Стоят пять мужчин в серой форме, темных очках. Руки держат на кобуре… на одну маленькую меня.
— Явились, крысы — цедит дракон.
Я беру рюкзак и шагаю к конвою.
— Сокол, детка! Продержись немного! Мы тебя вытащим — летит вслед от Гордея.
— Крысы! Если хоть один синяк будет у моей невесты… закопаю! — оборачиваюсь на фразу демона и дарю ему улыбку.
Меня хватают за предплечья с двух сторон и выводят на улицу. Конвоиры держат меня в окружении.
— Приняли! — докладывает впереди идущий "крыс" в рацию.
Меня втолкнули в камеру без окон и бросили следом рюкзак. Металлическая дверь за мной захлопнулась. По звуку, с той стороны, задвижка и еще на ключ. Нашли тоже… "особо опасную" преступницу! В левом углу стояла кровать с матрацем без белья и подушки. У двери раковина и унитаз.
Поплелась к кровати, подобрав рюкзак с пола. Легла на кровать и провела рукой по стене. Ай! Током дернуло! Не сильно, но болезненно. Это что, металл?
Что такое термо карцер, поняла через пару часов. Сначала воздух стал нагреваться. Обливаясь потом, частично разделась. Меня решили поджарить в печке? Дышать уже было трудно. Жутко хотелось пить. Примерно через час стало легче. Температура ощутимо поползла вниз. Снова стала одеваться. Трясло уже от холода. Гестапо отдыхает!
Нихрена! Дочь офицера просто так не сдастся! Стала делать упражнения, чтобы согреться. Когда температура поднималась я умывалась водой из крана.
Позже, на раздачу, в двери поставили стакан воды и миску каши. Ложку не дали. Ну и плевать! Разве это сложность? Ела руками безвкусную жижу.
Вспомнила про пейджер в потайном кармане. Не вынимая из рюкзака, делала вид, что что-то ищу, осторожно достала. Включила. Заряда 50 % — не знаю на сколько хватит.
Написала, что нашла пейджер и отправила единственному адресату. Позже пришло сообщение: "ты как?". Написала: "держусь". Хоть какая-то связь с миром — уже легче.
Ночь внесла свои коррективы. Я заснула. Проснулась от боли в горле и лихорадки. На раздаче взяла только воду. Слабость тянула снова прилечь. Мне было то жарко, то холодно. Начала проваливаться в безсознание.
Просигналил пейджер: "Не молчи!" и увидела много пропущенных сообщений.
Захлебываясь в кашле написала, что заболела. Больше не писала совсем. Сил не было даже дойти до воды. Уже не чувствовала свое тело, постоянно проваливаясь в сон.
— Она горит! Быстро к врачу! — слышу сквозь дурман голоса.
— Держись, принцесса! — меня куда-то несут…
15. Свидание. Феникс
Очнулась в одиночной палате. Пищат датчики. Капельницы тянутся в обе руки. Первое ощущение, будто ты новорожденный: без памяти, без чувств, без имени … Все возвращается с болью. Я кашляю, едва не выхаркивая легкие. Нахожу кнопку вызова.
Врач приходит тут же. Проверяет датчики, капельницы. Спрашивает, как я себя чувствую. Я смотрю на лицо незнакомого мне мужчины. Первое лицо, которое вижу за несколько суток.
— Можно мне воды — горло, как стеклом резали. Говорить больно.
Мне суют какую-то трубочку. Врач показывает, что отсюда можно пить в любое время. Пока мужчина что-то пишет. Осматриваюсь. Палата класса люкс. На окне стоят букеты с розами. Мне вкололи укол. Снова засыпаю.
— Спящая красавица! Мы знаем, что ты пришла в себя!
Распахиваю глаза. Четыре пары глаз следят за каждым моим вздохом. Застонала. Я сейчас выгляжу… наверное, в гроб краше кладут.
— Сколько я уже в отключке? — хриплю.
— Мы вытащили тебя из карцера на третьи сутки. В больничной палате ты провалялась еще три дня. Двухсторонняя пневмония — рассказывают парни.
Значит сейчас конец недели — делаю вывод и смотрю на Гордея.
Поняв мой взгляд, Гордей:
— Я не упущу возможность провести этот день с тобой, завтра — улыбается.
Если бы взгляды убивали!
Демон откидывает с моих ног одеяло и припадает губами к ступне. Я дергаюсь.
