Боковым зрением вижу, как он облизывает губы там, где я к ним прикасалась. Садится за руль. Разворачивается ко мне полубоком. Смотрит на горящие от стыда и контраста температур щеки. Ещё раз облизывает губы. Пару раз рвано вздыхает. Быстрым жестом поправляет штаны в области ширинки, смущая меня ещё больше.
— Маленькая садистка, — усмехается Макс. Гладит меня по волосам и заводит машину.
Едем молча. Он лишь изредка поглядывает на меня из-под длинных ресниц, а я вжимаюсь в кресло и продолжаю гореть. С Владом никогда так не будет, а мне хочется именно так. До знакомства с Воскресенским даже в голову не приходило, а сейчас все так стремительно меняется, что я не успеваю адаптироваться и падаю, падаю, падаю… в эти новые для себя чувства. Очень яркие, сложные, запутанные.
Макс останавливается у нашего подъезда.
— Я не хочу свой первый взрослый поцелуй с Зарецким, — выпаливаю Максиму, выходя из машины и бегу в подъезд, уже не пылая, осыпаясь пеплом на асфальт.
Надо было промолчать! Но уже поздно.
— Стой! — кричит он мне в спину.
Догоняет. За шкирку разворачивает к себе, сжимает в кулаки половинки куртки и целует по-настоящему... По-мужски... Как я и хотела.
Глава 14
Макс
— Что ж ты творишь со мной? — горько усмехаюсь, веду пальцем по её припухшим блестящим губкам. — Нельзя нам, Юна. Нель-зя!
— Почему? — она дрожит в моих руках так доверчиво, что внутри сводит каждую мышцу от желания просто забрать её отсюда, перекинуть через плечо и утащить в свою холостяцкую пещеру. Эта девчонка лишила меня сна и похоже здравого рассудка.
— Я не такой, каким ты меня себе нарисовала. Я редкостный мудак, Юнка. Жестокий и злой. Меня боятся, а ты выпросила свой первый поцелуй.
— Я не боюсь тебя. Совсем не боюсь. Не отдавай меня Владу, пожалуйста, — цепляется пальцами за мою куртку.
— Ар-р-р! — бью кулаком в кирпич рядом с её головой. А хочется долбануться башкой пару раз. Будет гораздо эффективнее. Юна жмурится. — Понравился?
— Кто? — разлепляет веки.
— Первый поцелуй, — ухмыляюсь.
Молчит.
Рисую пальцем на её щеке невидимые узоры. Очерчиваю контур губ, целую ещё раз. Спокойнее, нежнее. Мотор все равно заводится с полуоборота и пытается проломить ребра, стоит почувствовать жар её неопытного и очень острого, когда надо, язычка.
Прислоняюсь лбом к её, разрывая поцелуй.
— Понравилось, — тихо отвечает и больше не дрожит.
Нам обоим жарко и душно, а ещё мало. Но надо остановиться. Это тупик... Я встрял по самые...
— Иди домой. И постарайся забыть о том, что здесь произошло.
— Я не хочу...
— Послушай! — встряхиваю её. — Я не семейный. Не умею я все это. У меня растёт один сын без отца. Зачем ещё? Чтобы на куски разорваться? И сердце тебе разбить, когда разочаруешься?
— Я не...
— Обязательно разочаруешься, — перебиваю её. — А поцелуй... — прерывисто дышу. — Считай, что это мой свадебный подарок. А теперь марш домой! — рявкаю так, что мой голос эхом разносится по всему двору. — Завтра не приеду днем. Занят. Насчёт вечера наберу.
Она обиженно и упрямо на меня смотрит. Дурак! Ладно она, ей простительно. Меня-то куда понесло в эти дебри?! Повелся… Зато Эмиля начинаю понимать, когда его поджигало с полуоборота от Сашки так, что глаза полыхали. На себя в зеркало сейчас лучше не смотреть. Я и так знаю, что отражается в моих глазах и какие мысли сейчас вертятся в моей голове. Юна еще слов-то таких не знает.
Как? Как ты так вляпался, Воскресенский?!
И ведь не спишешь на долгое отсутствие нормального секса, потому что дело не в этом. В том, что в ней есть то, чего мне в моей гребаной жизни так не хватает последние годы. И это меня зацепило в первый же день.
Не буду торопиться. Зарецкий занят. Он хотел свадьбу быстро, но она отодвигается из-за проблем в бизнесе, которые надо срочно решить. Влад вернется, а потом снова свалит еще на несколько дней. Хочется утопить его в этих проблемах, чтобы не покупал вот так невинных хорошеньких блондинок. Я ведь могу…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ловлю себя на том, что улыбаюсь. Хищно и зло.
