Марлена снова зажгла лампу, встала и прошла в ванную. Глядя при свете неонового бра на свое бледное лицо, она внезапно представила себе, как будет выглядеть в тридцать лет. Бернхард всю жизнь станет выдавать ей деньги на хозяйство, наберет вес — и в теле, и в обществе, — и регулярно по пятницам будет ходить с коллегами по работе в пивную. Он укрупнит фирму и станет важничать по этому поводу еще больше, в то время как Марлена будет становиться все мельче и незначительней.
Она понимала, что Бернхард тоже не спит.
Марлена все же решила дать ему немного времени и самой поменять тактику. У нее еще будет возможность использовать свое оружие — оно всегда под рукой. Она теперь станет действовать по-женски, а мыслить по-мужски. Она снова вернется к косметике и откажется от кавалерийских наскоков. Если накрашенные губы, глубокое декольте и сладкие, полные страсти стоны по ночам позволят ей добиться разрешения учиться — почему бы и нет? Хотите изысканную даму? Да ради Бога! Если мужчины так глупы, что позволяют ослеплять себя внешними эффектами, сам Бог велел их дурить.
Она взяла с полки духи и чуть-чуть подушила за ушами. Потом вернулась в спальню, легла рядом с Бернхардом и будто случайно дотронулась до него. Он тут же взял ее руку и засунул ее в свои пижамные брюки. На мгновение Марлене пришло в голову, что достаточно обладать элементарной ловкостью рук, чтобы сойти за хорошую жену. В конце концов, половой акт с мужем здорово похож на резку спаржи: можно продуктивно работать и одновременно думать о чем-то другом. Она, к примеру, размышляла о курсах машинописи и лекциях по экономике. Когда же Бернхард издал хриплое «А-а-а!», она вдруг вспомнила, что должна сводить Андреа к врачу. У девочки увеличены миндалины.
На следующий день она сходила в контору к Бернхарду. Он сидел в спартански обставленном кабинете своего отца, его письменный стол стоял вплотную к отцовскому.
Когда Марлена вошла, ее свекор встал. Это был полноватый человек среднего роста, с усами, уныло свисающими вниз, как у морского льва на картинке в дочкиной книжке. У него была такая неуклюжая походка, что хотелось поддержать его и подхватить, пока он не упал и не ушибся.
— Как хорошо, что ты к нам зашла, — приветствовал ее Евгений.
Марлена поцеловала свекра в щеку и бросила взгляд на Бернхарда. Она заметила, что он благосклонно ее оглядел. Она надела сегодня длинную, до икр, юбку, сапоги и обтягивающий джемпер. Свои каштановые волосы, слишком густые и тяжелые для изысканной прически, Марлена зачесала назад, оставив открытым лоб. Она отказалась от всяких там завитых челочек, ярких заколок и повязок. Вместо этого наложила на лицо мягкий теплый тон и подкрасила губы темной помадой.
— Я хочу пригласить вас на обед, — объявила она и тут же принялась звонить свекрови, чтобы сообщить, что ее мужчины сегодня не будут есть дома.
Они пошли в итальянский ресторанчик, и, пока официант накрывал на стол, Марлена рассказала, что записалась на курсы английского языка, чтобы освежить в памяти школьные знания.
Лицо Бернхарда тут же заволокли тучи.
— Не волнуйся, — успокоила она. — Курсы будут всего лишь раз в неделю. Во вторник вечером.
Ее свекор нашел просто замечательным, что она интересуется не только домом и хозяйством. Она благодарно улыбнулась ему и сказала, что, может быть, осенью поступит в коммерческую школу, если, конечно, муж — она нежно взяла Бернхарда за руку — ей позволит.
Свекор одобрил ее стремление закончить образование, но Бернхард, поглощая «ризотто аль дьяволо», свел на нет все ее усилия:
— Если это и есть причина того, что ты нас сюда притащила, я должен тебе сказать — ты просчиталась. Я по-прежнему против.
— Ну разве он не ужасный тип? — улыбнулась Марлена Евгению. Она повернулась к мужу. — Будь же до конца честным… Чем тебя так злит мое намерение получить специальность?
— Ты замужем, и у тебя ребенок.
— Ты тоже женат. И у тебя ребенок.
— Ты мать.
— А ты отец.
— Это другое дело.
— Чепуха! Ты зачал ребенка, я его родила. Где, скажи на милость, записано, что из-за этого я не имею право получить специальность?
— Это в природе вещей, — примирительно произнес свекор.
Марлена ответила, что считает это пустой отговоркой. Мужчины тоже могут воспитывать детей, а наилучший вариант — когда ребенка воспитывают оба родителя.
— А ты совсем не занимаешься воспитанием дочери, — сказала она Бернхарду.
Разве можно назвать воспитанием тот факт, что он видит Андреа только вечерами, когда она уже укладывается спать? По утрам он прячется за своей газетой, и от него не услышишь ничего путного, кроме невнятных «да» или «нет». О выходных лучше и вовсе умолчать. Он долго спит, потом торчит на футбольной площадке, сидит перед телевизором и постоянно спрашивает, что сегодня вкусненького на обед. Глядя на собственного отца, Андреа сделает вывод, что мужчины — существа жрущие, спящие или уставившиеся в телевизор.
— Может быть, мне бросить работу и торчать целые дни дома?
— Теперь понятно, что ты думаешь о домохозяйках!
— Сейчас речь не об этом.
— Если я вечерами буду ходить на занятия, ты сможешь заняться Андреа. Это тебе будет полезно.
— Я сам знаю, что мне полезно.
— Это проблема, которую нелегко решить, — покачал головой свекор.
— Но, естественно, проблема вполне разрешима, — сказала Марлена. — Когда муж и жена справедливо делят и работу, и хозяйственные заботы.
— Это звучит очень… революционно, — отреагировал свекор.
— Она берет пример с эмансипированных женщин. Когда я вижу этих бесполых суфражисток в бесформенных платьях и стоптанных сандалиях, меня тошнит. А что ты будешь делать со всеми своими умными теориями, если у тебя будет двое или трое детей? — язвительно спросил Бернхард.
Марлена ответила в том же язвительном тоне:
— С таким ретроградом, как ты, не заводят ни двоих, ни троих детей.
Его лицо внезапно просветлело, на губах заиграла улыбка. Что случилось? Не сразу до Марлены дошло, что их разговор направил его мужской ум в том направлении, которое пообещало ему решение всех их проблем. О Боже! Она из-за своих переживаний перестала принимать противозачаточные таблетки!
Она решила предоставить Бернхарду небольшую передышку и в качестве, так сказать, примирительного жеста устроилась на кулинарные курсы. Занятия проходили днем, когда Андреа была в саду. Группа состояла из десяти женщин, большей частью очень молоденьких, которые с неожиданным пылом мастерили из теста венки, корзиночки и нечто, напоминающее фигурки птиц и животных. Марлена решила, что будет печь корзиночки — потом их можно будет раздарить на Пасху. Она уже сейчас представляла себе восторженные возгласы матери и чувствовала укоры совести. Она сама себе казалась не женщиной, а замаскированным под женщину существом среднего рода, обводящим всех вокруг пальца.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
