— Пол! Что ты здесь делаешь? — спросила Джули. — А как же вечеринка?
С ее появлением Пол заметно повеселел.
— О Джули. Знаешь, мне не хотелось идти одному, поэтому я позвонил Пату и предупредил, чтобы нас не ждали.
Пол взял пальто Джули и повесил его в коридоре с непринужденностью человека, много раз проделывающего эту операцию, и затем продолжал:
— С кем ты ужинала? Твоя мама говорила о какой-то школьной подруге. Я знаком с ней?
Джули, не привыкшая даже к невинной лжи, чувствовала себя ужасно. Родители постоянно убеждали ее быть правдивой, несмотря ни на что, и нелегко было обмануть их доверие. Но Джули также понимала: скажи она правду и поднимется страшный шум, который в данный момент она просто не в состоянии выдержать.
— Ее звать Селин Чалмерс, — уверенно произнесла Джули, усаживаясь. — Нет, Пол, ты с ней не знаком.
— Вот как. Получила от встречи удовольствие?
— Да, большое, — вздохнула Джули. — Нет ли у нас горячего кофе, мамочка? У меня слегка кружится голова. За ужином мы выпили немного вина, а я ведь очень редко его употребляю.
— Да, конечно, — улыбнулся отец. — А кто платил за все?
Джули вновь покраснела.
— Селин, — с трудом выдавила из себя Джули. — Пойду позабочусь насчет кофе. Кто-нибудь еще хочет?
Пол последовал за ней на кухню.
— Что-нибудь не в порядке? — тряхнула она головой.
— Ну, ты ведь не против, что я здесь ждал тебя?
— Конечно, нет, — ответила Джули, мучимая угрызениями совести. — Извини, Пол. По-видимому, я просто устала, вот и все. Такой напряженный день.
— Понимаю, — сказал Пол, слегка касаясь губами ее лба, и Джули едва сдержалась, чтобы не отшатнуться. Вся душа у нее буквально застонала. «О, Господи, — подумала она с болью, — почему мне неприятно прикосновение Пола, и в то же время так страстно хотелось, чтобы Мануэль Кортес притронулся ко мне?»
Глава 3
Во вторник на работе Джули с трудом удавалось скрывать, что она вновь встречалась с Мануэлем; особенно когда Донна и Мерилин опять завели о нем разговор. Для них это была самая животрепещущая тема, и Джули волей-неволей приходилось большей частью поддерживать шутки подруг. Но в душе у нее преобладали совершенно другие эмоции, и она не знала, на что решиться. Ей не давал покоя вопрос: не лучше ли быть откровенной с родителями? С матерью и отцом у Джули сложились такие отношения, что она чувствовала себя глубоко виноватой перед ними из-за своей лжи, но ей также было известно, насколько им нравился Пол и как они надеялись, что в один прекрасный день Пол и Джули поженятся. Родители огорчились бы, узнав, что их дочь проводит время в обществе такого человека, как Мануэль Кортес, который, по их мнению, только ищет развлечений и не может иметь серьезных намерений. Но ведь они не испытали то чудесное ощущение возбуждения и энергии, которое охватывало каждого, соприкоснувшегося с ним.
Джули тяжело вздохнула. Если она хотела и дальше встречаться с Мануэлем, ей не следовало делать из этого знакомства тайны.
Вечером во вторник Джули с Полом была в кино. Он зашел за ней на работу, и они перед сеансом покушали в угловом фирменном ресторанчике «Лайонз». Пол, которому не удалось обстоятельно поговорить накануне вечером, рассказал, что Нейл Парриш не ругал его в связи с поведением Джули по отношению к мексиканскому певцу.
— По сути, он даже ни разу не упомянул этот эпизод, — заметил с известным удивлением Пол. — И это совсем не похоже на Парриша. Обычно ему доставляет удовольствие заполучить предлог, чтобы поставить человека в затруднительное положение. Мне лично он нравится. Блестящий специалист, но порой заходит слишком далеко.
— Ты должен смело высказывать ему свое мнение, — воскликнула Джули. — Ведь в конце концов он — обыкновенный человек. Возможно, ему действительно нравится ставить людей в неловкое положение, однако кто-то должен быть с ним откровенным.
— По правде говоря, он иногда нагоняет на меня такого страху, — признался Пол, скорчив недовольную гримасу, и Джули невольно улыбнулась, поскольку признание Пола во многом соответствовало истине.
Когда Джули в эту ночь готовилась лечь в постель, в спальню вошла мать и, плотно прикрыв за собой дверь, спросила:
— Джули, дорогая, что случилось?
Джули резко встала со скамеечки, на которой сидела перед туалетным столиком, расчесывая волосы. На ней была только короткая нейлоновая ночная рубашечка, и в ней она выглядела шестнадцатилетней девочкой. Мать стиснула руки, будто ощущая какую-то неловкость. Джули нахмурилась.
— Случилось? — повторила она, притворяясь удивленной. — Абсолютно ничего.
— Нет, что-то произошло. По крайней мере, что-то тебя тяготит. Ты не похожа сама на себя, с тех пор как вернулась домой вчера вечером. Быть может, Селин чем-то обидела тебя?
— Селин? — Беспомощно пожала плечами Джули. — Ну, мы вспоминали, естественно, старые времена.
Проницательным взглядом мать смотрела на дочь.
— Джули! Скажи мне честно, была это Селин… и вообще с женщиной ли ты ужинала вчера?
Джули крепко сжала губы. Откровенно лгать она не станет.
— Нет, мама. Ты права, я была с мужчиной, — ответила она, разглядывая перламутровую щетку для волос, которую держала в руке. Через некоторое время она опять подняла глаза. — Извини, мама, но я боялась, что вы с папой не поймете, если я расскажу вам. Вы надеетесь… ну… что я и Пол… — дальнейшие слова замерли у нее на губах.
— О Джули! — вздохнула миссис Кеннеди. — Ты ведь знаешь, что мы желаем только твоего счастья. Господи, конечно, Пол нам нравится, но это вовсе не означает, что ты непременно должна выйти за него замуж лишь ради того, чтобы угодить нам! Боже мой, порой твои слова пугают меня. Мы хотим, чтобы ты вышла замуж за человека, которого любишь.
— Замуж, конечно, — беспокойно задвигалась Джули. — Ну, а если я скажу, что человек, с которым я встречалась вчера, не имеет никаких брачных намерений?
На лице матери отчетливо проступила тревога.
— Почему же? Он что, уже женат?
— Нет, то есть… — Джули провела щеткой по волосам, — я, честное слово, не знаю.
— Джули! — сказала мать с упреком, покачивая головой. — Кто он! Мы его знаем?
— Не совсем. Вы слышали о нем, — ответила Джули, поворачиваясь спиной к туалетному столику. — Пожалуйста, мамочка, не спрашивай меня больше ни о чем. Если… из этого что-то выйдет, я расскажу вам тогда все.
Теперь миссис Кеннеди была уже по-настоящему встревожена. Никогда прежде Джули ей не лгала и не имела от нее секретов. Трудно примириться, а также с тем, что дочь больше не испытывала потребности посвящать ее в свои тайны. Данное обстоятельство как бы делало Джули более взрослой. Оставаясь по-прежнему их девочкой, она теперь начинала жить своей собственной жизнью, которую не желала делить с родителями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
