Рейтинговые книги
Читем онлайн Корона графини Вревской - Евгений Кукаркин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 25

четырех стенах и видеть все время твою противную харю. - Ты ее видеть не будешь, - петушиться Коля, - там нас по отдельным камерам посадят, это точно. Так что гнить будешь один. - Заткнись, паскуда. Ты мне с утра надоел. Паскуда затихает. Доктор в это время сидит за столом и мусолит мою книжку. - Чем бы заняться? Это, дерьмо, я уже читал. Плохо, когда делать нечего. Это настоящая пытка. Правильно говоришь, Коля, один будешь гнить. Представляешь, встал с утра и делать нечего... - А ты пиши картины, книги, мастери макеты, что там еще... - подсказывает Коля. - Во первых, кто тебе это позволит, а во вторых, если позволят, то нужно одно маленькое но..., это яростное стремление жить. В стенку застучали. Кешка насторожился. Мы сидим тихо и ждем, что он нам сообщит, бандит один знает тюремную азбуку. Наконец стало тихо. - Ну что там? - первый не выдерживает Коля. - К нам назначили нового начальника тюрьмы. Старого отправили на пенсию. - Ну и что, нам то от этого не легче. - Новый начальник идет с обходом и скоро будет здесь. - Хрен с ним, пусть идет. - Это тебе не хрен... Фамилия нового начальника, Бараш. С этой, сукой, я встречался раньше, поганая теперь будет у нас жизнь. - По моему нам уже терять нечего... - Это как сказать, блин, этот тип до конца смерти так тебе жизнь испортит, что сдохнуть захочешь сам и как можно быстрее. Я сажусь напротив доктора и забираю свою книжку. - Извини, док. - Ничего. Все хочу спросить тебя, у тебя родственника Селиванова Петра Сергеевича не было? - Был. Брат моего отца. Он жил в Москве. Скончался два года тому назад от рака кости. - Все точно. Он лечился у меня. - Так это ты его..., док? - Я. Смотрю на него в замешательстве. - Зачем? - Он сам меня просил. Понимал, что мучает не только себя, но и семью. Обычно таких в больницах не держат, отправляют помирать по домам. А этот умирал долго и

никак не мог... Я пришел к нему и тут больной взмолился, дай... что-нибудь такое, чтобы помереть. Сжалился, дал яда... и ушел. Утром позвонили - помер. - А как же врачебная этика, как же... - Не спеши. Скажи честно, ты сам считаешь, я неправильно поступил с гуманной точки зрения? - Не знаю. - Правильно сказал. У нас никто этого не мог правильно оценить, кроме ФСБ. Я ведь многим такую услугу помереть оказывал. Все равно нашелся доброхот, который на меня капнул. Эти серьезные товарищи два года за мной следили. Все учли, насчитали и доказали шестнадцать случаев убийств. Только не могли точно насчитать тех, кому я до этого помог умереть. Как твоего родственника, например. - Неужели так было трудно доказать, все убийства? - Это целая наука, Саша. Я раньше работал в военном институте, в самом секретном

отделе, был там специалистом по ядам. Для тебя, профана, объясню. Яды бывают разные, органические, неорганические, быстродействующие, замедленные, в основном

нервно-паралитические. Я работал с натуральными ядами, замедленного действия. После того, как жертва его примет, то самое быстрое, это через день, у него может остановиться сердце, а самое большее... может и через неделю. Медикам всегда трудно оценить, почему именно так умер человек. Только тщательный анализ может установить следы яда, но как правило, даже если они его и выявят, никто уверенно не может сказать, что пациента отравили, может он того... съел чего-нибудь. - Вы делали уколы? - Ни за что в жизни, почему КГБ и не могло так долго докопаться... Есть такой жидкий каучук, под названием - латекс, он тоже бывает разных сортов. Вот я и подобрал себе такой прозрачный... кисточкой наносил на руки, давал высохнуть. Руки покрывались тонкой прозрачной пленкой. В эту пленочку я вдавливал ядовитый порошок или пальцы обливал всякими жидкостями, потом естественно..., сушил. Прихожу к пациенту, осматриваю пальцами его глазницы, рот, нечаянно провожу рукой по кромке стакана, кружки, трогаю вилки, ложки. Так и невидимо и передаю яд. Они даже и не понимают, как он к ним перешел. - А вы c такими зараженными руками со здоровыми не здоровались? - Смотря по обстоятельствам. Обычно яд через кожу не проходит, ему нужна влажная

среда - рот, глазницы. Даже если поздороваюсь, то мой клиент, если руку не помоет, может естественно отравиться. Иногда я наношу латекс только на одну левую руку и заражаю ее, чтобы правой можно было писать, есть и держать всевозможные вещи. - Как же вы эти яды доставали? - Собирали по всему миру, в Африке, на Амазонке, в Индонезии, везде. Я когда ушел из института, часть ядов утащил с собой. Украл в общем. Вот они и пригодились. У мамы еще остался запас, в шкатулке. Уникальная коллекция, в мире ни у кого таких нет... - Док, а ты веришь, что я изнасиловал и убил одиннадцать девушек или девочек? - Нет. Слабоват ты для этого, Саша. Может кому и переломаешь ноги, но дальше... Просто попал в полосу неудач и все. - Больше всего обиднее, что пристрелят то не за что. - Обидней за нашу страну. За ту систему, которая создала вокруг нас обстановку доноса и неправильных законов, за те силовые органы, которые не уважают в нас человека. Бывают всякие ошибки, но за такие..., надо их самих судить, а я уверен, что их даже поощряют. - Довольно туманно, док. Может с твоей колокольни, ты и прав, но я бы всех не стал материть. Я действительно не мог доказать своего алиби и суд поступил как считал нужным. - Тебя били следователи? - Били. - А тебя бить не должны и этим все сказано... Мы замолчали. В дверях загремел ключ. дверь открылась и в камеру вошло несколько

человек. - Всем встать, - раздается команда. Мы с доком поднимаемся со стульев, Колька скатывается с кровати и лишь ленивый Кешка неохотно отрывается от койки. Стоящий впереди моложавый полковник презрительно глядит на нас. - Кто такие? Мы молчим, но за спиной офицера кто то услужливо говорит. - Это все смертники, товарищ полковник. - Почему все в одном месте? - Камеры переполнены. У нас таких мест еще шесть. 24 отдельных камеры не найти. - Ладно. Почему днем сидят и валяются на койках? Разве на них нет распорядка? Все молчат. Полковник подходит к Кешке. - Чего то твоя рожа мне знакомая. А... да это Константин Рулевой. Допрыгался значит. Я тебе еще тогда, во Владимирском изоляторе, предсказал твое будущее. Очень рад, что твой гнусный конец придет в моей тюрьме. Но..., зная тебя и мою слабость к твоей поганой харе, я постараюсь его ускорить. Думаю, до расстрела, ты сам пролезешь в петлю. Сегодня у меня прием, вверенного мне учреждения, я тебя за нарушение распорядка не засуну в карцер, но в следующий раз... обеспечу все страдания на полную катушку, - он повернулся к доктору. - А вы кто? - Человек... - Вы уже кочерыжка, а не человек. В этой камере людей нет, есть только тени. Капитан, - обращается полковник к свите, - научите этих... недоумков, отвечать по форме. - Есть, - слышится из толпы. - За что сидишь? - продолжает приставать полковник к доктору. - За гуманное отношение к людям. - Издеваешься значит. В карцер его на трое суток. А ты за что? - это уже обращение ко мне... - Не знаю. - Ага, значит, ты невинный и считаешь, что тебя не за что, ни про что засудили? - Так оно и есть. - Этого тоже в карцер на трое суток, пусть его мозги проветрятся. Ну а ты что скажешь? - полковник уставился на Колю. - Нечаянно порезал четверых. - Бедненький, так сказал - прямо плакать хочется. К следующему моему обходу вылежишь эту камеру, чтобы блестела как... яйца. Надзиратель... - Я, - говорит бывший бандюга в форме. - Надеюсь все слышал? - Так точно. - Если точно, то исполняйте. Начальник тюрьмы со свитой уходят. Кешка опять валится на кровать. Коля растерянно топчется на месте. Я и док плюхаемся на стулья. - Так о чем мы не договорили в прошлый раз? - спрашивает меня доктор. - Били ли меня следователи... - Во... во..., это новая порода мерзавцев, выращенная в нашей стране. Они из песчинки могут сделать ком со слона. Для них нет правды, есть приказ сверху или звон монет. Были бы у тебя деньги, ты бы хоть сотню баб изнасиловал или зарезал,

тебя бы оправдали. Русская мудрость великая штука..., как она гласит. Украл кусочек хлеба - посадят, украл вагон - отпустят. - А прокуроры разве лучше? - Это паскуды. Они уже лопаются от денег переданных им бандитами. Заметь, ни одного крупного дела не раскрыто, все по мелочи. - Мы, разве не крупное дело? Мы же не воры какие-нибудь... - Ты не заплатил, я не заплатил, Колька не поделился, Кешка глуп, - кто же здесь

крупный? Опять загремела дверь. Появился надзиратель. - Ну-ка, вы, - он кивает мне и доктору. - Пошли проветриваться. За три дня я оброс и похудел. Холод карцера не давал заснуть и все три дня промучился, пытаясь подремать, сжавшись плотным комком... Мы опять в "своей" камере. Кешку не узнать, его лицо распухло и кровоточит, Колька стал запуганным как зверек и со скрипом двери, сжимался до минимальных размеров. Никто уже не лежит на койках, все чинно сидят или ходят по камере. - И почему я его только не убил? - вдруг говорит Кешка. - Ты случайно не про начальника? - Про него, блин. Во Владимирском изоляторе представилась такая возможность. Он тогда был нашим воспитателем и однажды, напившись, пришел в нашу камеру. Я бы мог его там удавить, да вот кореши, не дали. Испугались, что за круговуху добавят... Такую, падлу, блин, с удовольствием бы раскрошил на кусочки. - Эта, падла, сейчас крошит нас, - говорит док. - Скоро он сюда придет, - хмыкает Кешка. - Зачем? - Нашу камеру взял под личный контроль. Он же из бывших воспитателей, а им все неймется. Коля как то сразу засуетился, в его руках появилась тряпка и он стал обходить камеру смахивая невидимую пыль с кроватей, стола, стульев и пола. Новый начальник не поленился придти. В окружении трех надзирателей, он предстал перед нами. - Встать, - лихо кричит один из надзирателей. Мы поднимается и стоим перед этим гнусным человеком. Прежде всего попало мне с доктором. - Почему не бриты? - завопил начальник. - Мы только что прибыли из карцера, - за меня отвечает доктор. - И этот час отогревались здесь, вместо того, чтобы привести себя в порядок. Это

1 ... 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 25
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Корона графини Вревской - Евгений Кукаркин бесплатно.

Оставить комментарий