Кир и Вейж хватают его и оттаскивают в сторону…
— Больной ублюдок! Выведите его! — рычит феникс.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Парни выталкивают демона за двери. Даниел не отрывает от меня сверкающих глаз до последнего.
— Отдыхай, детка. Не волнуйся — Гор поправляет одеяло и целует меня в лоб.
Снова впадаю в спячку.
На утро воскресения смогла поесть самостоятельно и сил прибавилось. Пришли девчонки: Ди, Кира и Вивьен. Щебетали о всякой глупости.
— Может тебе что-то нужно? Только скажи — спросила Кира.
— Помогите мне дойти до ванны и помыться — жалуюсь, что неделю не мылась, с меня соскребать уже можно.
Диана открепила от меня провода и капельницы. Девочки, подхватив, довели в ванную. Набрали теплой воды. Горячая была противопоказана. Кира намылила губку и осторожно терла мое худое тельце. Вивьен помогла помыть волосы и высушить феном. Одели на меня чистую рубашку.
— Ну вот! Даже румянец появился! — Ди втыкала в меня обратно капельницы.
— Спасибо, девочки! — с благодарностью смотрю на фениксюшек.
— Жаль, тебе сладкое нельзя. Мы бы украли из столовой — сказала Вивьен, когда они уже уходили.
На прикроватной тумбочке лежал мой планшет. Взяла в руки и стала листать новости, я ведь столько всего пропустила.
От администрации пришло сообщение: "Леди Сокол! Ваш опекун расторгает соглашение с нашим учебным заведением. Просим подтвердить или отказаться". Две кнопки на дисплее. Задумалась.
Что меня ждет там? За последнее время я свыклась с мыслью, что это теперь мой дом. Здесь мои друзья. Я знала это точно. Последние события сблизили меня с фениксами… и я обещала Кире. Соколы свое слово держат! Нажимаю кнопку "отказ". Приходит уведомление, что со мной подпишут новое соглашение на четыре года обучения.
Не подохла — уже хорошо! Мои родители выжили в детском доме. А здесь вообще санаторий-курорт! Правда с психами и извращенцами, но кто сказал, что будет легко.
На обед принесли овощной суп-пюре и морс ягодный.
— Можно я покормлю тебя? — в дверях стоит Гордей.
Присаживается на кровать. Кладет мне на грудь салфетку. Зачерпывает ложкой суп. Подносит ложку к губам. Я послушно открываю рот, смотря на Гордея. Ему удается все мне скормить.
— Тебе надо хорошо питаться — вытирает мне губы салфеткой.
— Гор, я не совсем беспомощна, могу сама! — неудобно, что он со мной, как с ребенком.
— Сам не думал, что может быть так приятно за кем-то ухаживать — хмурит лоб.
Открываются двери и Саймон с Филлом затаскивают кушетку. Ставят близко ко мне, насколько это позволяет аппаратура.
— Привет, принцесса! — здороваются парни.
Вопросительно смотрю на Гора.
— Будем валяться и смотреть кино. Еще разговоры разговаривать, пока не выгонишь.
Напротив, на стене висит большая плазма. Гордей щелкает каналы и находит фильмы. Мы выбирем киношку. Феникс растягивается рядом на кушетке. Я бессовестно засыпаю на середине фильма.
Разбудил меня приход врача, который пришел ставить уколы. Стону. И так вся задница уже исколота.
— Не смотри! — говорю Гордею.
Гор поднял бровь, а в глазах смешинки. Отвернулся. Закусила губу. Врач, садюга, всадил без предупреждения. Пыхтю, переворачивась со стоном.
— Болит? Хочешь сеточку тебе нарисую? — издевается кареглазый.
— Я тебе нарисую! — смеемся.
— Расскажи о себе — прошу феникса.
— Что ты хочешь знать?
— Все, что расскажешь…
— Отец у меня медиамагнат. Здесь все не бедные…
— Кроме меня — уточняю.
— Ты наследница! Только руку протяни — парирует.
— От не чего делать, подсел на видеохайп. Снимал чушь всякую. Шутки над людьми стали жесче.
— Что случилось, за что тебя сюда затолкали? — затаила дыхание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Принесли бомжарам ящик водки и за деньги заставили выпить на камеру. Одного еле откачали.
— Сокол, мы все здесь твари конченные! Но мы себя такими не чувствовали, пока не появилась ты… Что за планы на небесах? Кинуть в клетку со зверьем такую, как ты… Каким, блять, местом думал твой опекун? Уходи, Сокол! Ты ведь сейчас можешь! Твой опекун хочет тебя забрать.
