Неприятное, наверное, открытие. Представьте себе, что некий Билл Гейтс приезжает на конференцию Microsoft, а девушка на регистрации объявляет ему, что он-де уже приехал пару дней назад. А у Гейтса из всех документов — запотевшие от негодования очки да просроченное водительское удостоверение.
Но Козловский — человек цепкий и опытный. Несмотря на языковый барьер, ему быстро удалось объяснить регистраторшам, почему они должны аннулировать регистрацию лже-Евгения, которого угораздило приехать на CeBIT раньше настоящего Козловского (мне, кстати, в этом смысле повезло больше — меня оформляла девушка, говорившая на чистейшем русском языке). К сожалению, видеозапись этого разговора не велась — а зря. Подозреваю, что эти тридцать минут межнационального общения стоят всех восьми часов «грязного» видео, которое мы наснимали на CeBIT.
В конце концов Евгений Антонович прорвался-таки в столовую пресс-центра, где обслуживают только журналистов и людей, раздобывших бэджики с надписью «Пресса». Вообще говоря, к журналистской столовой на выставке отношение нездоровое. Почему-то считается, что она гораздо дешевле разбросанных по павильонам ресторанчиков (которые довольно дороги). При этом не учитывается, что в журналистской столовой не только цены ниже, но и порции меньше — и в пересчете на нормальный человеческий рацион получается ровно то же самое.
Полезность бэджика «Пресса» не ограничивается проходом в полузакрытую столовую. С ним можно попасть в пресс-центр, посидеть там в спокойной обстановке, «покурить кофе» и бесплатно подключиться к беспроводному Интернету (WiFi на выставке было навалом, но платного — за исключением тех стендов, работники которых не закрыли свою сеть). Кроме того, журналистам практически беспрепятственно позволяют снимать стенды (фотографировать разрешают всем посетителям почти везде, а вот снимать стенды на видео частенько разрешают только прессе). Разумеется, не без исключений — мне, например, запретили снимать часть устройств на стенде Mitac. Запрещено снимать и внутренние помещения стендов.
Вот, собственно, и все журналистские привилегии. Ах да, чуть не забыл. Шкафчик. Это, пожалуй, самое главное. Те, кому удалось в первые дни отвоевать шкафчик, могут считать себя везунчиками — здесь можно оставить несколько килограммов пресс-релизов, ноутбук, мамин свитер и другие необходимые вещи. Предполагается, что ключ выдается на сутки, но, на самом деле, все шкафчики оккупируются в первый же день, ключи никто не сдает, и опоздавшим получить заветное место довольно трудно. Я, разумеется, тоже ничего сдавать не стал и в итоге забыл сдать ключ перед отъездом (что эквивалентно потере залогового еврочервонца). Спас мою десятку Сергей Леонов, пообещавший заехать в гостиницу и забрать конверт с ключами, который я оставил ему на ресепшн. Но ключами дело не ограничилось. Уже в аэропорту один из моих попутчиков вспомнил, что забыл в отеле черно-зеленый шарф.
— Сережа, — сказал я, — там в 223-м номере — черно-зеленый шарф. Ты им скажи, чтоб вернули предмет одежды, ладно?
Леонов хмыкнул, но сказал, что попробует. Мой телефонный разговор услышал другой попутчик, который тоже кое-что забыл.
— Там у меня в номере бутылка коньяка и бутылка ликера «Бейлиз», — сказал он по пути в самолет. — Может, он их тоже заберет?
— Он-то заберет, — мрачно ответил я, представив себе Леонова, въезжающего на историческую родину с двумя контейнерами забытых вещей.
Собеседник мой скепсис понял неправильно и пообещал поделиться половиной выпивки.
— Сереж, — передал я по телефону, — если в 228-м номере неожиданно нашли какой-нибудь коньяк с «Бейлизом», забери, пожалуйста. «Бейлиз» тогда тебе, а коньяк придется вернуть.
На самом деле, уже шарф вызывал у Леонова некоторые сомнения, но на «Бейлизе» наш главный редактор растерял энтузиазм окончательно.
— Ну я спрошу, — сказал он, — но сомневаюсь, что меня пустят в чужие номера…
Сомневался он зря. Девушки на ресепшн пребывали в игривом настроении, неожиданного гостя встретили приветливо и даже показали ему два идеально убранных номера, в которых, по их словам, не было ни коньяка, ни ликера, ни предметов верхней одежды.
Поэтому по следам выставки CeBIT у меня три вопроса:
— зачем им шарф?!
— (в контексте злоключений Е.К.) есть ли алиби у Голубицкого?
— почему ни секунды из моей видеосъемки не попало в финальный вариант фильма о CeBIT?!
ОТ РЕДАКЦИИ: Благодаря Володе мы теперь знаем, как зовут неизвестного благодетеля, выложившего на редакционный сервер 4 часа видео и 2,5 Гбайт цифровых фотографий, посвященных исключительно работе журналистской столовой. Возможно, это в какой-то степени и есть ответ на его третий вопрос. Так держать вилку, Владимир!
