— Хорошо. Игнат… — остановила меня женщина. Мы с ней давно знакомы, когда-то были любовниками, а сейчас я могу назвать ее подругой. Жанна счастлива в браке. Он стерва, но если кого-то ценит и уважает, то закроет грудью.
— Что еще?
— Вчера твоя краля ночью нарисовалась, тебя искала. — мою невесту она недолюбливает, не скрывает этого от меня и Альбины. — Кто-то ей сообщил, что у тебя роман с Бушиной, — Жанна не злорадствовала, не веселилась, она серьезно обрисовывал мне ситуацию. — Вчера было Маринкино дежурство, а до тебя Смолова дозвониться не могла, вот и сделала выводы.
— А ты откуда знаешь?
— Разве на рты накинешь платки?
— Спасибо, Жанн. — кивнув, она ушла. Я направился в кабинет.
Марина и правда была моей любовницей, но откуда об этом узнала Альбина? Вчера она несколько раз звонила, трубку я не поднял, но и подумать не мог, что она начнет меня искать. В наших отношениях меня очень устраивало, что Альбина к моим романам относится «с пониманием».
Я только успел переодеться, как зазвонил мой телефон. Легка на помине!
— Привет, Воронов! Только не говори, что мы и сегодня не увидимся.
— Ты что вчера вечером делала у меня в клинике? — не повышая голоса, контролируя свои эмоции, спросил я Альбину.
— У меня поднялось давление, я приехала…
— Продолжишь лгать, давление у тебя точно поднимется, — перебил ее.
— Со мной ты не спишь, а я должна ждать, когда ты найдешь для меня время?! Звоню, трубку не берешь! Вот я и подумала, вдруг ты на работе, хоть там тебя увижу.
— Тон сбавь, дорогая.
— Я соскучилась, Игнат. Скоро неделя, как мы не были вместе.
— Я работаю, Альбина.
— Я тоже, но нахожу время…
Работает? Два часа утреннего эфира на радиостанции, затем весь день проводит в бутиках и салонах, а вечер на модных тусовках.
— Давай сегодняшний вечер проведем вместе? Пожалуйста, — часть ее монолога о трудной доли трудящихся я пропустил, включился только, когда она предложила встретиться.
Я задумался. В те дни, когда я не уставал, как египетский раб, от секса не отказывался. Любовница Альбина опытная, знает, как доставить мужчине удовольствие. Еще вчера я бы сказал «приезжай», но в данный момент задумался. Между нами не было эмоций, чувств, только механическое опытное действо. Рутина, долг!
Вспомнил вчерашнюю ночь. С Евой, все по-другому! С Мелкой меня разрывает от ощущений, я смотрю на нее, и в моей башке рождаются образы, от которых яйца звенят! Я готов ее часами с члена не снимать! Ласкать, целовать, лизать!..
«Ворон, она твоя студентка!» — оборвал свой поток мыслей и фантазий, поправляя каменный член в штанах.
— Приезжай вечером ко мне! — принял я решение. Альбина — моя девушка, а Ева — ошибка. Пусть и самая сладкая ошибка в моей жизни!
*** ***
Ева
После занятий я не пошла с подругами в кафе, хотя очень хотела. Они расспрашивали меня о вчерашней ночи, но я почему-то решила молчать. Расскажи я им все, это выглядело бы как предательство. Воронова я обманула, еще бы и тайну нашу раскрыла, совсем бы подло получилось. Оле и Тане я сказала, что мы поужинали, и он отвез меня домой.
— Совсем ничего не было?! — возмутились подруги.
— Мы целовались…
Наблюдая за тем, как они уходят в сторону кафе, хотела отложить зубрежку и последовать за ними. Погода еще стояла теплая, можно было погулять допоздна.
Сидеть за книгами особого желания не испытывала, но нужно готовиться заранее, чтобы сдать одному злому преподавателю экзамены. И начать я решила с топографической анатомии. Взяв учебник в библиотеке, дошла до общаги и засела за ним, не делая перерыва до самого вечера.
Не знаю, есть ли на свете извращенцы, которым нравится анатомия, я к ним не относилась. Чем больше читала, тем сильнее злилась, что не могу ничего запомнить.
Хотелось очень написать Игнату. Я постоянно ловила себя на этой мысли. Покрутив телефон в руках, я позвонила маме.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ма, что с тобой? — насторожилась я, услышав ее слабый голос.
