Идеи синтетической (синтезированной) или интегральной (интегрированной) теории права, юриспруденции выдвигались ведущими представителями отечественной общественной мысли. В начале ХХ века к ним относились теоретик права и федерализма А.С. Ященко, социолог и философ права Б.А. Кистяковский, социолог П.А. Сорокин. Впоследствии российские правоведы выступили за создание цельного научного направления, объясняющего и изучающего право в различных его проявлениях. В теории права синтетической точки зрения придерживался Р.З. Лившиц, в истории правовых и политических учений в пользу интегральной юриспруденции высказывается В.Г. Графский, развивающий наиболее полно в современных отечественных правовых исследованиях новое научное направление, которое именуется «интегральной или синтезированной юриспруденцией»[68].
В зарубежных исследованиях термин «интегративная юриспруденция» введен в 60-х годах ХХ века Джеромом Холлом и независимо от него использовался в течение длительного времени историком права Гарольдом Дж. Берманом[69].
Применительно к процессу формирования российского конституционализма интеграционная, или синтетическая, теория означает многофакторный характер влияния на возникновение и развитие конституционных норм, принципов и институтов. Она приводит нас к пониманию конституционализма как сложного социального явления, многочисленными нитями связанного с историей, идеологией, правовой системой и правовыми традициями страны. Благодаря синтетической теории происхождения российский конституционализм предстает как интегрированный конституционализм, соединяющий универсальные и уникальные конституционные нормы, принципы и институты.
В российских политических исследованиях наиболее близка к пониманию интегрированного конституционализма позиция А.Н. Медушевского, который в своей фундаментальной работе определяет российский конституционализм как синтез западных образцов и российской политической традиции[70]. Вместе с тем, как это будет показано дальше, интегрированный конституционализм – название для российского конституционализма, не только исходя из истоков его происхождения, но и с позиции перспектив дальнейшего его развития и совершенствования.
В современных исследованиях экономического развития применяется «миросистемный анализ»[71]. С точки зрения миросистемного анализа конституционализм становится глобальным явлением и как таковое участвует в формировании контуров конкретных разновидностей конституционных систем в отдельных государствах. Распространение конституционализма как глобального явления повлияло на формирование современного международного права. Поэтому можно говорить о мировых стандартах конституционализма, которые нашли прямое или опосредованное закрепление в современной системе международного права, особенно через международные стандарты в области прав и свобод человека, а также международные требования, предъявляемые к организации демократического порядка осуществления государственной власти и проведению в жизнь принципа господства права.
Процесс политической и правовой трансформации институтов публичной власти приводит к созданию современных конституционных и демократических учреждений при наличии нескольких условий.
Прямая или косвенная рецепция конституционных институтов возможна, если она не вступает в явный конфликт со сложившейся традицией, сохранение которой желательно в процессе политико-правовой трансформации. С другой стороны, рецепция может преследовать осознанную цель изживания негативной или неблагоприятной для демократических и конституционных учреждений традиции. В то же время введенная в действие Конституция и основанные на ней государственные институты для благоприятного результата трансформации должны обеспечивать демократическое правление закона, способствовать демократической консолидации и формированию широкого общественного консенсуса в отношении установленных правил. При этом новые конституционные принципы должны последовательно реализовываться в действующем отраслевом законодательстве, а не согласующиеся с ними правовые принципы постепенно устраняться из правовой системы. Подобные задачи трансформации политико-правовой системы могут решаться с помощью методов конституционной инженерии, которые обеспечивают эволюционное и постепенное преобразование существующих конституционных институтов. По всей видимости, конституционная инженерия (конституционное проектирование) в российских условиях может быть эффективно работающим инструментом для создания нового конституционного порядка, если она будет основываться на конструктивном подходе к модификации существующих конституционных институтов и постепенном совершенствовании разделения властей, федеративного устройства, контрольных полномочий парламента и конституционно-правовой ответственности органов государства как на федеральном, так и на региональном уровнях[72].
§ 2. Эволюция понятия российского конституционализма
Историческое развитие понятия «российский конституционализм». Длительное время отечественная юриспруденция не использовала категорию «конституционализм» для интерпретации опыта конституционного развития российского государства. На рубеже XIX–XX веков отечественные государствоведы при раскрытии опыта конституционного развития различных государств оперировали понятиями «конституционное государство», «правовое государство», «представительное правление или государство», «конституция». Специальная юридическая разработка понятия «конституционализм», как правило, отсутствовала. В наиболее известных энциклопедиях и энциклопедических словарях России (Брокгауза и Ефрона, «Гранат») начала ХХ века термин «конституционализм» в большинстве случаев присутствовал, однако не имел собственного содержательного смысла. Удивляет лаконичность формулировок, которыми описывалось его значение. В словаре Брокгауза и Ефрона отмечалось, что конституционализм – это конституционное движение в Европе и все[73]. В энциклопедическом словаре «Гранат» напротив слова «конституционализм» стояла ссылка на слова представительный строй и парламент[74]. Следовательно, категория «конституционализм» не изучалась в качестве самостоятельного правового и политического явления, хотя смежные с ним категории были хорошо разработаны такими известными представителями конституционной мысли, как С.А. Котляревский, М.М. Ковалевский, Н.И. Лазаревский, Б.А. Кистяковский, Ф.Ф. Кокошкин, В.М. Гессен.
В советский период термин «конституционализм» длительный период не применялся по другим причинам. На наш взгляд, существовали две основные причины такого явления. Во-первых, категорию «конституционализм» в советских исследованиях неразрывно связывали с прилагательным «буржуазный». Следовательно, конституционализм, по определению, предполагал наличие либерально-демократического правопорядка и плюралистической политической системы, которые отсутствовали в Советском государстве. Во-вторых, понятие конституционализма в контексте опыта советского строительства несло в себе негативную оценку западных правовой и политической систем перед «видимыми» и часто мнимыми преимуществами советских конституций. В связи с этим теория и практика конституционализма и советского строительства рассматривались как альтернативные системы правления в условиях глобального соревнования и противостояния двух различных общественно-экономических формаций. Таким образом, конституционализм считался элементом буржуазной правовой идеологии, неприемлемым в условиях советского строительства. Положение стало меняться с конца 70-х годов, когда появилась потребность теоретически осмыслить новый этап конституционного развития СССР и ряда других социалистических стран. В 70—80-х годах в ряде публикаций государствоведы предложили развивать доктрину социалистического конституционализма[75]. Однако создать последовательную и непротиворечивую теорию социалистического конституционализма так и не удалось ввиду невозможности согласовать ее основополагающие принципы между собой и политической практикой функционирования Советского государства.
Вместе с тем, если применять категорию «конституционализм» для характеристики конституционной истории России, то можно выделить несколько относительно устойчивых периодов, в рамках которых эволюционировало понятие российского конституционализма. В XVIII–XIX веках в России отсутствовал конституционализм как цельное политическое течение, не говоря уже о совокупности реальных конституционных учреждений. В этот период можно говорить о зарождении дворянского или правительственного конституционализма, который включал возникновение первых конституционных идей об ограничении власти монарха, планы преобразования абсолютизма в конституционную монархию (М.М. Сперанского)[76], а также разработку проектов конституции (Н.Н. Новосильцева[77], П.И. Пестеля[78], Н. Муравьева[79], П.А. Валуева[80], М.Т. Лорис-Меликова[81]) или в недрах дворцового окружения царя или представителями дворянской оппозиции. Ни один из этих конституционных проектов не был реализован на практике.
