«И человечество вновь обречено бить новые кровавые шишки…»
Альваро, знающий немного немецкий, сумел купить несколько лошадей и телегу у некоего явно заражённого гриппом крестьянина.
Рискованно было общаться с ним, но Альваро был в маске и тщательно протёр руки воняющим сивухой спиртом.
Освальд не был уверен в их иммунитете, но каждый член их тайной экспедиции переболел гриппом, поэтому антитела в их крови должны защитить их от заражения.
Только вот грипп имеет свойство мутировать во что-то новое, поэтому гарантий никаких…
На корабле Ос оставил экипаж и сто человек охраны, а сам, вместе с Альваро и пятьюдесятью воинами-отоми тронулся в путь, в Москву.
Что он знал о Москве? Безумно богатые русские олигархи, Путин, балет, водка, само собой, Кремль, матрёшки и мавзолей Ленина. Ос не был уверен на 100 %, но подозревал, что его второе имя, Владимир, было дано именно в честь Владимира Ильича Ленина. У родителей не спросить, так как они бросили его в раннем детстве, поэтому всё, что у него есть — это догадки.
В Москве этого времени всего этого — Путина, балета, водки, матрёшек и мавзолея Ленина, разумеется, нет. Но вот безумно богатые олигархи уже вполне могут существовать.
Ос надеялся, что олигархи тут не настолько богатые, чтобы царь воспринял пару десятков тонн золота как не заслуживающую внимания мелочь.
Впрочем, не проверишь — не узнаешь.
В отличие от Лондона, в Нарве на Оса и компанию всем было глубоко насрать. Людей здесь заботили совершенно другие проблемы, поэтому они спокойно вышли к пограничной реке и тронулись в путь. Впереди их ждала долгая дорога на Москву…
//Русское государство, к. Ивангород, 22 марта 1522 года//
Переехав через мост, они были остановлены вооружёнными людьми, держащимися на дистанции.
Они что-то орали и махали запрещающе.
— Что они говорят? — спросил Освальд у Альваро.
— Я вообще ничего не понимаю на московитском… — признался тот. — Но, думаю, они очень не хотят, чтобы мы ехали к ним.
— Надо нанять переводчика с испанского на местные языки, — вздохнул Освальд. — Поехали обратно…
//Территория Ливонской конфедерации, г. Нарва, 22 марта 1522 года//
В трактире с непонятным названием стало многолюдно. Но это только потому, что в него вошли Освальд и компания. До этого там был только грустный трактирщик и потасканная баба с объёмной грудью и светлыми волосами. На лицо уже не симпатичная, но видно, что раньше пользовалась популярностью.
Альваро нашёл общий язык с трактирщиком, который немного говорил на итальянском. Он-то и узнал у трактирщика всю подноготную и сообщил Освальду.
— Твою м-м-мать… — выдохнул Освальд, узнав, в чём дело.
Наученные горьким опытом Чёрной Смерти, русские устроили блокирование границ. К Ивангороду, который стоит на той стороне реки, лучше не приближаться, так как те ребята, очень недружелюбно орущие и машущие всем приезжающим, получили приказ убивать всякого, кто осмелится подойти на пятьдесят метров к вратам.
«Это, наверное, очень плохо для туризма…» — подумал Освальд. — «Сами душат индустрию, сволочи…»
Освальд уже подумал, что это судьба и надо ехать к литовцам, но трактирщик огорошил новостью, что у тех тоже карантин и те же правила приёма гостей.
— Спроси его, а что если мы послы? — попросил Освальд Альваро.
Альваро начал общаться с трактирщиком на итальянском.
— Говорит, что недавно ливонского посла прямо с башни нахрен послали, — сообщил Осу испанец.
— Паршиво.
Трактирщик вновь заговорил на итальянском.
— Говорит, что можно письмо послать от имени своего государства, — перевёл Альваро.
— Кто бы ещё написал его так, чтобы понял русский царь… — посетовал Освальд.
— Найдём человека, — уверенно ответил Альваро. — А вообще, думаешь, сработает твоя идея?
Альваро показал себя надёжным человеком, к тому же, заимевшим определённое положение при дворе Хуицилихуитла IV, тогда как в Испании и, вообще, в Европе он никто и звать его никак.
