Ведя большую организационную работу на Урале, преодолевая косность администрации и недовольство частных заводчиков, особенно А. Демидова и Строгановых, которые в начале 1736 года подали на него новую жалобу, В. Н. Татищев все же вел и огромную научно-исследовательскую работу — руководил розысками полезных ископаемых и картографическими съемками, собирал всевозможные данные в области природы, хозяйства, быта Урала и Сибири, продолжал писать свою «Историю» и приступил к осуществлению своих географических замыслов, составив первую в России научно разработанную анкету по географическому обследованию местности, географическое описание Сибири и т. д. Он вел также обширную переписку с Академией наук, доставляя туда сведения о местном крае.
В 1736 году произошли большие перемены в центральном горном управлении. По проискам Бирона был вызван из Саксонии барон Шемберг, а Берг-коллегия была реорганизована в Берг-директориум. Была задумана грандиозная спекуляция с передачей казенных заводов в частные руки, в результате которой нажился бы Бирон и его ставленники, которые вознамерились, по словам В. Н. Татищева, «оный великий государственный доход (т. е. доход от горных заводов. — Л. И.) похитить». В. Н. Татищев в качестве начальника горных заводов на Урале мешал осуществлению этих замыслов. Поэтому его повышают в чине (произведен в тайные советники) и переводят возглавлять Оренбургскую экспедицию на место умершего И. К. Кирилова.
26 мая 1737 года он выехал из Екатеринбурга в Мензелинск, оставив Екатеринбурской горной школе всю свою библиотеку — более 1000 книг. В. Н. Татищев пробыл начальником Оренбургской экспедиции два года. Он сразу не поладил с уфимским воеводой Шемякиным. За Шемякиным стояла целая клика его приверженцев, засыпавшая Петербург доносами на нового, непокладистого начальника. Кроме того, В. Н. Татищев окончательно восстановил против себя Бирона разоблачением деятельности Шемберга.
В 1739 году В. Н. Татищев поехал в Петербург с докладом о положении дел в Оренбургском крае, там его задержали и отрешили от должности. Тотчас же была создана специальная следственная комиссия. Бирон лично вмешался в это дело, что не предвещало ничего хорошего. Есть указания, что В. Н. Татищев был даже посажен в Петропавловскую крепость. В 1740 году Бирону удалось подвести под суд и казнить политических единомышленников В. Н. Татищева — Волынского, Еропкина, Хрущева и др. (Хрущев был помощником В. Н. Татищева во время его второго управления уральскими заводами), казалось, что выхода для В. Н. Татищева уже нет. Как сам он смотрел на дело, видно из того, что он решил написать для сына «Духовную», имеющую, кстати сказать, большой публицистический интерес. Его спасли, конечно, только смерть императрицы Анны и падение Бирона в ноябре 1740 года.
Оренбургский период также не был бесплоден в научном отношении. Прибыв в 1739 г. в Петербург, В. Н. Татищев привез законченный первый вариант своей «Истории». Она наделала шуму, но, как нередко бывает с работами, прокладывающими новые пути, принята была не только недружелюбно, а прямо враждебно: «Иному то, другому другое неправно было, — писал впоследствии В. Н. Татищев, — что один хотел, дабы просторнее и яснее писать, то самое другой советовал сократить или совсем оставить: да недовольно было того: явились некоторые с тяжким порицанием, якобы я в оной православную веру и закон опровергал». Указывали и на то, что В. Н. Татищев якобы недостаточно учен и т. п.
В Оренбургский же период В. Н. Татищев открыл и исследовал два важных историко-юридических памятника: Судебник Ивана IV и «Русскую Правду» — этим он положил начало науке по истории права в России.
В области географии больше всего внимания он уделял в это время картографическим съемкам, много хлопотал об улучшении ее качества. Им был написан интересный и обширный отзыв об инструкции для геодезистов, составленной И. Делилем. Кроме того, он собирал материал для своего «Лексикона Российского».
Отметим также, что В. Н. Татищев познакомился в это время с молодым Петром Рычковым, будущим крупным географом, на которого оказал большое влияние.
В 1741 году правительство Анны Леопольдовны назначило В. Н. Татищева в экспедицию на нижнюю Волгу.
