он запустил проект «Крысиного Короля», так что пусть всё расхлебывает сам.
— Тамара Викторовна, но полковник Смирнов не любит летать на самолетах… — тихо произнес помощник, отводя взгляд.
— Мне без разницы, что он любит, а что не любит, — всё также спокойно без какого-либо оттенка злости произнесла Тамара Викторовна. — Исполняй приказ.
Молодой парень сглотнул. Ему не хотелось злить Смирнова, но свою начальницу он боялся ещё сильнее. Тамара Викторовна выглядела очень молодо в свои пятьдесят, однако в ней все видели не красивую девушку, а полковника инквизиции.
— Тамара Викторовна, в Чите произошла ещё одна сильная вспышка некроэнергии, — доложила курносая блондинка с другого стола. — Все датчики сходят с ума.
— Там происходит битва двух сильных некромантов, — сказала полковник и чуть поправила очки. — Техника будет сбоить ещё несколько часов. Главное для нас, что всё происходит не в самой Чите, а окрестности города. Много жертв быть не должно. Главное, чтобы Смирнов прибыл вовремя и защитил город от всех угроз. Пища некромантов это люди. Нельзя допустить, чтобы город был захвачен. Это будет чудовищным провалом для всей инквизиции.
Каждый в операционном штабе сильно нервничал из-за ЧП. Связь с Раскольниковым была потеряна, а остальная часть читинской инквизиции занималась устранением некроотравления нескольких сотен людей.
Это косвенно говорило о начале захвата городе, что пугало весь штаб, но стальная леди Тамара Викторовна смотрела на всё холодной головой, поднимая в бой всего одного высшего инквизитора Смирнова, а не сразу нескольких.
Хотя один лишь Смирнов это уже значительная сила. Причем полковник становится очень злым, когда ему приходится лететь на самолете…
* * *
После взрыва меня вырубило то ли на несколько секунд, то ли даже на пару минут. Когда открыл глаза, ещё некоторое время ушло просто осознать и понять, что произошло.
Я поднялся на ноги. Впереди меня поднимался ядерный гриб. Поток жара от взрыва был такой силы, что выжег землю и почти всех скелетов как с моей стороны, так и со стороны врага.
После первого ядерного взрыва, будто был второй наполненной некроэнергий уничтожения. От него я и потерял сознания, но у меня и моих сильнейших воинов защита выдержала — Микипер, Чингисхан и доисторический мамонт оставались в строю, сражаясь с двумя вражескими полководцами.
Мои побеждали, но радости от этого было мало. Я потерял большинство армии и тем самым утратил с ними взаимоподпитку некроэнергией. А ещё я потратил очень много сил на поддержание защиты и теперь с трудом понимал, как мне ещё сражаться с Раскольниковым. Демонический глаз Шестаковой был полезным, но не подсказал, что внутри полководца врага скрыта такая мощная бомба.
Череп Бубонного скелета был срезан ударом руки Микипера. Почти одновременно с этим Чингисхан проткнул полководца-мумию несколькими копьями. Армия Раскольникова разбита, вот только похоже он изначально рассчитывал её потерять.
Во всей этой ситуации радовало только то, что сам Раскольников тоже должен быть ослабнуть, ведь потерял связь со значительной частью своих скелетов. У него осталось ещё войско, но всё же здесь были основные силы. От этой мысли у меня даже приподнялось настроение.
— Запрыгивай на мамонта, Микипер, — скомандовал я, разворачивая планшет деда. Раскольников так и не достиг Арины, что было очень хорошей новостью. — Главный наш бой ещё впереди.
Мехоноид мощным прыжком запрыгнул на мамонта, чуть ли не сбив Чингисхана, но тот устоял и за такую дерзость практически скинул Микипера обратно на землю.
— Эй, сейчас точно не время для разборок! — крикнул я своим скелетам и почему-то вдруг вспомнил про Кепку.
Я обернулся. Среди искореженных машин и грузовиков, только машина с Шестаковой оставалась в порядке. Я поставил для неё довольно мощный барьер, и хоть это высосало из меня силы, я ни о чем не жалел. Главное, что ученица жива.
Чингисхан заставил мамонта опустится, чтобы мне было удобнее на него запрыгивать. Как Микипер я прыгать не умел, но тоже умел это делать хорошо, когда усилял тело некроэнергией.
Красный флаг на вершине мамонта полностью сгорел, осталась только палка, хотя само кожаное седалище, куда крепился флаг, почти не пострадало. Забравшись на мамонта, я также понял, что часть скелетов ещё подлежит восстановлению. Глаз в этом плане у меня наметан. Причём можно было забрать не только своих скелетов, но и вражеских.
Лучше всего заниматься поднятием мертвых сразу после прошедшей битвы, однако я не мог на это отвлекаться. Интерактивная карта на планшете показывала, что Раскольников очень близок к Арине.
— Чингисхан, врубай турборежим, — сказал Микипер, подталкивая. — Или у тебя тут нет турбо режима?
— Сейчас я покажу тебе мощь Монголии, глупая железяка.
Чингисхан достал небольшой рог из глубины одежды и дунул в него так громко, что хотелось закрыть уши. Только это было невозможно, ведь мамонт рванул так сильно, что руками я держался за седалище.
А вот Микипер среагировать не успел и зацепился за край седалища в самый последний момент. Он болтался на ветру словно флюгер.
Безумная скорость! Чингисхан меня в очередной раз удивил. Думаю, даже живые мамонты так быстро не бегают! И такая большая скорость сейчас была крайне важна, чтобы догнать Раскольникова.
Держись, Арина, я скоро приду!
Глава 8
Лицом к лицу
Я достал планшет и проверил, насколько далеко мы находимся от Раскольникова и Метелицы. Карта показывала, что между нами всего километр разницы и примерно столько же предателю инквизиции было до Арины.
Мы точно его нагоняли. Костяной мамонт не выдыхался и не сбавлял огромный темп бега. Порой я даже боялся, что мы перевернемся из-за какой-то низины, дерева или кочки, но Чингисхан был опытным наездником.
Причем самое невероятное, что этот монгольской вождь ещё и умудрился попить чая, пока мы ехали! Он без слов предлагал отведать чая и мне, но я отказался. Я с трудом держался за седалища мамонта и совершенно не представлял, как в этом положении могу что-то пить. Да и мне не хотелось.
