— Мм?..
Эллсмере повторил вопрос.
— Я увидел, как луг внезапно пошатнулся и закачался, — ответил Поллак так медленно, словно ему приходилось обдумывать каждое слово в отдельности. — Он становился все более нечетким. В поле зрения появились скалы. Внезапно я увидел, что передо мною разверзлась пропасть. Я уже почти сделал шаг, после которого должен был рухнуть вниз. Но тут меня охватил жуткий страх. Я оттолкнулся и, по-видимому, своевременно упал назад, — он беспомощно улыбнулся. — Иначе меня не было бы здесь.
Эллсмере задумался.
— Но вы ясно видели опасность, не так ли? — осведомился Кинг Поллак.
— Да. Совершенно ясно. Я с самого начала должен был догадаться, что с тобой сыграли грязный трюк.
— Странно, что вас оставили, — задумчиво произнес сержант.
— Да, странно, — согласился Эллсмере. — Но этому можно придумать пару объяснений.
— Например?
— Нужно исходить из того, что пси-способности обелисков могут оказывать на стабилизированных лишь ограниченное действие. Как уже сказано, до сих пор мы думали, что они вообще не могут оказать на нас никакого действия. Только если сотни обелисков соединят вместе свои силы, они могут сделать нечто осязаемое. К примеру, возможно, что даже сил объединенных обелисков хватает только на то, чтобы повлиять лишь на одного из нас. Выбор пал на того, кто двигался по опасной дороге, потому что к нему было легче подступиться. Но есть также и другая точка зрения. Чтобы загипнотизировать двух людей настолько, чтобы их опыт, взгляды и все остальное не противоречили тому, что они видят, нужна значительная координация. Может быть, именно это и превосходит возможности обелисков? И, наконец, есть еще и третье объяснение.
— Третье?
— Да. Никто не знает, как функционируют органы восприятия обелисков. У них нет ясно выраженных органов чувств. Но они, конечно, существуют; эти камни сами очень таинственные образования, и у них должны быть такие же таинственные механизмы восприятия. Но этого не может быть. Только представь себе, что их зрительные органы функционируют на той же оптической базе, что и наши — тогда обелиски не могли меня видеть, пока я не вышел из подлеска, а ты карабкался по стене и все время находился в поле их зрения.
— Почему, как вы думаете, они прекратили свое воздействие? — спросил Поллак. — Вы уничтожили, скажем, сотню обелисков. Что, первоначальное их количество минус сотня — слишком мало, чтобы поддерживать влияние?
— Не имею никакого представления, — поколебавшись, ответил Эллсмере. В котловине первоначально находилось около четырехсот обелисков. Теперь их здесь штук триста. Может быть, триста — это слишком мало. Возможно также, что мое нападение поразило их и нарушило их координацию. Кто это может знать? Но меня больше смущает не это.
— А что?
— Если наши гипотезы верны, то обелиски — это материализация одной из форм существования циносов. Другими словами, обелиски — это живые, разумные существа, может быть, в состоянии анабиоза, а может быть, и нет. Таким образом, я несколькими движениями рук уничтожил сотню циносов… это мучает меня.
Кинг Поллак неодобрительно пробурчал:
— Ваша деликатность достойна всяческого уважения, но, в конце концов, дело приняло для нас скверный оборот. Вы действовали по необходимости.
— Да, это одно из того, что утешает меня.
— Одно из того, что утешает? Разве есть еще и второе?
— Я не уверен, что циносы на самом деле уничтожены. Обелиски исчезли очень странным образом. