Девушка обессилено упала на его грудь, не желая выпускать его из себя. Инкуб обнял её и прижал к себе. Они просидели так некоторое время. Затем Абраэль зашевелился, пытаясь аккуратно снять с себя девушку.
— Я не хочу, чтобы ты уходил, — пробормотала ему в ключицу Лия.
— Зато я хочу, — ответил Абраэль. — у меня есть другие дела, помимо секса с тобой, хоть и очень приятного.
Лия подняла голову. По её глазам было видно, что она расстроилась.
— Почему ты не можешь просто поговорить со мной?
— Потому что я не тот, с кем проводят время в праздных беседах.
Девушка соскочила с него. Она спешно накинула свой халатик и с горечью спросила:
— Может быть другие дела, это другие женщины?
— Может быть и так, а почему тебя вдруг это волнует? — Абраэль оделся также быстро, как и разделся, — Включаешь собственничество? В таком случае, ты меня больше не увидишь, подруга. Я предупреждал, да и ты сама прекрасно должна понимать, что я никогда не буду принадлежать тебе.
— Я открылась тебе! — Лия была на грани.
— Я этого не просил. — Заметил инкуб. Он ненавидел женские истерики. Впрочем, как и все инкубы. Подарить наслаждение — да, а успокаивать разбушевавшуюся женщину, тем более, бестию — нет уж. — Понятно, почему ты злишься. Ты рассчитывала проникнуть в мой разум, а я не поддался. Наглый инкуб, — передразнил её Абраэль, — не дал поживиться его мозгами.
— Ты не прав. — Неожиданно для самой себя девушка успокоилась и настроилась на воинственную волну. На хамство отвечают хамством, а не слезами. — Я больше ничего не стану тебе объяснять, это бесполезно. Ты — упёртый баран, который не знает, что такое симпатия и любовь.
— Счастливо оставаться! — Абраэль закончил разговор, и как всегда, исчез.
Глава 8
Абраэль вернулся в Семинор в ужасном настроении. Мало того, что он ничего не выяснил, так ещё и не смог устоять перед этой девчонкой. Он стоял в главном зале, сжимая и разжимая кулаки, пытаясь успокоиться, отчего его браслет врезался в запястье. По крайней мере, он утвердился в своих догадках, что Лия хочет обладать им целиком и полностью, считай — хочет сделать его рабом. А если учесть, что за этим стоит её отец, то ситуация ещё более губительна.
В главный зал вошла шумная толпа из инкубов и нескольких девушек. Один из них подмигнул Абраэлю:
— Брат, не хочешь ли пообедать с нами?
— Нет, я уже пообедал, — коротко ответил он, — развлекайтесь без меня.
— Как хочешь, — пожал плечами тот, — но выглядишь ты ужасно.
— Я знаю, — тихо ответил им вслед старейшина.
Весёлая компания скрылась из вида. Абраэль вспомнил про Канааха и решил проведать его. «Должно быть, он уже не чувствует своего тела. Я, кажется, перестарался немного с его оковами», — подумал демон.
Канаах висел в той же самой позе, что и утром, но больше не пытался освободиться. Напротив, выражение его лица говорило о глубокой задумчивости. Абраэль обратился к нему:
— Я был у Лии.
Канаах хмыкнул в ответ и отвернулся.
— И ничего не выяснил, — продолжил Абраэль.
— Не мудрено, — отозвался связанный инкуб, — она, конечно, легкомысленна, но не глупа.
— Она соблазнила меня, — старейшина специально это сказал, чтобы посмотреть, как теперь отреагирует его молодой собрат.
Тот рассмеялся в ответ:
— Да, теперь я точно буду исключительно наблюдать за вами, кто кого. Даже организую тотализатор.
Абраэль взмыл вверх и стал распутывать Канааха. В этот момент открылась дверь. Инкубы, как по команде, уставились на вход. В зал вошёл Салазар. Его глаза округлились, он сначала поводил рукой в немом жесте недоумения, но всё же спросил:
— И давно это у вас?
— Что? — хором отозвались инкубы.
— Ну, подобные отношения. Или это мастер-класс? — Салазар даже не знал, что и подумать.
— Я подвешу тебя за яйца, — прошипел Канаах.
Вмешался Абраэль:
— Салазар, это не то, о чём ты подумал.
