- Значит ли это, что проблема неразрешима? - спросил он. - Но тогда Компыотерище обязано было представить доказательство нерешаемости, чего, разумеется, оно, в своей неизреченной премудрости, и не думает делать, вовсю предаваясь лени, - в точности, как учил нас когда-то профессор Кереброн. О сколь постыдное это зрелище - разум, который уже довольно разумен, чтобы самому не трудиться! Вместо Проблеморешателя я, против воли, создал Отфутболиватель Проблем! Запретить машине действовать per procura* я не могу она тут же вывернется из положения, заявив, что ее размеры соответствуют грандиозности поставленной перед нею задачи. Ничего себе антиномия! - вздохнул он и пошел домой за демонтажной бригадой, вооруженной ломами и стенобитными механизмами; а та в три дня очистила занятое Компьютерищем пространство.
Долго ломал голову Трурль, пока не решил, что действовать нужно иначе: "За каждой машиной должен надзирать контролер, максимально мудрый, то есть я; но я ведь не разорвусь на части и не размножусь... хотя... отчего бы и вправду не удвоить свою особу?! Эврика!"
И вот скопировал он себя самого внутри цифровой машины, специально для этого созданной, и теперь уж не он, но его математическая модель должна была над задачей трудиться: в программе предусмотрел он возможность тиражирования трурлевых копий; а чтобы, под надзором целого роя Трурлей, все там пошло бы молниеносно, подключил снаружи хитроумную ускорилку. Затем, довольный собой, стряхнул железную пыль, что осела на нем во время этой тяжелой работы, и удалился, беззаботно посвистывая.
Воротился он только под вечер и немедля начал выпытывать машинного Трурля, то есть свое цифровое подобие, как там движется дело.
- Дорогой мой, - ответил двойник через дырку в цифровом выходе, - позволь мне сперва заметить, что некрасиво и даже, прямо скажем, постыдно, информационным, отвлеченным и перфокарточным методом запрятать в машину себя самого потому лишь, что собственными мозгами шевелить надоело! Ведь ты меня так аксиоматизировал и запрограммировал, что мудрости во мне ровно столько же, сколько в тебе; так чего ради я должен перед тобою отчитываться, когда вполне могло быть наоборот?
- Но я же ни минуты этой проблемой не занимался, а гулял по лугам и лесам! - возразил сбитый с толку Трурль. - При всем желании я не могу сказать ничего касательно этой задачи. Впрочем, у меня уже все нейроны полопались, так я с нею намучился; теперь твой черед. Не зловредничай, ради бога, и говори!
- Не имея возможности выбраться из проклятой машины, в которую ты упрятал меня (это вопрос особый, и мы еще с тобой посчитаемся, как дырки в программе), я действительно думал об этой проблеме, - зашуршал на выходе цифровой Трурль. - Правда, я занимался и другими делами: ведь ты засадил меня в компьютер голым и босым, больше я ничего не получил от своего брата-ката, близнеца-подлеца! Пришлось мне сшить цифровую фуфайку и цифровые портки, построить цифрованный домик с маленьким садом, точь-в-точь как твой, и даже получше, да еще развернуть над ним цифровой небосвод с цифровыми созвездиями; а когда ты вернулся, я как раз размышлял о том, что хорошо бы завести себе цифрового Клапауция, - такая берет здесь тоска посреди конденсаторов склизких, в обществе глупых кабелей и транзисторов!
- Ладно, оставим цифровые портки. Говори, чего ты добился, прошу тебя!
- Только не думай смягчить мое справедливое негодование просьбами! Поскольку я - это ты, переведенный на перфокарту, я тебя знаю отлично, дорогой мой. Мне достаточно заглянуть в себя, чтобы увидеть насквозь все твои низости. Ты от меня ничего не укроешь!
Тут натуральный Трурль стал умолять цифрового, отчасти даже впадая в уничижение, пока тот наконец не отозвался через дырку на выходе:
- Не могу сказать, чтобы я совсем не продвинулся в решении задачи чуть-чуть я ее надгрыз. И так как она ужасно сложна, я решил основать у себя в машине специальный университет и для начала утвердил себя его ректором и генеральным директором, а заведовать кафедрами, которых покамест сорок четыре, назначил своих двойников, то есть машинных Трурлей третьего поколения.
- Как, опять? - ахнул Трурль натуральный, сразу же вспомнив о теореме Кереброна.
- Что значит "опять", осел? Я благодаря особым предохранителям не допущу regressus ad infinitum*. Мои под-Трурли на кафедрах общей фелицитологии, экспериментальной гедонистики, конструирования ублажающих агрегатов, а также духовных и шоссейных дорог, отчитываются передо мною ежеквартально (ведь мы, любезнейший, работаем с ускорилкой). К сожалению, руководство столь крупным научным центром занимает уйму времени, а сколько еще забот с аспирантурой, докторантурой и доцентурой! Так что мне нужна вторая цифровая машина - в этой мы, со всеми нашими кафедрами и лабораториями, буквально сидим друг на друге. Лучше всего была бы машина в восемь раз больше.
- Опять?!
- Не нуди! Я же сказал: это только для управленческого аппарата и подготовки молодых кадров. Или, по-твоему, мне самому вести отчетность?! возмутился Трурль цифровой. - Не суй мне палки в колеса, иначе я все кафедры поразбираю на цифры, устрою из них луна-парк и стану на цифровой карусели кататься да мед цифровой из цифрового жбана потягивать, и ничего ты со мной не сделаешь!
Натуральному Трурлю пришлось его снова ублаготворять, после чего цифровой продолжил рассказ.
- Согласно отчетам за истекший квартал, исследования продвигаются полным ходом. Идиота можно осчастливить в момент, с разумными - дело хуже. Разуму угодить нелегко. Разум, лишенный работы, - пустое место, сплошная озабоченная дыра. Ему подавай препятствия. Преодолевая их, он счастлив; победив, теряет покой, а то и рассудок. Поэтому нужно ставить перед ним задачи одну за другой, в полную меру его возможностей. Таковы новинки по кафедре теоретической фелицитологии. А мои экспериментаторы представили к цифровым отличиям завкафедрой и трех доцентов.
- За что? - осмелился вставить Трурль натуральный.
- Не мешай. Они разработали две модели ублажителя: контрастную и эскалационную. Первая ублажает лишь тогда, когда ее выключают, сама же причиняет одни неприятности, и чем они больше, тем приятней потом. Вторая использует метод эскалации стимулов. Профессор Трурль XL с кафедры гедоматики исследовал обе модели и утверждает, что обе они ни к черту, ибо разум абсолютно ублаготворенный начинает алкать несчастий.
- Неужели? Ты в этом уверен?
- А я почем знаю? Профессор Трурль сформулировал это так: "Осчастливленный до упора в несчастье находит счастье свое". Умирать, как ты знаешь, никому не в радость. Профессор Трурль изготовил две модели бессмертных существ; поначалу они находили приятность в том, что все остальные мрут как мухи, но после привыкли и принялись, кто чем мог, покушаться на собственное бессмертие. Недавно они дошли до парового молота. Что касается исследований общественного мнения, то имеются отчеты за три последних квартала. Статистику я опускаю; выводы выражаются формулой: "Счастье - удел других"; так, во всяком случае, считают опрошенные. Профессор Трурль уверяет, что нет добродетели без греха, красоты без уродства, вечности без могилы, короче, счастья без горя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