Смотрю в зеркало в тачке. Интересно, вот таким я ей тоже понравлюсь?
Завожу машину. Резко дергаю ее с места. Тачка недовольно рычит, но подчиняется. Еду не домой, а к безопасникам Влада. По дороге придумываю вескую причину своего появления там в такое время.
Губы все еще горят от нашего с Юнкой поцелуя. Об этом сложно не думать. Снова облизываю их, чувствуя ее вкус. Едва не проскакиваю светофор на перекрестке. Резко бью по тормозам. Хорошо, сзади парень внимательный за рулем, а то бы встряли.
Через полчаса поднимаюсь по внешней металлической лестнице на второй этаж небольшого кирпичного бункера, иначе его назвать у меня язык не поворачивается.
— Здарова, — жму руку дежурному.
— Добрый вечер. Что-то случилось?
— Внеплановая проверка систем. Обновление скоро, хочу глянуть, где что подтянуть. Посижу в уголочке, поковыряюсь.
— Распоряжений от Зарецкого не было.
— Сейчас решим, — улыбаюсь ему и набираю Влада.
Он в запаре. Нервный. Торопится. Быстро разъясняю ему, где я и чего приперся. Даю трубку дежурному. Влад дает добро и полный допуск, как всегда. Все легко, потому что вовремя. Будь он здесь, начал бы вопросы задавать, вникать в проблему, а так сделал все, чтобы я от него отвалил.
Пока ковыряюсь в программах, представляю ее в белом платье, а потом их первую брачную ночь. Меня передергивает, и волна злости душит так, что хочется открыть здесь все окна… окно. Одно. Плевать!
Поднимаюсь, открываю. Пара глотков свежего воздуха и очередной мысленный подзатыльник себе. Вот поэтому я так долго был один. Потому что я погружаюсь в эти чувства и мне хочется всего и сразу. Потому что это глубоко и это моим становится по умолчанию. А свое я не отдаю.
— Бинго! — бью ладонями по столешнице.
— Что-то не так? — неправильно меня понимают.
Точнее правильно. «Не так» для них. А для меня все очень даже так. Скидываю себе на флешку некоторую информацию и коды, которые надо подправить. Я совсем немного отвлеку Зарецкого. Надо проверить себя, Юну и убедиться, что это точно то самое, за что я буду топить бизнес брата, чтобы вытащить семью этой девчонки из долговой ямы.
Глава 15
Юна
В дверь звонят. На часах уже почти десять вечера. Только один человек может бесцеремонно заявиться в это время. Тот, что обещал позвонить и пропал, забыв про то, что должен забирать меня из университета и с занятий по танцам.
Подлетаю с места под насмешливым взглядом сестры. В прихожей слышу мужские голоса. Папа успел вперед меня. Выскакиваю к ним в коротких мятых шортах и топе на тонких бретельках взбивая пальцами влажные распущенные волосы.
— П… ривет, — разочарованно замираю босыми ногами на прохладном полу.
— Юна! — рявкает отец. — Что за внешний вид? А ну марш к себе!
— Да, папа, — опустив голову, разворачиваюсь. Я и сама хочу побыстрее уйти.
— Подожди, — холодный тон Влада мурашками пробегается по ногам. — А кого ты так радостно выскочила встречать в таком виде? М? — смотрит на меня, как голодный удав на свою жертву.
Передернув плечами, обнимаю себя руками, пальчиком поправляю все время сползающую бретельку. Хочется закрыться от этого мужчины. А еще мне очень-очень страшно, что он узнает про поцелуй с Воскресенским.
— Одногруппница должна была заскочить за конспектами. Вы там машину внизу не видели? — опять перескакиваю с «ты» на официальное «Вы». Помогает еще немного отгородиться от Зарецкого. — «Шестерку» белую?
Голос дрожит. Звучит не особо убедительно. Нет у меня других вариантов. Больше в голову ничего с перепугу не пришло.
— Не видел. Приведи себя в порядок, пожалуйста, — недовольно морщится. А вот Максу понравилось бы! — Поговорим и я поеду отсыпаться.
Послушно иду к себе. Сестра недовольно-язвительно на меня пялится. Сейчас бы сорвать с коробок со свадебным нарядом все ленты, обмотать ими Зарецкого, на горлышке бантик потуже завязать и подарить это «счастье» Дане. Во мне все сильнее разгорается пламя бунтарства и обостряется чувство справедливости.
