Зато остальные шесть десятков абреков были вполне себе цивилизованные люди, в основном парни в районе лет тридцати. Эдакие современные кавказские бандиты, ставшие привычным антуражем улиц российских городов. Они должны были с нашей помощью взять под контроль ключевые предприятия, обеспечивающие функционирование топливного бизнеса.
Возглавлял эту стаю волков в человеческом обличье один из братьев Лемы — Амирхан Мармахдоев. Он был на несколько годков постарше майора и тоже успел оттрубить срочную службу в десантуре, где дослужился до сержанта. Правда, в отличие от Лемы продолжать службу не стал и вернулся домой. Посчитал, что дома он будет нужнее, так как война с кланом Джамалбековых шла полным ходом. Женился, пошли дети. Дети росли. Особенно Амирхан не мог нарадоваться на старшую дочь. Ясмин росла редкой умницей и красавицей.
На семейном совете решили отправить девушку в столицу Республики на учёбу в институт. Отец возлагал на неё большие надежды. Но не сложилось. В это время как раз разгорелся самый беспредел, когда в нарушение всех законов и обычаев люди Джамалбековых стали нападать на членов семьи, не участвующих в кровавой сваре. В безопасности не были даже женщины и дети.
Ясмин стала одной из первых жертв этого беспредела. Девушка была похищена, изнасилована и убита. И одним из главных участников этой гнусной истории был как раз активно развивавший семейный бизнес и входивший в силу Зелимхан Джамалбеков. После этих событий Зелимхан от греха подальше свалил на юг России, где и возглавил топливный бизнес. Так что у обезумевшего от горя отца руки оказались коротки дотянуться подонка. И когда я увидел Амирхана в первый раз, то мне сразу же пришла на ум крылатая фраза: «Хьюстон, у нас проблемы» ©.
По глазам Амирхана я сразу же понял, что несмотря на прошедшие годы, он ничего не забыл.
С точки зрения придания правдоподобия легенде о межклановой войне между двумя вайнахскими кланами фигура Амирхана была просто идеальной. Так-то оно так, но вот как бы у него не сорвало крышу в самый неподходящий момент. Проблемка. Надо будет за ним приглядывать.
Полковник Орлов своё дело знал туго, не одну боевую операцию провёл, на него можно было положиться. Но всё же я дотошно вникал в детали и не только потому, что любые накладки были недопустимы. По условиям стрелки на встрече должны были присутствовать мы лично с Зелимханом. Никаких замен. Он и я. Так что мне предстояло оказаться в самой гуще событий и не то чтобы я мандражировал, и не в таких переделках бывал. Но подстраховаться стоило, жопа ведь своя, а не дяденькина.
Конечно, готовились обе стороны к встрече основательно. И с обеих сторон действовали профессионалы. Только вот класс был разный. У Зелимхана были опытные вояки, но привыкшие скорее к партизанской войне или общевойсковым операциям. А ребята полковника были специалистами по проведению диверсионных операций.
Засады на месте предстоящей встречи, разумеется, разместили обе стороны. Только вот люди Зелимхана выдвинулись на позиции часов за двенадцать до предстоящей встречи, а спецназовцы полковника почти за двое суток.
Абреки расположили огневые точки в укромных как им казалось местах, но именно такие укромные места и привлекали к себе наибольшее внимание как точки наиболее вероятного расположения противника.
Ребята полковника разместились на открытом месте, рассредоточившись по периметру большой открытой площадки посреди развалин, где и должны были сойтись противоборствующие стороны. Правда для этого им пришлось закопаться в землю, товарищи сверху замаскировали места лёжек, и бойцы почти на двое суток замерли в мучительном, но привычном ожидании. Когда за пару суток до засады ничего не жрешь, а ссать приходится в памперсы.