Спустя секунду, тишину разорвал хохот всех троих.
— Абраэль, прошу, ни слова больше, — сквозь смех сказал Салазар, — а то я уже чувствую себя героем дешёвого гей-сериала.
— Помоги мне лучше развязать его, герой-любовник, — сквозь смех ответил старейшина.
Салазар поднялся в воздух и через несколько секунд Канаах рухнул на пол. Он поочередно двигал всеми конечностями, чтобы размять их. Со стороны напоминая громадную летучую мышь, готовящуюся ко сну.
— И всё же, — не унимался Салазар, — что всё это значит?
— Так было нужно, — ответил Абраэль. — Кстати, хорошо, что ты пришёл, брат. Люцифер что-то затевает.
— Он большой затейник, и ничего нового нет в этой новости, — пожал плечами Салазар.
В разговор вклинился Канаах, уже сидя на полу и растирая ноги.
- Он пообещал моей племяннице Абраэля в качестве домашней игрушки.
Салазар присвистнул. Абраэль присел на жертвенный стол и добавил:
— Проблема в том, что эта девица что-то сделала со мной. Меня к ней тянет, как к магниту, я не могу сопротивляться её зову.
— Давно это началось? — спросил Салазар, приложив кулак к губам.
— Пару дней назад, — ответил старейшина.
Канаах наконец-то встал на ноги и сказал:
— Я выясню, в чём дело. Она не умеет колдовать, если ты об этом, Абраэль. Единственные чары, которыми она владеет — её собственные, природные. Да и то, они ещё не раскрылись в полной мере.
— Возможно, кто-то другой сделал это по её просьбе, — предположил Салазар.
— Нет, не сходится, — покачал головой Абраэль, — когда я первый раз пришёл на её зов, она искренне не знала, кто я и почему явился. И была крайне удивлена моим появлением. Здесь что-то другое.
— Если за этим стоит Люцифер, то тебе опасно приходить к ней снова, брат, — Салазар положил руку на плечо Абраэля.
— Но я не могу сопротивляться её зову, — сказал Абраэль обреченным тоном и опустил голову. На несколько минут воцарилось молчание. Наконец он произнёс:
— Свяжите меня этими цепями, они зачарованы и не дадут мне переместиться к ней.
— Ты точно этого хочешь? — уточнил Салазар. Он лучше других знал, насколько Абраэль ненавидит оковы. Даже в сексуальных играх он практически их не использовал, и у него были на то весомые причины. Быть рабом у новоявленного демона — тот ещё аттракцион.
— Конечно же, нет, — раздосадовано всплеснул руками Абраэль, — но у меня нет другого выхода. Придумай что-нибудь получше, если сможешь.
Салазар покачал головой, эта идея ему совсем не нравилась. Но, всё же, он снял несколько цепей. Вместе с Канаахом они приковали его так, что у него была возможность двигаться, но самостоятельно освободиться он не мог. В отличие от Абраэля, Салазар владел искусством бондажа на высшем уровне. Когда всё было готово, инкубы направились к двери, уже на выходе Салазар обратился к Абраэлю:
— Держись, брат. Я пришлю тебе ужин.
Дверь закрылась, и скованный инкуб остался наедине со своими мыслями в свете факелов.
***
Вечерело. Лия сидела в кресле, поджав ноги, потягивая красное вино из бокала. Она любила этот полусладкий напиток — он помогал ей расслабиться и отогнать дурные мысли. Она рассматривала свежую метку на своей ладони и размышляла, с чего ей стоит начать. Абраэль наговорил ей кучу гадких слов, но она почти не обиделась, потому что он каким-то образом догадался об её замысле. Она поняла, что об этом он мог узнать только от одного существа — её дяди, который был самой добротой, не смотря на то, что являлся демоном.
— Какие-то неправильные демоны пошли нынче, — вслух подумала девушка.
«И отец что-то слишком расщедрился. Он сказал, что Абраэль — самый древний инкуб, но при этом он с лёгкостью отдаёт его в моё распоряжение», — продолжала размышлять Лия, — «взамен он просит… Да, по сути, ничего. То, что инкуба нужно будет отвести куда-то, это не равноценная услуга. Либо я что-то упустила из виду, либо Люцифер действительно стареет и добреет».