— Ничего, Ева. Что ты так всполошилась, давление упало. Я уже выпила таблетку, сейчас оно придет в норму.
— Может вызвать скорую?
— Дочка, я сама врач-терапевт и знаю, что нужно принимать. Полежу немного, и все пройдет.
Поговорив еще немного, я попрощалась с родительницей. Не хотелось ее утомлять. Потом позвонила Лазарю и рассказала, что мама себя плохо чувствует.
— Ева, давай. Я маме наберу. — как только брат услышал, что маме плохо поспешил со мной попрощаться.
— Не надо, она хотела полежать, отдохнуть. Потом еще меня поругает, что я панику подняла. Давай, лучше съездим к ней в выходные, проведаем и побудем вместе.
— Завтра в больницу не пойду, отпрошусь у отца и поеду с утра к матери, посмотрю, как она. В выходные тоже съездим.
— Отцу ничего не говори. Ты же знаешь, она не хочет его видеть.
— И ты тоже, — упрекнул меня Лазарь.
— И я тоже.
— Если бы ты не поддерживала маму, отец бы выпросил у нее прощение.
— А если бы ты не поддерживал папу, он бы не доставал маму своими звонками, угрозами и шантажом. Она не простит ему измену.
— Ева, папа ее все еще любит. За шесть лет с момента их расставания у него ни с кем не было отношений!
— Зато они были, пока они жили в браке!
— С тобой бесполезно разговаривать! Ева, он вой отец, а ты с ним не общаешься, это неправильно.
— Потому что я видела, как маме было плохо. Ты в это время жил отдельно и даже не представляешь, через что она прошла!
— Надеюсь, ты когда-нибудь повзрослеешь и поумнеешь! Наберу тебе завтра, пока!
Этот разговор меня расстроил. Так происходило всегда, когда Лазарь начинал заступаться за отца. Сначала я тоже хотела, чтобы мама его простила и они сошлись. Наблюдая ежедневно, как она страдает и угасает на глазах, наверное, я возненавидела родного отца. Они были счастливой любящей парой. А потом папа начал жить на два дома. Второй его «супругой» стала мамина лучшая подруга.
Как только мама об этом узнала сразу же ушла и подала на развод. Отец все эти годы пытается ее вернуть, но мама, несмотря на свою любовь, не собирается его прощать.
Наши отношения с отцом теплыми не назовешь. Я отказалась принимать от него помощь, жить в городской квартире и даже поступать в институт рядом с домом. Не хотела защиты и помощи. Папа обижается на меня. А я не могу его понять и простить. Он и сам себя простить не может.
Я решила принять душ, поесть, а потом еще немного позаниматься. Открыв шкаф, потянулась к куртке Игната. Закутавшись в широкие полы, села обратно на постель.
«Надо ее вернуть!» — пришла мне в голову неожиданная мысль.
Я решила не звонить и не предупреждать о своем визите. Воронов не позволит мне прийти. Заявлюсь с целью вернуть вещь, а там, по обстоятельствам. Может он захочет закончить то, что начал в аудитории? Если бы не появилась Лидия Тимофеевна…
Не давая себе времени обо всем подумать и передумать, я надела любимое синее платье. Приталенный верх подчеркивал талию и грудь, а короткая юбка-разлетайка не скрывала стройных ног. Туфли на каблуке смотрелись бы с нарядом отлично, но я надела слипперы. Так я выгляжу скромнее.
Вызвав такси, я отправлюсь к дому своего преподавателя. Вчера я запомнила код подъезда, поэтому звонить решила сразу в дверь. Никуда он не денется, когда появлюсь на пороге. Снова поругаемся?
А может Воронов выслушает, поймет и простит меня?
Мандражируя, я поднималась в лифте на нужный этаж. Мысленно просила, чтобы у меня все получилось, даже пальчики скрестила, на удачу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Нажав несмело на кнопку звонка один раз, тут же убрала руку. Сделав глубокий вдох, позвонила еще раз. Я уже придумала, что скажу, когда Игнат откроет дверь.
Раздаются приглушенные щелчки дверного замка. Мое сердце сейчас выпрыгнет из груди. На губах застывает немного нервная улыбка. Одергиваю подол короткого платья…