Снайперские точки кавказцы оборудовали на расстоянии не далее 100 — 150 метров от площадки. А бойцы полковника, обладавшие более высоким классом и более дальнобойными снайперским винтовкам рассредоточились метров за двести, а некоторые мастера за триста — четыреста метров.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кроме того, были задействованы особо доверенные спецы из подразделений ЧВК «Молния». Благодаря им и господину Илону Маску, опутавшему всю планету сетями спутникового интернета, в воздухе постоянно находились разведывательные беспилотники, оснащённые высококлассной оптикой, благодаря чему они работали с дистанции, исключающей их обнаружение противником. А вот нам все приготовления и передвижения врагов были видны как на ладони.
Было и ещё множество сюрпризов, которые должны были обеспечить подавляющее преимущества нашей стороне. Например, несколько внедорожников были коренным образом модернизированы и переоборудованы. Внешне обычный крупногабаритный внедорожник с наглухо затонированными стёклами. Только вот вместо автомобильных кресел внутри была оборудована платформа, на которой смонтирован крупнокалиберный 12,7-мм пулемёт М2 системы Джона Браунинга. Как шутили бойцы, русифицированная модель американского вездехода «Хамви». Задняя стенка багажного отделения была смонтирована на шарнирах и целиком откидывалась назад, открывая пространство для ведения огня и превращая автомобиль в огневую точку на колёсах. Целью пулемётных расчётов было поражение автомобилей противник, создание деморализующего эффекта и подавление врага своей огневой мощью.
В отличие от противников, перед нами стояла более сложная задача. В принципе, мы могли бы перебить всех людей Зелимхана, но нам было нужно несколько другое. Надо было ранить как можно большее число кавказских боевиков, а остальных деморализовать и заставить сдаться, сложив оружие. Руководство требовало ликвидировать группировку без лишнего шума. Вот козлы, попробовали бы они сами без шума и кучи трупов ликвидировать несколько сотен до зубов вооружённых боевиков. Но в чём-то они были, конечно, правы. Наворотив горы трупов о всякой секретности, проводимой операции можно было забыть. Поэтому расчёт был на то, что оставшиеся в живых люди Зелимхана, сами увезут своих раненых и трупы сородичей с места схватки. Таким образом, когда на место происшедшего прибудут посторонние, то трупов не обнаружат. А на случай вопросов насчёт следов перестрелки у нас имелась заранее заготовленная отмазка о проводимых учениях ЧВК.
Стрелка была назначена на одиннадцать часов вечера. Как выяснилось, участников с каждой из сторон набралось человек по 150 и ещё в засадах сидело тоже человек по 50 с каждой стороны. Естественно, такой вольности как в 90-х, когда приезжали на стрелку колонной автомобилей, позволить себе ни мы ни противники не могли, даже при полном попустительстве властей. Машины поодиночке прибывали к месту встречи и останавливались в укромных местах в нескольких сотнях метрах от территории ЖБИ. Дальше приходилось добираться пешком в местах сосредоточения. Были заранее оговорены пути подъезда машин с обеих сторон во избежание преждевременных стычек.
Когда подошло назначенное время, к самой площадке между разрушенными корпусами подкатили по десять машин с каждой из сторон и выстроились полукругом. Потом подождали, пока подтянутся пешие бойцы и только после этого начали распахиваться дверцы автомобилей. Ночь для предстоящей схватки выдалась как в плохом кино. Несмотря на то что на дворе стояло лето, налетавшие порывы прохладного ветра заставляли поёживаться. Низко нависшие мрачные тучи, сквозь которые изредка проглядывала багровая луна, придавали окружающему сюрреалистический вид с оттенком неясной, но от этого не менее нервирующей угрозы.
Бойцы обеих сторон рассредоточились полукругом на своих половинах площадки. Оружия никто не прятал, значительная часть боевиков была вооружена автоматами, у некоторых виднелись гранатомёты.
Когда настало время, с обеих сторон к центру площадки двинулись группы по два десятка человек. Не доходя метров тридцать до точки встречи, почти все синхронно остановились и далее путь продолжили по три человека с каждой стороны. Со мной на разговор шли Илья, один из командиров спецкоманды которую возглавлял полковник Орлов и брат Лемы. Амирхан держался слева и позади меня. Одет он был в ветровку с накинутым на голову капюшоном, так что лица сразу было не разглядеть, в глаза бросалась только густая борода.
