное впечатлениями дня, давало о себе знать.
Стас осёкся, прищурился и внимательно посмотрел на собеседника. Какая-то мимолётная тень скользнула по его лицу, мгновенно сменив глуповато-радушное выражение на подозрительно-напряжённое.
– Какой вы! – медленно произнёс он, сверля Сашку взглядом. – Поймали меня на слове… Но мне это, знаете ли, нравится. Когда один человек ловит другого на слове, значит, тот, другой, попал впросак, так ведь? Я попал впросак, то есть впредь мне надо быть умнее и следить за тем, что говорю. Это для меня урок!
– Вы не ответили на мой вопрос, – проигнорировал парень тираду нового знакомого.
– Ну если я так сказал, значит, действительно вероятность низко упасть для себя не исключаю. А собственно, что тут такого? Ведь говорят же, что нельзя зарекаться от сумы и от тюрьмы! Другими словами, будь готов ко всему в этой жизни, – произнёс Стас с лёгкой улыбкой. – Или вы придерживаетесь иного мнения?
– Конечно, иного, – безапелляционно заявил Сашка. – Я считаю, что нельзя допускать морального падения ни при каких обстоятельствах. Человек должен идти по жизни с гордо поднятой головой. Иначе он просто не сможет себя уважать!
– Да? – изогнул Стас одну бровь. – Может, оно и так. Только при чём здесь продажные женщины, которых вы зачем-то упомянули?
– При том, что пользоваться их услугами позорно! Лично у меня, кроме чувства брезгливости, они ничего более не вызывают. А необходимость платить им деньги просто унижает. Только ущербные и морально опустившиеся мужчины могут заниматься платным сексом.
– То есть, вы разглядели во мне именно такого мужчину? – усмехнулся новый знакомый.
– Надеюсь, что нет. Хотя ваши слова о доступности женщин меня насторожили.
– А вы не любите общаться с ущербными людьми? – последовал вопрос.
– Нет, не люблю. Так же, как и с морально опустившимися. Ущербные люди вызывают во мне унизительное чувство жалости, а после общения с морально опустившимися хочется сходить в душ и смыть грязь.
– Понятно, – собеседник сцепил пальцы рук. – Значит, по-вашему, морально опустившиеся люди заслуживают презрения?
– Конечно!
– И вы не собираетесь принимать во внимание причины этого падения? Внешние факторы, сопутствующие обстоятельства? Может, человек заслуживает не презрения, а сочувствия?
– Сочувствие – это форма жалости, а жалость, как я уже сказал, унизительна. Что же касается внешних факторов, то я считаю, человек прикрывается ими, чтобы оправдать собственную слабость. Никакие обстоятельства не способны повлиять на наше решение, если мы того сами не хотим! – заявил Сашка.
Стас посмотрел на него внимательно и слегка насмешливо, но парень проигнорировал этот взгляд.
– Допустим, – произнёс новый знакомый. – А если речь идёт о естественных инстинктах? Сексуальном влечении, например? Такое обстоятельство способно повлиять на наше решение?
– Вы всё пытаетесь оправдать мужчин, которые пользуются услугами проституток? – усмехнулся парень. – Для вас это больная тема?
– Ну почему же больная! Просто раз мы с этого начали, надо до конца разобраться.
– Проявление любого естественного инстинкта – это проявление слабости. Человек тем и отличается от животного, что должен уметь контролировать свои инстинкты. Или хотя бы просчитывать последствия, к которым они могут привести.
– Тогда давайте конкретизируем, – предложил Стас. – Если я отказываюсь от секса, то я – человек? А если я покупаю любовь продажной женщины, то я – животное? Всего лишь потому, что в первом случае я якобы контролирую свой инстинкт, а во втором – нет?
– Именно.
– А вы не считаете, что в первом случае, последствия, о которых вы упомянули, могут быть хуже, чем во втором?
– Чем же?
– Ну хотя бы расстройством здоровья. Воздержание вредно для мужчин, знаете ли. Оно может привести к импотенции и даже бесплодию, – улыбнулся собеседник.
– Это не оправдывает использования услуг проституток. Для здоровья надо заниматься сексом с любимыми женщинами, – ответил Сашка.
Стас откинулся на пластиковом сиденье, в его глазах заплескалось откровенное веселье.
– Мне нравится множественное число, которое вы употребили, – произнёс он. – Не с «любимой женщиной», а с «любимыми женщинами». Все ваши напыщенные фразы, друг мой, перечёркнуты этими двумя словами. Я неплохой психолог, знаете ли. И сейчас с уверенностью могу сказать, что, как бы вы ни упирались, в подсознании вы не приемлете моногамную любовь, а приемлете полигамную. А это уже огромный шаг к сексуальной свободе. Так что зря вы накинулись на меня, Александр. Я поймал вас на слове, как недавно это сделали вы. Один-один, знаете ли.
