42.
Ты все довольно сильно рассеял, иначе при ближайшем рассмотрении стало бы очевидно, насколько все противоречит друг другу. Но я собираю и сравниваю рассеянное. Ты утверждаешь, что движение материи было беспорядочным, и добавляешь, что она стремится к бесформенности; а затем, в другом месте, — что она желает быть упорядоченной Богом. Желает получить форму та, которая стремится к бесформенности? Или стремится к бесформенности та, которая желает получить форму? Ты не хочешь казаться тем, кто приравнивает Бога к материи, и притом допускаешь, что у нее есть общность с Богом. Ты говоришь: «Не может быть, чтобы у нее не было чего-либо общего с Богом, так как Он ее украшает». Однако, если бы у нее было что-нибудь общее с Богом, она, будучи через общность частью Бога, не нуждалась бы в том, чтобы Он ее украшал, — разве что и Сам Бог мог бы получить украшение от материи, имея нечто общее с ней. Но если ты считаешь, что в материи присутствовало нечто, вследствие чего Бог должен был ее украшать, то тем самым подчиняешь Бога необходимости. А общим между ними ты делаешь то, что они движутся сами собой и движутся всегда. Почему же ты думаешь, что материя менее значительна, чем Бог? Для полной божественности требуется следующее: свобода и вечность движения. Но Бог движется соразмерно, а материя несоразмерно. Однако и Тот и другая Божественны вследствие свободного и вечного движения. Впрочем, материи ты позволяешь больше: она может двигаться так, как не позволено Богу.
43.
Кроме того, о движении я замечу следующее. Сравнивая материю с содержимым горшка, ты говоришь: «Движение материи до приведения в порядок было таково: смешанное, неспокойное, неуловимое для взгляда из-за чрезмерного бурления». Затем ты прибавляешь: «Движение материи остановилось, чтобы Бог привел его в порядок, и беспорядочное движение стало уловимо благодаря его медлительности». Выше ты приписываешь движению бурность, здесь-медлительность. Заметь, сколь часто ты меняешь мнение о природе материи. Выше ты говоришь: «Если бы материя была по природе зла, то не допустила бы преобразования к лучшему, Бог не смог бы привести ее в порядок и поэтому трудился бы впустую». Следовательно, ты высказал тут две мысли: материя по природе не зла и природа ее не может быть изменена Богом. Однако, совершенно забыв об этом, ты зачем-то говоришь: «Но лишь только она получила от Бога устроение и была украшена, она от своей природы отказалась». Но если она была преобразована в добро, то, разумеется, была преобразована из зла. А если она вследствие благоустроения ее Богом отказалась от своей природы, то отказалась от природы зла. Следовательно, до своего благоустроения она была зла по природе, а после преобразования смогла оставить свою природу.
44.
Но теперь мне нужно показать, как, по-твоему, творил Бог. Здесь ты полностью отходишь от философов, — но и от пророков тоже. Ибо стоики учат, что Бог пронизывает материю, как мед соты. А ты говоришь: «Бог создал мир не пронизывая материю, но только лишь своим появлением и приближением к ней. Точно так же, одним своим появлением, действует все красивое, а одним лишь приближением-магнит». Но что общего у Бога, созидающего мир, с красотой, ранящей сердце, или магнитом, притягивающим железо? Ведь хотя Бог и явился материи, Он не ранил ее, как красота сердце; хотя и приблизился, но не соединился с ней, как магнит с железом. Впрочем, считай, что твои примеры подходят. Конечно, если Бог создал мир из материи появлением и приближением к ней, то, разумеется, Он создал его с того момента, когда явился, и с того, когда приблизился. Следовательно, если Он до этого момента не созидал, то не являлся ей и не приближался. Но кто же поверит, что Бог не являлся материи, — хотя бы как единосущной Ему по вечности? И кто поверит, что от нее удален Бог, Который, по нашему учению, везде находится и везде является, Кому, по Даниилу, поют хвалы даже неодушевленные и бестелесные существа? Как велико то пространство, которое настолько отделяло Бога от материи, что Он не мог ни явиться, ни приблизиться к ней до сотворения мира? Наверное, из дальних стран Он к ней пришел, когда впервые решил явиться и приблизиться.
45.
С другой стороны, пророки и апостолы также не учат, что мир создан Богом только лишь явлением и приближением Его к материи, потому что они вообще не называли имени материи. Они сообщают, что вначале была создана Премудрость, начало путей к делам Его. Затем появилось Слово, через Которое все было создано и без Которого не было создано ничего. Наконец, Словом Его утвердились небеса и Духом Его все силы их (Пс. 32, 6). Это десница Бога, это обе Его руки, которыми Он потрудился и воздвиг. Небеса-дело рук Твоих, — говорит Писание, — которыми Он измерил. Он измерил небо руками, а ладонью- землю (Пс. 101, 26; Ис. 40, 12). Поэтому не льсти Богу, будто Он произвел столь многочисленные и значительные субстанции одним Своим взором и одним Своим приближением, а не создал их Своими собственными силами. Ибо Иеремия говорит так: Бог, творя землю в силе Своей, устрояя вселенную в мудрости Своей, и небеса распростер Своим разумом (51,15). Таковы силы Его; опираясь на них. Он создал все это. Ведь слава Его больше, если Он потрудился. Наконец, на седьмой день Он отдохнул от трудов (ср. Быт. 2, 2). И то, и другое Он делал по Своей воле. Если же Он сотворил этот мир лишь Своим явлением и приближением, то неужели, сотворив, прекратил являться и перестал приближаться? Напротив, как только мир был создан. Бог даже чаще стал всюду являться и присутствовать.
Итак, ты видишь, каким образом вселенная появилась благодаря деятельности Бога, сотворившего землю Собственными силами, устроившего мироздание Мудростью и распростершего небо Разумом; Он не просто явился и приблизился, но применил Свои великие способности: Мудрость, Силу, Разум, Слово, Дух, Могущество. Всего этого Ему не потребовалось бы, если бы Он создал мир только Своим явлением и приближением. Все это принадлежит Ему Самому, а не какой-нибудь чувственно воспринимаемой материи. Принадлежащее же Ему Самому невидимо и, согласно апостолу, познается из творений Его со времени создания мира. Ибо кто познал Ум Господа, о котором апостол восклицает: О глубина богатства и премудрости! Как непостижимы суды Его и неисповедимы пути Его! (Римл. 11,33)? Что же это еще может означать, как не то, что все создано из ничего? Все это не может быть ни постигнуто, ни исследовано иначе, как через одного только Бога. По-другому это постигнуто быть не может, то есть, если будет постигаться и исследоваться из материи.
Итак, насколько не подлежит сомнению, что никакой материн не существовало (хотя бы потому, что не подобает ей быть такой» какой она представлена), настолько же очевидно, что все создано Богом из ничего. Пожалуй, Гермоген, описывая состояние материи таким, в котором находится он сам — неустроенным, смешанным, бурным, с опасным, стремительным и кипящим движением, представил образец своего искусства, — изобразил сам себя.
