— Слушай Прохор, а повеселей, в его, репертуаре ничего нет? Ну, там… Тили-тили?… Трали-вали?
— Нет… песнь, она должна за душу брать! — философски произнес Коробейников.
— А может игры, какие есть или развлечения? Например: боулинг, бильярд, может быть шест с крутящимися девчонками гоу гоу?… — с надеждой посмотрел я на него.
— Не знаю, про, что ты говоришь, но такого у нас нет, — начал оправдываться Прохор.
— Все-таки придется драться…
— Вот интересно харчевня у них застрахована от стихийных бедствий? Или пожаров, каких? — пронеслось у меня в голове. Я встал и направился в сторону активно шумевших мужиков, на которых постоянно жаловались соседи со всего дома.
— Подожди, — Прохор схватил меня за руку и заговорщицки посмотрел сперва в одну сторону, затем в другую. Он наклонился ко мне поближе и почти в самое ухо прошептал. — Есть у меня в повозке одна вещь азартная, сам правда в нее редко играю, да и церковь такое не поддерживает… Могут строго наказать за это… Но ты-то вроде не здешний. Да и не из трусливых!
— О-о-о-о… и, что же это? Наперстки, кости, может быть, однорукий бандит? — я хитро посмотрел на него.
— Что ты…. что ты…. - замахал руками купец.
— Ну, не рулетку же ты в своей повозке спрятал? — заинтригованно спросил я.
— Не знаю, что такое рулетка или одинокий бандит, — Прохор посмотрел на меня.
— Даже не догадываюсь, про, что ты говоришь. Короче…. сейчас принесу.
— Да заинтриговал…. Что же он там спрятал? — мысли никак не могли собраться вместе.
Через несколько минут купец принес сверток, бережно развернул его и достал… шахматы.
— Вау!.. И, что? Это сейчас под запретом? — удивленно спросил я.
— Вообще-то, могут отлучить от церкви. Если батюшка узнает, наложит епитимью, — снова, посмотрев по сторонам, ответил Прохор.
— Давай потихоньку. Главное не затягиваясь, — как малолетний курильщик за гаражами громко, прошептал я.
Три — четыре раза я проиграл Прохору сразу. Потом купец выиграл у меня еще две — три партии. В последний раз я уже почти выиграл, но все равно проиграл, хотя было заметно, что купец поддается.
— Ты очень хорошо играешь, — громко, на всю харчевню воскликнул я.
— Да обычно я играю, — смущаясь, оправдывался Коробейников.
— В том месте, где жил, я играл лучше всех и все это признавали. Даже учитель филологии и словесности, нанятый моим тятенькой за границей. Он часто хвалил меня и говорил, что у меня талант к игре. Но видно не мой сегодня день. — Сказал так громко, на всю Харчевню, боясь, что кто-то не услышит о моих достижениях.
— Я знаю, почему проиграл? — вдруг дошло до меня. — Дома, я всегда, играл на деньги. А, тут, играли на интерес. Вот если на деньги…. я бы, все партии выиграл. — Торжественно произнес и залпом выпил большой стакан вина.
— Не буду я играть на деньги, — отмахнулся Прохор. — Ты, что без денег, что с деньгами — играешь плохо. К тому же, ты пьян…. - произнес Прохор и стал собирать шахматы.
— А я с удовольствием сыграю на деньги, — подошел к нашему столу какой-то незнакомец. Его лицо прямо располагало к игре в шахматы. Глаза у него были маленькие. Хитрый, бегающий взгляд говорил о том, что человек это добрый, заслуживающий доверие, настоящий шахматист.
— Видишь, есть люди, уважающие эту игру… В че?… Во, что?… Мы сейчас играли?… — спросил я заикаясь и посмотрел на Прохора.
— В шахматы, — морщась от моего винного перегара, ответил купец.
— Да, правильно в… шмахматы, — повторил я, с трудом связывая слова.
— На, что играть будем? — неизвестный высыпал горку серебреных монет на стол.
— На ценности любимой, покойной, моей маменьки, — выдал я запинающимся голосом и выложил серебреные монеты, доставшиеся от Воронцова.
— Ну-с… — потер я руки. — Игра пошла… Белые начинают — черные мстят…. - выдал я лозунг одного из известных шахматистов.
Первую партию я играл по «восточным правилам», как «настоящий ас». Постоянно прикладывался к стакану с вином. Фигуры двигал, порой, меняя их местами. Наверно с шашками перепутал. Как я в Чапаева не начал играть или в пятнашки, во время поединка, ума не приложу. Но… ЧУДО! Игру я выиграл. После этого я выпил и радостно подбежал к соседним столам. Всех истинных любителей игры я поздравлял с моей победой. Хлопал по плечу болельщиков — активистов, поцеловал какую-то молодую девчушку. Троим, самым ярым поклонникам заказал по бокалу вина.
— Верно, говорят, первый раз новичкам и дуракам везет, — подвел итог игры удивленный Коробейников.
— Гляди, Прохор, я говорил, что на деньги играю лучше, чем на интерес? — восхищенно тряс серебром перед его носом.
Таинственный меценат предложил мне еще одну партию. И горка серебра с его стороны стала больше.
— Если, Вы, конечно, не отказываетесь, — промолвил он.
— Да ни за, что! — ведь на кону… целых тридцать монет! — восхищенно согласился я.
Сели играть во второй раз. К нашему столу подошли новые зрители. Люди активно переживали за меня, давали советы как правильно ходить. Они, иногда, даже верно называли фигуры, которыми я играл. Они болели за меня так искренне и подсказывали такие, интересные комбинации, что я не мог проиграть. Это была вторая наша победа. Однозначно, сегодня был мой день и день моих друзей — шахматистов.
Я снова бегал по таверне, опять обнимался. Тем, кто поддерживал меня, заказал вино. Хорошенькой девчушки, с которой первый раз целовался, попросил подать блины со сметаной. Прохор не мог понять как можно, так безалаберно играть и ВЫИГРЫВАТЬ.
— В этой игре, надо думать самому, а не ходить так, как говорят соседи, — убеждал меня Коробейников.
— Да пойми, ты, — перебил я его высказывание, — в шахматах… Одна голова — хорошо, а много — лучше! Это…. коллективная игра.
Незнакомец тоже сильно хвалил меня и мое умение играть в шахматы. Говорил, что я везунчик и замечательный парень. Он утверждал, что с таким сильным соперником играет в первый раз. Потом, предложил увеличить ставку и достал большую золотую брошь. У меня от удивления выкатились глаза, и задергалась левая щека. Ко мне подошли преданные болельщики и попросили обязательно сыграть еще раз. Тем кто-то на меня поставил деньги. Правда, ещё больше против меня.
Пришлось соглашаться. Я достал и положил на стол серебреные украшения моего горячо любимого дедушки. Ни за, что не стал, бы играть, если бы не преданные фанаты. Вы бы видели их горящие глаза. Вы бы слышали их настоятельные просьбы и призывы к победе. Короче, ставка была принята.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