Разница по уровню жизни между Метцтитланом и той же Барселоной не так уж велика, в Метцтитлане даже, в чём-то, получше, поэтому некоторые испанцы для себя решили, что лучше остаться в Новом Свете и не пытать удачу в Испании.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Поэтому Ос и выбрал Альваро в качестве гида по Европе, так как он надёжен и давно всё решил для себя.
— Не знаю, — хмыкнул Ос. — Но нам позарез нужен дипломатический контакт с их царём…
— Что это такое — «tzar»? — не понял Альваро.
— А как правителя русских называют? — задал встречный вопрос Освальд.
— Трактирщик сказал, что их правителя называют великим князем или «gosudar», — ответил Альваро.
«Будто что-то на японском…» — поморщился Ос недовольно. — «Gosu! Dar! Анимешники, мать их…»
Альваро понимающе кивнул.
— Надо с местными властями выходить на контакт, а уже через них выходить на этого их «gosudar», — вновь заговорил Ос. — Эх, никогда легко не бывает… Но, для начала, надо выпить пива. Ты как?
— Местное пиво… — презрительно выговорил Альваро. — Ладно.
Ос взял две кружки и печёного гуся, дежурное блюдо этого заведения.
Пиво ничем не отличалось от того, которое он пил в Виго, Гавре и Лондоне. То есть это было дерьмо из той категории, каких ещё поискать. Зато гусь был запечён качественно, что слегка улучшило впечатление о пиве. В XXI веке обычно было наоборот: кормёжка дерьмо, а пиво нормальное, так как разлито на заводе и рукожопы из паршивого заведения к его производству не прикасались. Как такие бары умудрялись выживать — загадка. Разве что местная публика была непритязательна и приходила только «за атмосферой»…
Хорошее пиво изобретут только в XIX веке, об этом Ос когда-то вычитал на стене бара в Мехико. Именно тогда, Ос не помнил точно, в каком году, некий то ли швед, то ли норвежец (2), впервые в истории получил чистую культуру пивных дрожжей. И вот тогда-то понеслось. До этого чистых пивных дрожжей в природе не встречалось, так как дрожжи не упускают возможности увеличить своё многообразие, как оно обычно и бывает у живых организмов. И этот скандинав разделил историю пивоварения на ДО и ПОСЛЕ, неизбежно повлияв, при этом, на ход истории человечества.
«Кому-то, чтобы изменить историю, надо путешествовать в параллельную реальность, где прошлое», — подумал Ос. — «А кто-то разрабатывает новые технологии».
Освальд знал эту историю про пивоварение, поэтому совершенно не удивился тому, что всё продегустированное в Европе пиво походило на помои.
В условиях средневековой пивоварни вывести чистую культуру дрожжей невозможно. О стерильности не может быть и речи, поэтому даже если невероятные пивовары-виртуозы Средневековья сумели-таки вывести чистую культуру, то сохранить её от загрязнения другими культурами дрожжей они не смогут. А неправильная порода дрожжей может засрать пиво побочными продуктами жизнедеятельности, чего правильная порода дрожжей делать не должна, поэтому пиво получится дерьмовым. То есть таким, какое Освальд наблюдает в своей деревянной кружке.
Это не значит, что пивовары этой эпохи какие-то неумехи, отнюдь нет. Просто они работают с тем, что есть, а скандинав сделал очень точный инструмент, нивелирующий вероятность ошибки до минимума. И это была настоящая революция.
Допив поганое пиво и доев отменного гуся, Ос встал из-за стола и пошёл на выход. Альваро бросил на стол пару монет и направился вслед за ним.
В ратуше Нарвы было малолюдно.
Альваро подошёл к рабочему столу, за которым сидел единственный сотрудник муниципалитета. Коротко переговорив с ним, вероятно, на латыни, он вернулся к Осу.
— Тут, в общем-то, нет никого из значимых персон, — сообщил он.
— Как они вообще управляют этим городом? — недоуменно спросил его Ос.
— Нечем управлять, судя по всему, — пожал плечами испанец. — Разруха, хаос… Они, как я думаю, решили, что городом сейчас управлять невозможно, поэтому не надо даже пробовать.