ОТ ВЛАДИМИРА: То есть это что получается? Я теперь вообще ни одной своей фотографии в номер поставить не могу?
ОТ РЕДАКЦИИ: Можешь. Одну.
ОТ ВЕРСТАЛЬЩИКА: Это в какой материал?!
ОТ АРТ-ДИРЕКТОРА: Кстати, может, взять её на обложку?
ОТ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА: А хедлайн какой?
ОТ ДИРЕКТОРА ПО РАСПРОСТРАНЕНИЮ: Какая обложка?! Вы совсем, что ли, $%$%#$ %% #$%#$ %#$%!!!!
ОТ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА: А неплохой хедлайн. Живенько, с огоньком!
ОТ КОРРЕКТОРА: Кто здесь?
ТЕМА НОМЕРА: Origami, который украл CeBIT
Автор: Владимир Гуриев
Рыночную судьбу Origami вряд ли кто-то возьмется предсказать, но маркетологи из Microsoft уже сегодня могут требовать от начальства премиальных, потому что им действительно удалось создать много шума буквально из ничего.
Слухи о таинственном проекте Origami ходили с февраля. Microsoft решила опробовать вирусный маркетинг, запустив за две недели до CeBIT сайт origamiproject.com. Уже на следующий день загадочная ссылка с невнятным обещанием подробностей в ближайшем будущем оказалась на Slashdot. Через неделю на origamiproject.com выложили еще один (ничуть не более содержательный) флэш-тизер, специально оставив в коде страницы комментарий Origami Project: the mobile pc running windows xp («Проект Оригами — мобильный ПК под управлением Windows XP»). Фотографии самих устройств на сайте появились только 9 марта, после официальной презентации на CeBIT.
На презентации Microsoft рассказала, что Origami — это кодовое название новой концепции ультрамобильных ПК (UMPC), представляющих собой нечто среднее между КПК и Tablet PC. И «таблетки», и наладонники сегодня продаются, мягко говоря, плохо. UMPC — это попытка предложить пользователям повышенную мобильность и привычную функциональность в одном флаконе. По приемлемой (теоретически) цене.
Вместе с Microsoft про UMPC начала говорить и Intel, что внесло дополнительную путаницу. Дело в том, что эти корпорации понимают под UMPC слегка разные устройства. В документации Intel четко сказано, что UMPC строятся на платформе от Intel (было бы странно ожидать иного) и должны работать «под управлением распространенной ОС». Microsoft в своей спецификации уточняет название распространенной операционной системы — разумеется, это Windows XP (Tablet Edition), — однако не только не упоминает о незаменимости платформы Intel, но и готова сотрудничать с другими производителями (например, с VIA).
Учитывая агрессивную маркетинговую политику Microsoft и очень удачное кодовое название проекта, которое имеет все шансы стать нарицательным для целого класса устройств (как когда-то PalmPilot для КПК), рискну предположить, что в ближайшее несколько месяцев под UMPC станут понимать именно Origami — мобильный компьютер с семидюймовым тачскрином с минимальным разрешением 800х480, «доработанной» версией Windows XP Tablet Edition 2005 и процессором от Intel или VIA (бюджетные модели). Рекомендованная цена — от 599 до 999 долларов.
Доработка Windows XP Tablet Edition свелась, по большому счету, к софтверному набору Touch Pack, который состоит из интерфейсных расширений и приложений:
— Program Launcher — способ запуска программ, альтернативный меню «Пуск» и командной строке. Реализован в виде настраиваемого меню с крупными элементами (категории поддерживаются);
— Brilliant Black — «скин» для Windows Media Player. Как и Program Launcher, оптимизирован под «ручное управление» — элементы интерфейса увеличены для облегчения тактильного воздействия;
— DialKeys — виртуальная клавиатура, приспособленная под набор текстов двумя руками;
— Touch Improvements — набор преднастроек Windows XP Tablet PC Edition для работы на UMPC;
— Sudoku — игрушка.
Этот и есть Origami (если не считать работы маркетологов, Intel с UMPC и тех, кто обеспечил поддержку концепта со стороны производителей). Негусто, да? Что касается производителей, то одновременно с Microsoft свои UMPC представили Samsung (Q1), ASUS (R2H) и китайская компания Founder (Mininote). Все новинки работают на платформе от Intel, однако идеальному представлению об UMPC соответствуют не вполне, так как стоить будут дороже, чем обещано (предварительная цена одной из указанных моделей — 1200 долларов, что на 20% выше верхней планки, установленной Microsoft), и, по-видимому, не смогут работать автономно больше трех часов. Низкая выносливость современных Origami обусловлена в основном экономическими причинами — можно поставить батарею и помощнее, но тогда стоимость UMPC сравняется со стоимостью среднего ноутбука, и объяснить потребителям, зачем им это нужно, будет труднее.
