– А я стал. Поначалу едва не спихнули, но потом обошлось. Только посоветовали впредь не ложиться на краю, ну я в тот же день и перебрался на другой уступ. А там уже легче дело пошло, я после первого урока ученый стал…
– То есть уступчивый?
– Это не так плохо, поверь. Жить всегда хорошо. А иного способа выжить здесь просто не существует. Не веришь - попутешествуй по уступам, посмотри. Ни тебе, ни мне не изменить то, что нащупывалось столетиями отсева неуступчивых. Люди разные, а система всюду одна. И знаешь, она мне нравится.
Лемана передернуло.
– Чем же, интересно?
– Свободой.
Это прозвучало до того смешно и дико, что Леман растерялся, вместо того чтобы расхохотаться во все горло. Словно личинка короеда, заклинившись в прогрызенном отнорке, вздумала вдруг порассуждать о бесконечности Вселенной. Свобода - на этой каменной полочке?! Свобода невзначай сорваться с карниза - самому или не без посторонней помощи - и с долгим криком полететь вниз, навстречу гибельным бурунам беснующейся реки?
– И ты не хочешь, чтобы тебя вытащили из этой дыры?
– Нет.
– Почему?
– Я уже ответил.
– Ты был классным пилотом, - сказал Леман, в ответ на что Валентин досадливо махнул рукой. - Нет, ты послушай… Кто, скажи мне, был лучшим в штаффеле командиром звена? Ты. Кто подбил крейсер ренегатов и был награжден Золотой Молнией третьей степени? Тоже ты. Кому разрешали свободную охоту? На кого молились молодые лейтенанты - разве не на тебя? Я сам молился! - Леман уже кричал. - А скольким тыловым шавкам ты набил морду, помнишь? Ты был человеком ТАМ, ты это еще не забыл? А кто ты ЗДЕСЬ?
– Уступчивый. - Валентин лучезарно улыбнулся. - Ты погоди, не кипятись, я тоже не вдруг привык. Только вот какое дело: когда я, по твоим словам, был человеком, а по-моему, кем-то иным, надо мной стоял командир штаффеля, а над ним командир бригады, а над ним еще кто-то… много их было, всех не упомнить. Я с удовольствием прожил бы без них - вот и живу. С удовольствием. Здесь надо мною только небо.
– В которое ты никогда не взлетишь!
– А кто сказал, что свобода дается бесплатно? Вопрос лишь в том, велика ли цена.
– А слева стена, - едко продолжил Леман. - А справа пропасть. Свобода!
– Потому и свобода, - благодушно сказал Валентин. - Потому и нет никакой власти, что любой объявившийся пахан в два счета опишет параболу, даже если навербует себе приспешников и вовсе откажется от сна. Какой-нибудь приспешник его и спихнет, чтобы самому стать паханом… Наверное, были когда-то прецеденты, раз об этом до сих пор сказки рассказывают… детям, понятно. Взрослым не нужно.
– Свобода, основанная на страхе? - Леман язвительно покривил рот. - Она тебе нравится?
– Когда ты сможешь предложить другое основание, я тебя внимательно выслушаю. Но, по-моему, его просто нет. Для нас, людей - во всяком случае. Вернее, пока мы люди, а не ангелы.
Валентин отлип спиной от скалы и сладко, с ленцой, потянулся, разминая затекшие мышцы. Встал на ноги, взглянул вдоль каньона, затем вверх.
– Заболтался я…
– Тебе пора, - хмуро сказал Леман. - Я понимаю. Надеюсь, еще увидимся.
Удалось ли ему скрыть сомнение, нет ли - кто знает.
– Хочешь, полезли вместе, - предложил Валентин. - Вдвоем веселее. И безопаснее, между прочим. А не хочешь - оставайся здесь, уговаривать не стану. У нас каждый решает сам за себя - зачем ограничивать свободу? Кому это надо?
– Свободу подчиняться дурацкой необходимости или помереть в тот же день. - Леман сплюнул под ноги. - Ты это называешь свободой?
Валентин посмотрел на него с веселым прищуром.
– А другой свободы не бывает. Это я так говорю, на всякий случай. Вдруг до тебя еще не дошло? Хотя ведь простая вещь… Или ты подчиняешься безусловно необходимому для выживания, или можешь не стараться выжить - все равно не получится. Притом, по-моему, подчиняться необходимости много приятнее, чем какому-нибудь хмырю, чье преимущество перед тобой заключается лишь в количестве звезд на погонах, разве нет?.. Так ты со мной или остаешься?
– Мне нельзя наверх, - пробурчал Леман. - Там меня знают.
– И здесь скоро узнают, можешь не сомневаться. Даже если не сглупишь. Думаешь, тут связи нет? Где торговля, там и связь. Скоро по всем уступам пойдет весть, что появился неуступчивый с твоими приметами. Спихнуть вниз, может, и не спихнут, но и помощи не жди.
– А есть ли разница? - Леман выдавил улыбку. - Особенно во время бури?
– Никакой, - признал Валентин. - Так ты со мной или нет? Решай скорее, мне некогда.
– Убьют.
– Если я за тебя поручусь, сразу не убьют. А дальше сам решай, как жить. Выдолбишь, например, новую нишу под хранилище или убежище для немощных, так и совсем простят. Ниши всем нужны.
– Ни хрена себе! - изумился Леман. - Это ж работы на год!
– Лет на пять, - поправил Валентин. - Ну и что? Сколько надо, столько и будешь работать, причем по своей охоте, без принуждения. Или очень скоро совершишь продолжительный полет. Выбирай.
– Какой уж тут выбор…
– Какая свобода без выбора? Выбор всегда есть. Можешь попытаться пожить отшельником - вдруг тебе повезет? Только я бы не советовал.
Не дождавшись ответа, Валентин махнул рукой и полез по скале, цепляясь за крошечные неровности ловко, как муха. Друг называется, с тоскливой маетой в душе подумал Леман. Хотя какой он мне теперь друг? Точно такой же, как всем другим в этом каньоне, на этих уступах. Уступчивый он…
– Стой! - закричал он, и Валентин, без видимых усилий повиснув на скале, повернул голову и посмотрел вниз.
– Решился наконец?
– Нет… То есть тьфу, я не о том… Я вот о чем подумал: представляешь, какую базу тут можно было бы построить! Какой космодром подскока, а! Расширить нижние уступы, перекрыть каньон фермами…
Валентин захохотал.
– Ты чего? - Леман нахмурился.
– А то, что не один ты такой умный. Командование Великой Лиги обратило внимание на эти каньоны еще тысячу лет назад и приказало построить именно то, что ты сказал. Собственно, с этого и началась наша история, и большинство населения планеты происходит от тех строителей, вынужденных жить на уступах… Рассказать тебе, чем закончилась стройка или сам сообразишь? В общем, повторить тот опыт командование не рискнуло.
– И вас не пытались уничтожить?
– А зачем? Мы никому не мешаем и не представляем никакой опасности. Своего рода нейтралы, которым нет дела до войны, - зачем же нас уничтожать? Впрочем, на пионеров-строителей все-таки сбросили бомбу, да только те не стали ее дожидаться, сидя на месте - уступов вон сколько, да и удобный каньон вовсе не один…
Леман промолчал.
– Извини, - сказал Валентин. - К полудню наверняка поднимется буря. Я должен успеть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
