– Вот.
– Класс, – хором ответили Корби и Ара. Они увидели поверхность футбольного поля, песчинки и камешки, далекие футбольные ворота, белую ограду школы, а за ней – деревья и клочок неба.
– Даже при съемке с настоящего вертолета есть такая проблема, что камера захватывает части самого летательного аппарата, крыло или винт. Здесь отец поставил ее так, что ничего подобного не видно. Кадр будто парит в воздухе. – Ник активировал пульт. На индикаторе заряда батареи вспыхнула панель зеленых огоньков. – От винта.
– Полетит? – спросил Ара.
Тихо, чуть ли не с мелодическими переборами зажурчал мотор. Лопасти сделали медленный оборот, потом еще, и еще. Скорость заставляла выпрямляться длинные, чуть провисавшие на концах алюминиевые пластины, превращая их в три серебристых меча, три напряженные до предела струны. Майки ребят затрепетали от потоков воздуха. А лопасти все раскручивались, вращаясь быстрее и быстрее, пока не исчезли, превратившись в единый сверкающий диск. Он стал прозрачным, потом совсем исчез из вида; побежала песчаная поземка, разлетелись солнечные зайчики, вертолет вздрогнул и, теряя вес, оторвался от земли. Его немного повело в сторону, и Ник потянул рычажок «тангаж», выравнивая модель. Корби, щурясь, смотрел на экран. Вертолет развернулся, земля поплыла и в кадре появилось веселое, пьяное лицо черного брата. Он помахал камере.
– Ник, пусть он летит, – попросил Корби. Ник улыбнулся – и вертолет рванул вверх. На мгновение поток воздуха стал сильнее, а потом машина из стали и ветра ушла далеко в солнечные сферы. В лопастях поднимались маленькие радуги.
– Покажи скорость, – сказал Ара.
Вертолет разогнался. Низко наклоняя нос, он два раза обошел поле по краю, снизился над оврагом, чиркнул по самым макушкам деревьев – приблизившиеся листья со сногсшибательной скоростью пронеслись в кадре. Ник снова поднял машину, заставил перевернуться, потом снизил скорость и подвесил вертолет высоко в небе над центром футбольного поля. Но тот не замер в воздухе, а тихо начал дрейфовать в сторону ручья.
– Ветер? – догадался Корби.
– Ага. – Ник послюнявил палец и поднял его вверх. – Нас заслоняет школа, а в небе он сильный. – Ему пришлось снова взяться за рычажки управления, чтобы вернуть вертолет на прежнее место. – Можно осмотреть крышу школы.
– Давай, – обрадованно согласился Ара. Ник повернул леталку и направил ее к зданию.
– Черт, я вижу парты в классе математики, – подивился Корби.
Вертолет теперь шел медленно, борясь с фронтовым ветром. В кадре появилась крыша – черные полосы рубероида, залитые варом, выходы вентиляции, какие-то непонятные надстройки. Корби перестал смотреть на экран и взглянул вверх, на серебристую модель, плывущую над краем крыши. Крошечная тень падала на окна класса математики. Ник тоже смотрел вверх. За экраном следил только Ара.
– Ребята, – вдруг сказал он. Корби посмотрел на него, потом на изображение с камеры. Что-то происходило. Хрупкий подросток сжался в тени вентиляционного выхода. С другой стороны здания к нему подбирались две фигуры.
– Это Андрей, – сказал Ник, и тут же Корби узнал его. У прячущегося были золотистые волосы и клетчатая рубашка. В таких рубашках ходил только прилипала: все нормальные ребята носили майки с прикольными рисунками или лицами любимых музыкантов.
– Он в беде? – спросил Ара.
Преследователи Андрея были в черных масках и напоминали киношных ниндзя, но в том, как они шли по крыше, не было ничего киношного. Они спокойно заглядывали за каждый выступ, в каждую тень, и было понятно, что они найдут Андрея. Но им и не пришлось: внезапно, в паническом порыве, тот сорвался и побежал. Двое бросились за ним. Ник почти машинально поднял вертолет вверх, так что тот охватил кадром всю крышу, замыкавшуюся в единое кольцо. На крыше другого крыла был еще человек. Он шел, огибая по кругу школьный двор, и должен был рано или поздно зайти Андрею в спину.