В конце этого же года (25 ноября 1741 г.) при вступлении на престол Елизаветы Петровны было провозглашено возвращение к традициям Петра Великого. В. Н. Татищев, один из немногих оставшихся в живых сподвижников Петра I, мог рассчитывать на возвышение, но появились новые фавориты, а В. Н. Татищеву было объявлено «удовольствие» нового правительства, и он получил назначение губернатором в Астрахань.
Астраханская губерния занимала тогда огромное пространство, куда входили части Казахстана и Сев. Кавказа, она включала пестрый калейдоскоп национальностей со всеми сложными переплетами их взаимоотношений. Притом она была пограничной, и в ней большую роль играли вопросы обороны и внешней торговли.
Город Астрахань был одним из крупнейших и важнейших городов России, центром торговли с Персией и Средней Азией. Он представлял собой поразительную смесь народностей, в нем жили русские, татары, грузины, армяне, индусы, персы, бухарцы, черкесы и т. д. Астрахань была крупным центром текстильной промышленности (шелковые и бумажные фабрики) и рыболовства.
В. Н. Татищев, уже больной и в преклонном возрасте, с обычной энергией принялся за реорганизацию экономики Астраханской губернии, состояние которой он нашел плохим.
Делал он это, как всегда, на основе всестороннего изучения природы и всех сторон жизни населения.
Сохранились вопросы, которые В. Н. Татищев положил в основу изучения внешней торговли Астраханского края и соседних стран. Было точно выяснено, какие товары требовались за границу, какие в Россию, какие пути удобнее и т. п. Много внимания он уделял рыболовству, имевшему особое значение в этом крае, составил проект строительства городов и заселения Астраханской степи, покровительствовал торговле, дал, например, особые льготы армянским торговцам, снова вызвав к жизни их торговую компанию.
С английской торговой компанией В. Н. Татищев, наоборот, жестоко боролся, так как возглавлявший ее авантюрист Эльтон вел весьма двусмысленную игру и с Россией и с Персией. (Строил для персов флот на Каспийском море, снабжал Персию и ее войска жизненными припасами, перевозил персидские войска на своих судах, между тем как английская компания получала от России большие льготы и покровительство.)
Борьба с Эльтоном была одним из самых хлопотливых дел В. Н. Татищева во время его губернаторства в Астрахани. Но было много и других забот: борьба с морскими разбойниками, размен пленных с Турцией и т. д. К тому же все время существовала угроза вторжения со стороны Надиршаха (Персия), требовалась бдительность и осторожность на границе.
Интересны характеристики Татищева, данные двумя англичанами, бывшими в Астрахани: Ганвеем, ехавшим для ревизии дел английской компании, и путешественником Лерхом. Небольшие отрывки из них любопытно привести. Ганвей дал такой отзыв о В. Н. Татищеве: «Давно управляя этим краем, много сделал для устроения татар; у него была особенная склонность к наукам и торговле. В искусстве благоприобретения он высказывал большую опытность… Этот старик был замечателен своей сократической наружностью, изможденным телом, которое он старался поддерживать долголетним воздержанием, и, наконец, неутомимостью и разнообразием своих занятий»[52].
Лерх писал так: «В Астрахани губернатором был известный ученый Василий Никитич Татищев, который незадолго перед тем устроил новую Оренбургскую губернию. Он говорил по-немецки, имел большую библиотеку из лучших книг и был сведущ — в философии, математике и особенно в истории… Относительно религии он держался особенных убеждений, за которые многие не считали его православным. Он был болезнен и худощав и, несмотря на то, очень опытен и решителен во всех делах, умел каждому дать добрый совет и помощь, особенно купцам, которых он привел в цветущее состояние» и т. д. [53].
В астраханский период В. Н. Татищев написал крупную экономическую работу «Краткие экономические до деревни следующие записки» (1742 г.), представлявшую собою нечто вроде инструкции помещику, как нужно вести свое хозяйство. Работа эта содержит не мало дельных агрономических советов и показывает большую эрудицию В. Н. Татищева и в этой области, но общая ее идеологическая основа не возвышается над обычными для того времени понятиями самих помещиков, с точки зрения которых крестьянин рассматривался как подчиненное существо, требующее непрестанного надзора. Но и здесь В. Н. Татищев ратовал за развитие грамотности среди крестьян. Он продолжал работать над «Историей», своим «Лексиконом», и, как всегда, много хлопотал о картографических съемках.
