Дождь между тем припустил сильней. А всем известно, что у промокшего человека не слишком сухо и уютно на душе. Поэтому друзья, вначале безобидно препиравшиеся, вскоре не на шутку разругались.
— Мне кажется, сэр, что калоши следовало искать не здесь, а в обувном магазине мистера Уильяма Пипа! — язвительно восклицал Пэн Трикитак.
— А вам, сэр, только бы пудинги печь да стишки сочинять! — мрачно огрызался эсквайр.
— А вам, сэр, следовало бы сделать марш-бросок в собственный огород, который зарос чертополохом… — кричал Пэн.
Лорд Сэм Уайт, сидя между ними, то приподнимал, то опускал уши. Дело вот-вот грозило дойти до потасовки. И вдруг раздался выстрел. И наступила тишина.
— Это вы, сэр… своей… мухобойкой? — шепотом спросил Пэн. У эсквайра от страха побледнел нос.
И тут из камышей прямо к друзьям вышли БОЛЬ-ШУ-ЩИЕ БО-ЛОТ-НЫЕ СА-ПО-ГИ! А в них стоял высоченный, длинноногий, как цапля, мистер Чарльз Уильям Буль! В руках он держал ружье, а на поясе у него висел охотничий ягдташ.
— Хеллоу, джентльмены! — крикнул он.
— Хеллоу, Буль! — крикнули джентльмены. — Наконец-то мы нашли вас, сэр! Мы пришли навестить вас, сэр!
— Меня? — очень удивился Буль. — А вы разве не знаете, джентльмены, что на осенне-зимний сезон я перебираюсь в город, где ждет меня драгоценная миссис Буль? И разве не вчера мы с эсквайром битый час беседовали о политике возле овощной лавки, куда меня послала за спаржей и репой миссис Буль?
— А что вы здесь делаете в таком случае? — спросил совсем сбитый с толку Трикитак.
— Охочусь, — сказал Буль. — Спасибо, вы своими криками распугали диких уток, они поднялись в воздух, и я подстрелил трех. Если бы вы знали, джентльмены, какое жаркое делает миссис Буль из диких уток!
— В таком случае, сэр, не случалось ли вам встречать поблизости ГУЛЯЮЩИЕ КАЛОШИ? — спросил эсквайр.
— А, это мои старые калоши, — небрежно ответил мистер Буль. — Видите ли, мне миссис Буль купила на ярмарке вот эти прекрасные болотные сапоги, а старые калоши я отдал лягушкам. Пусть разъезжают…
И славный охотник помог друзьям выбраться на тропинку. Он бросил свой сапог Трикитаку, а сам стоял на одной ноге, поджав, как цапля, другую ногу в прекрасном охотничьем носке с оранжевым мыском и зеленой пяткой, который связала ему несравненная миссис Буль. Потом в этом же сапоге переправился на берег эсквайр. А Лорд Сэм Уайт приплыл, держа в зубах зонтик и пустую корзинку.
— Вы, должно быть, проголодались, джентльмены? — спросил мистер Буль. — Я приглашаю вас к себе на обед. Если миссис Буль позволит.
— Мы с удовольствием принимаем ваше предложение! — закричали хором Трикитак и Смит. И отправились в гости к знаменитому и славному охотнику.
А вечером они опять сидели в гостиной Трикитака и смотрели, как огонь весело пляшет в камине.
— И все-таки я не понимаю! — воскликнул Пэн. — Почему Буль не может жить в городе круглый год, как все люди? У меня это в голове НЕ УКЛАДЫВАЕТСЯ!
— Сложите вчетверо — уложится… — ответил ему эсквайр. — Какой вы недогадливый, сэр! Неужели вы не поняли, что с наступлением весны Буль готов бежать от своей несравненной миссис куда глаза глядят, даже на болота!
Они оба покачали головами и вновь устремили задумчивые взгляды на огонь в камине.
Как Трикитак пытался уснуть
Проснулся ночью Трикитак,И, боже, что он слышит —Скрипит над головой чердак,И дождь стучит по крыше.Тогда сказал себе он так:«Чтобы я смог уснуть,Необходимо мне чердакУбрать куда-нибудь.Убрать, пока еще темно,Чердак и крышу заодно».
И вот, уже забыв про сонИ ничего не слыша,Стропила спиливает онИ скатывает крышу.Работа эта нелегка,Известно всем, — и все жеОстался дом без чердака,Да и без крыши тоже.
А Трикитак легко вздохнул,Спустившись вниз устало,В постель улегся и уснул,Укрывшись одеялом.Он даже не заметил,Что стих под утро ветер,Что наступил давно рассветИ что дождя в помине нет.
Глава VI (деятельная)
Удачная командировка
Можно подумать, Трикитак только и делал, что бездельничал. На самом деле Пэн приносил большую пользу — он служил в конторе, которая называлась Стол Находок. Он был ее директором и единственным сотрудником. Впрочем, это только так называлось — СТОЛ НАХОДОК. На самом-то деле в комнате, где служил Пэн, стояли целых три стола. Над самым большим — из красного дерева — было написано: «Директор», а рядом на гвозде висело канотье Трикитака. Над другим столом было написано: «Прием находок и заявлений», над третьим висела табличка: «Выдача опознанных находок».
Каждое утро Трикитак выходил на крыльцо и смотрел в небо — брать или не брать сегодня зонт? Потом он брал или не брал его, в зависимости от того, как небо выглядело, и шел на службу. Он садился за большой стол из красного дерева под надписью «Директор» и начинал скучать. Ведь люди, когда теряют какую-нибудь вещь, очень редко обращаются в Стол Находок. Чаще всего они ходят по знакомым и рассказывают им, какая это была хорошая и почти новая вещь, как она была необходима и сколько лет еще могла бы славно послужить.
Когда Пэну становилось очень скучно, он открывал КНИГУ ЖАЛОБНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ и что-нибудь записывал в ней, вроде:
«Вчера на рыбалке эсквайр поймал трех хариусов, а я только одну лягушку, и почему это Смиту всегда-всегда везет, а мне никогда нет?»
или:
«Почему это с утра не было дождя, а сейчас он пошел, а я не взял зонтик, почему это?»
Или еще какое-нибудь ЖАЛОБНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ.
Иногда Пэн одалживал у эсквайра мухобойку и целый день носился как угорелый между тремя столами. Мухи надоедали ему своей глупой болтовней. Посудите сами, у кого хватит терпения выслушивать целый день подобные глупости:
Говорила мухе муха:«Нет у вас, соседка, слуха.Всем известно, извините,Что фальшиво вы жужжите.Вам, наверно, в детстве, муха,Наступил медведь на ухо».
Отвечала мухе муха:«Постыдились бы вы, муха,Врать, какая вам охота?Я всю жизнь жужжу по нотам.У меня средь прочих мухС детства абсолютный слух».
Но сказала мухе муха:«Слушать вас такая мука!Продолжать не стоит спор,Не возьмут вас даже в хор.Каждой жужелице ясно,Что жужжите вы ужасно».
Тут вмешался майский жук«Кто здесь искажает звук?От подобнейшего вздораВянут даже МУХОморы.Это просто стыд и срам.Я скажу обеим вам,Обижайтесь, коль хотите,Но противно вы жужжите!»
Однажды, когда Трикитак охотился за надоедливыми мухами, звякнул колокольчик у двери. Пэн вышел на крыльцо и увидел мальчика рыжего, веснушчатого, лохматого, исцарапанного — славного мальчика, из тех, кого зовут обычно Джонни.
— Тебе чего, муха? — спросил его Пэн, размахивая мухобойкой.
— Могу ли я видеть господина директора, сэр? — спросил вероятный Джонни.
— Я доложу, — сказал Трикитак и исчез за дверью. В комнате он снял с гвоздя канотье и, прежде чем надеть на голову, смахнул им со стола полчища убитых мух. Потом он уселся под табличкой «Директор» и крикнул: — Входи, эй, Джонни!
Мальчик просунул в дверь лохматую рыжую голову.
— Тебя ведь Джонни зовут, не так ли? — спросил Пэн.
— Нет, господин директор, — сказал мальчишка, подходя к столу. — Это раньше меня звали Джонни, а теперь меня зовут МАЛЬЧИККОТОРЫЙЛЮБИТСТОЯТЬВУГЛУИДЛЯЭТОГОСПЕЦИАЛЬНОБЕЗОБРАЗНИЧАЕТ.
— Любопытно, — сказал Трикитак. — Это любопытно. А зачем ты пришел?
— Понимаете, сэр, — начал мальчик и вдруг расплакался: — Биг — мыл — бр-будь-дрр-мрал-драл — … у-у-у…
— Постой-постой, — растерялся Пэн, который очень боялся плачущих детей. — Ты давай… по-человечески…
И он достал из кармана свой любимый носовой платок с нарисованной на нем знаменитой шахматной партией «Белые начинают и дают мат в три хода». Пэн достал этот редкостный носовой платок и, схватив бывшего Джонни за конопатый нос, заставил его высморкаться.
— Понимаете, сэр, — сказал мальчик, — пропал мой Биг. Вы не представляете, сэр, какая это была собака!
— Собака?! — вскричал Трикитак. — Пропала собака?!
Он очень разволновался, потому что:
Пэн Трикитак любил собак.Известно это всем.А кошек всяких и мышейОн не любил совсем.Пэн Трикитак любил собак,И все они, похоже,Его любили тоже.
Вот потому-то Пэн принял это событие близко к сердцу, совсем БЛИЗКО К СЕРДЦУ — в левый карман жилетки.
— Давай по порядку! — велел он.
— Давно-давно, позавчера, к нам из деревни приехала бабушка, — начал рассказывать мальчик, — и сразу все стало шиворот-навыворот. Туда не ходи, это не трогай, там не бегай… В доме поселились какие-то СТЫД и СРАМ…