Андрей метался от одного укрытия к другому, но спрятаться уже не пытался. Он, видимо, рассчитывал обмануть преследователей и между них прорваться обратно к открытой двери на чердак. Вот он почти проскочил, но его зацепили рукой за плечо. Он вырвался и побежал дальше, отступая. Добравшись до бортика, он в отчаянии глянул вниз. Корби понял, что можно больше не смотреть в камеру, поднял голову и увидел прилипалу. Они смотрели друг на друга лишь мгновение. Потом Андрей побежал вдоль бортика, на бегу лихорадочно ища что-то в карманах, ища и оглядываясь – то на преследователей, то на троих подростков, стоящих далеко внизу. Наконец, ему попалась в руки какая-то маленькая вещь. Он добежал до угла крыши, остановился, сложил ладони рупором и изо всех сил закричал:
– Это я вам принес! – и бросил вниз какой-то маленький легкий предмет белого цвета, похожий на кусочек жесткого картона. Ветер подхватил и его крик, и карточку; белая точка закружилась в воздухе – ее несло над футбольным полем, в сторону дачного поселка. Ара бросился за ней, глупо протягивая вверх руку, хотя она летела в пятнадцати метрах у него над головой.
– Корби, ты должен… – надрывая голос, продолжал Андрей, но договорить не успел – один из преследователей налетел на него. Какую-то секунду они боролись, в руках Андрея блеснуло лезвие перочинного ножа, но противник выбил его, и нож упал вниз, на газон. Вертолет все еще парил над школой, его камера была устремлена на две далекие сцепившиеся фигурки. К ним подбежала еще одна. Третья замедлила шаги и спокойно шла к жертве. Корби оглянулся на Ника. Тот смотрел не на школу, а на экран айпода. И тут Ник сказал:
– Стреляй.
Корби вспомнил про пистолет, выхватил его из-за пояса, прицелился. Он чувствовал, что стремительно трезвеет. На мгновение ясно он увидел лицо Андрея – тот лежал спиной на жестяном карнизе, его голова и плечи уже были за краем крыши, но он продолжал цепляться руками за своего противника.
– Стреляй, он падает, – без выражения, почти спокойно, повторил Ник. Корби показалось, что целик, мушка и корпус тела первого напавшего находятся на одной линии. Он нажал спусковой крючок. Ничего не произошло – «стечкин» был на предохранителе. Корби снял его, поставил флажок на режим одиночной стрельбы – очередью можно было убить обоих. Он успел подумать, что они все, возможно, неправильно поняли, и на крыше происходит какая-то игра, а он сейчас убьет невинного человека. И все же, несмотря на сомнения, он собирался выстрелить. Он снова прицелился – но в этот момент Андрей упал вниз.
_____– Нет, – тихо сказал Ник.
Андрей упал на асфальтированную дорожку рядом с газоном, в траве которого секундой раньше исчез его нож. Тело чуть подпрыгнуло, вздрогнуло и замерло.
«Я видел убийство», – пронеслось в голове у Корби. Человек на крыше стоял и смотрел вниз, на трех свидетелей. «Это не наше дело», – подумал Корби. «Теперь все наше дело, – тут же возразил он себе, – что-то вроде Робин Гуда значит восстанавливать справедливость». Прилипала точно был не настолько плохим парнем, чтобы его убивать. Корби хотел выстрелить, но силуэт убийцы уже скрылся из поля зрения.
– Что случилось? Где Андрей? – закричал Ара, бежавший обратно к ним.
– Они спускаются на чердак, – ответил Ник, все еще видевший убийц с помощью камеры. – Давайте с Арой к запасному выходу, а я вызову скорую.
«Скорая Андрею не нужна», – подумал Корби. Он в три прыжка взобрался на невысокий косогор. Ара догнал его через полсекунды.
– Что произошло? – спросил он. Корби видел его отражение в стеклянной двери запасного выхода. Ара стоял спиной к школе, когда все произошло, и еще не понял, или не хотел понять, что случилось.
– Андрей лежит там, мертвый. – Корби повернулся и показал. Ара посмотрел вдоль стены школы и, наконец, увидел тело, лежавшее у дальнего угла здания. – Его столкнули, а я… – За бестолковым разговором они теряли драгоценные секунды. Корби не договорил и с размаху рубанул тяжелым дулом «стечкина» по стеклу. Осколки со звоном посыпались на кафельный пол первого этажа. Рискуя изрезаться, Корби просунулся внутрь, отодвинул тяжелый стержень большого шпингалета и пинком открыл дверь.
