того балансировала на какой-то грани эмоций, хотя я пока не очень понимала – почему. Однако давление хорошо ощущала. Оно наваливалось на плечи невидимой тяжестью и заставляло прятать глаза.
– Так вот, если ты хочешь увидеть ребенка, придется на меня положиться, – все также жестко и безапелляционно заявил Дмитрий. – Иначе никак.
– А почему я должна вам верить?
Этот вопрос заставил Медведева почти оскалиться – реально, будто дикий зверь, хищник. Он рыкнул в сторону, словно не хотел пугать именно меня, но выплескивал эмоции в воздух. А затем скрестил руки на груди, отзеркалив мой жест.
– Ты можешь либо верить мне, либо нет. Я не отдал тебя бандитам, рискуя своей жизнью. Они вполне могли приехать с подкреплением и с оружием. Так что у тебя есть все основания мне доверять. Но также ты можешь не верить мне и делать что хочешь.
Дмитрий развел руками, будто предлагал выбор, крутанулся на пятках и устремился в коридор. Я услышала, как он оделся и вышел на улицу.
Дверь тихо щелкнула и закрылась. В комнате пахнуло прохладой, зимней свежестью и запахом снега. Едва выпавшего, практически девственного, какой только в лесу сейчас и увидишь.
Дом погрузился в ватную тишину. Я наконец-то научилась дышать, точнее вспомнила – что неплохо бы это сделать. До нынешнего момента, как выяснилось, я периодически задерживала дыхание.
Фу-уф… Я спокойно и размеренно несколько раз выдохнула. Вот это мужик! Если честно, я таких ни разу еще не встречала. Сильный, хищный и одновременно какой-то до уровня стены до неба надежный. О таких в романах еще пишут…
Вот только я на героиню, увы, не тянула. Мне куда больше лет, чем у девочек, которых обычно в таких книгах расписывают. Я не наивная, большеглазая студенточка, что смотрит в рот здоровому взрослому мужику. Да и какой может быть роман между подобным Дмитрию и такой как я, зрелой женщиной, у которой семья и ребенок?
Кхм… Почему я вообще рассуждаю об этом? Вместо того, чтобы раздумывать как выпутаться из жуткой ситуации, куда меня втянули: Надька и собственная глупость и наивность!
Так, давай же, Алена, соберись! У тебя куча проблем на носу! А романы оставь для домохозяек и все тех же юных большеглазых студенточек!
К тому же, такой, как Медведев, вряд ли рассматривает меня хоть немного серьезно. Все, что он мне предлагал – перепих, потому что мужику в дороге приспичило. Так что не стоит особенно обольщаться.
* * *
Медведев
С утра основательно приморозило. Слепящий снег раздражал Медведева, усиливал бурю в душе и мешал. Мешал…. Потому что сейчас… сейчас Дмитрию мешало буквально все.
Сухой хруст сугробов под ногами, их белые клацающие пасти, которые затягивали ноги и пробирались холодом под штанины. Кусачий морозец, от которого нос и уши буквально горели.
Яркое утреннее солнце, которое отражалось от снега и слепило до рези в глазах. Запах свежевыпавшего снега, какой-то влажный и совсем негородской. Напоминающий Дмитрию о том, что он больше не хозяин положения. Здесь хозяйка положения – природа. И она бывает порой коварна, обманчива. Впрочем, как и любая женщина.
Какого лешего? Мать же твою!
Медведев отправился на задний двор и принялся рубить дрова. Прямо как в кино. Правда, не особенно помогало. Злость не уходила и на душе все равно кошки скребли.
Почему он решил, что рыжая не замужем? Наверное, так думать было удобней, легче, что ли, спокойней… И Медведев пошел легким путем, хотя обычно таких не искал. Обстоятельства никогда его не волновали. Вернее, не так. Медведев привык сам создавать свои обстоятельства и строить свою жизнь по кирпичикам. Из собственных умений, достижений, из собственных сил и ума. И даже нынешняя злость на ситуацию была совершенно непохожа на Дмитрия. Он никогда не бесился из-за того как складывались вокруг обстоятельства. Решал проблемы по мере их возникновения.
Медведев продолжал рубить дрова, смачно материться и рычать, пока хоть немного не получилось начать соображать и прикидывать.
Дмитрий сел на пенек для рубки дров.
Она замужем и имеет ребенка. Этого следовало ожидать. Было бы весьма странным если бы такая женщина до сих пор оставалась одна. Наверняка многие мужики на нее облизывались.
И тот, кому повезло привлечь внимание рыжей, сразу же ее заграбастал. Также поступил бы и Медведев.
Дмитрий чуть не опрокинулся на снег от собственного крышесносного вывода. Он? Женился бы? На женщине, которую едва знает? Да что в ней такого? Чем взяла его эта рыжая?
Еще вчера Медведев был уверен, что Алена вызвала у него лишь жгучее, голодное желание интима. Но сейчас… сейчас он понимал, что хочет от рыжей гораздо большего. И препятствия на пути к этому ужасно раздражают…
Впрочем…
Рыжая не отправилась прыгать с мужем. Значит, не так уж они и близки. Первый парашютный прыжок – он ведь как первая брачная ночь. И даже если мужик не захотел прыгать, почему не остался ждать ее на аэродроме? Чтобы разделить это пьянящее комбо из страха, восторга и счастья свободы, которое разливается по венам после удачного прыжка с парашютом?
Когда все небо твое, а под тобой – невероятные просторы и дали… Когда даже птицы тебе уже не соперники… Во всяком случае, пока летишь параллельно земле, наперегонки с ветром и облаками. И в груди разливается это ощущение воли, адреналин пьянит и отзывается жаром в теле.
Помощь Дмитрия нужна рыжей. Надо дожать ее, чтобы согласилась – принять его покровительство, защиту и приехать в его дом… А там… Там Дмитрий решит по обстоятельствам.
Медведев усмехнулся и мотнул головой. Взял топор и вернулся к дровам.
Ему требовалось, иначе Дмитрий рванул бы в дом и попросту взял ее. Взял, чтобы сделать своей. Укрепить свое право собственника. Медведев понимал, что с его темпераментом, в таком состоянии, вероятно, он и сам не смог бы себя остановить. А рыжая… Рыжая могла подогреть. Возможно, она и отказала Дмитрию вчера. Но сегодня, когда он откровенно рассматривал Алену на лестнице, ей явно его реакция нравилась. Подобной реакции ни с чем не спутать. Это смущенное удовольствие женщины, которую хочет привлекательный мужчина. Медведев такое видел не раз, да и в психологии мало-мальски шарил. А сейчас Дмитрий был настолько горяч, настолько подогрет ее прежним отказом, ее утренней свежестью и красотой, соперничеством с ее мужиком, от которого сжимались кулаки и хотелось драться… что вряд ли услышал бы голос разума. Даже своего собственного.
Поэтому Медведев рубил дрова, ощущая, что все его проблемы еще впереди, в недалеком будущем. Однако отступать и пасовать было совершенно не в его
