— Почему?
— На Сицилии живет неофициальная жена моего отца и ее две дочери. Естественно, они проявят безумное любопытство, увидев, что я привез с собой женщину.
От удивления она распахнула глаза.
— Вы шутите, не правда ли? — спросила Лючия с сомнением в голосе.
— Моей любовницей может стать любая женщина, которая мне понравится, — отвратительно протяжно произнес граф, — однако, если я приведу очередную пассию в дом, это будет выглядеть несколько вызывающе в глазах семьи моего покойного отца и моих друзей. — В его улыбке промелькнуло безжалостное пренебрежение. — Так вот, мисс Рицци, что вы предпочитаете? Чтобы вас воспринимали как мою постоянную женщину или … — он чуть помедлил, — как очередное увлечение?
Тут в комнату вошла Салли. Столик на колесиках украшали серебряный кофейник, чашки с блюдцами, сливки, сахар и тарелочка с овсяным печеньем.
— Спасибо, Салли. Обед превосходный как всегда, — поблагодарил хозяин.
У Лючии все кипело внутри от гнева. Пересилив себя, она изобразила жалкое подобие улыбки и тоже поблагодарила за превосходные блюда. Но как только прислуга удалилась, девушка сразу бросилась в атаку.
— А почему вам нельзя представить меня как обычную гостью? — возбужденно спросила она.
Его глаза заметно посуровели, и Лючия ощутила беспокойство.
— Я оказываю Сильвии и ее дочерям уважение, которого они заслуживают. На Силиции свято соблюдают обычаи. Я должен быть уверен, что вы их не нарушите. Естественно, я позабочусь о том, чтобы вы чувствовали себя комфортно, пока не придет время отправляться обратно.
Лючия подняла руку, потом уронила ее в бессильной ярости. Главная забота — Джордано. А потому следует приложить все усилия, чтобы Бруно повлиял на Домиани во время переговоров об освобождении брата.
— О'кей, — согласилась она. — Правда, мне не очень нравится мысль, что я являюсь вашей женщиной, но тем не менее я согласна.
Граф промолчал. Поднявшись, налил ароматный кофе в чашки.
— Молоко, сливки или ликер?
— Предпочитаю черный. — Лючия положила сахар, потом сделала глоток крепкого напитка, наблюдая, как Бруно проделывает то же самое. Выпив кофе, она встала. — Если бы вы вызвали такси, граф Бруно Морона Валенсо, я бы охотно вернулась в гостиницу.
— Просто Бруно, — подсказал он вкрадчиво. — Если нам предстоит изображать влюбленных, зачем удивлять всех официальным обращением? — Он легко поднялся с кресла. — Я отвезу вас сам.
Почему от его слов у девушки заныло внизу живота?
— Не проще ли вызвать такси? — попыталась возразить Лючия.
— Проще для кого?
Она внимательно посмотрела на графа.
— Для вас, разумеется. Зачем вам беспокоиться в столь позднее время?
— У меня есть свободные спальни, можете воспользоваться.
Фривольный намек вызвал у Лючии гневную вспышку.
— Если только вы не посчитаете ее своей собственной.
Его бровь изогнулась.
— Я и не предполагал, что вы превратно истолкуете мое предложение.
Лючия сделала глубокий вдох, прежде чем ответить.
— Я не нахожу забавными словесные игры.
Лицо Бруно оставалось непроницаемым.
— Я принесу ваше пальто.
Лючия учтиво поблагодарила.
В машине она сидела молча. Из приемника доносилась музыка Моцарта, которая успокаивала девушку и избавляла от необходимости вести разговор.
Граф вел машину превосходно, значительно превышая скорость. Увидев парадный вход гостиницы, Лючия приготовилась сразу выскочить из автомобиля, как только Бруно остановится.
— Благодарю вас. — Она нажала на ручку двери, повернувшись к Валенсо. — Полагаю, вы позвоните мне, чтобы сообщить об отлете!
— В субботу вечером меня пригласили на официальный обед. Я бы желал, чтобы вы сопровождали меня.
— Почему? — неожиданно для себя самой спросила Лючия и натолкнулась на суровый взгляд.
— Не забывайте, что вам предстоит познакомиться с членами семьи моего покойного отца. Полагаю, лучше, если нас будут видеть вместе.
— Разве это имеет значение?
— Думаю, да. Итак, приготовьтесь к семи часам.
Лючия возмутилась.
— Мне не нравится, когда приказывают.
— Вы всегда спорите?
— Только с теми, которые не признают мое право не принимать приглашение, — холодно парировала Лючия.
— Значит, вы отказываетесь? — спросил граф с угрожающей мягкостью. Несмотря на то, что в машине работало отопление, девушка почувствовала, как на нее повеяло холодом.
— Нет, — тихо ответила она, — я предпочитаю, когда меня просят, а не приказывают, — Лючия нажала на ручку дверцы, вышла из машины и, не оглядываясь, направилась в гостиницу.
И, только оказавшись в своем люксе, она позволила себе выплеснуть эмоции.
Итак, Бруно Морона Валенсо начинает выводить ее из равновесия. Ей это не нравилось, как не нравился и он сам. Не привлекала Лючию также идея выступить в качестве его дамы на официальном обеде. И тем не менее она не должна раздражать графа.
«Пока», — насмешливо поддразнил сидящий внутри маленький бесенок.
На официальный обед собралось двадцать четыре персоны. Официантки и официанты подавали изысканные блюда и тонкие вина. Фарфор с позолотой прекрасно сочетался со сверкающими серебряными приборами и хрусталем. Украшавшие стол вазы являли настоящее произведение искусства.
На дамах переливались жемчуга и бриллианты, дорогие туалеты моделировали явно известные кутюрье.
— Десерт, мисс Рицци? Слоеный торт с клубникой, свежие фрукты… — предлагал Бруно.
Хотя блюда подавались весьма скромными порциями, Лючия уже потеряла им счет. Есть больше не хотелось.
— Спасибо, достаточно, — вежливо отказалась она.
— Вам незачем следить за фигурой.
Девушка повернулась к мужчине, сидевшему слева, почувствовав, как его колено прижимается к ее ноге. Без всякого сожаления она ударила тонким каблучком по щиколотке наглеца.
— Я сомневаюсь, что Бруно понравится интерес, который вы проявляете, — ехидно заметила Лючия.
— Вы меня убедили, — признался сосед с нескрываемым цинизмом. — В буквальном смысле слова.
Она холодно улыбнулась. Сколько же еще придется оставаться за столом? Когда наконец они перейдут в гостиную?
— Попробуйте сыр, он бесподобный, — предложил граф, протягивая маленький кусочек, положенный на вафельку. Его взгляд потемнел, оставаясь загадочным. Глаза Лючии расширились от удивления — поведение Бруно показалось ей несколько фамильярным.
Чуть скривившись, она попробовала тартинку.
— Действительно, восхитительно, — призналась она. Да, граф непредсказуем. Когда он хотел выглядеть очаровательным, то становился смертельно опасным противником.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
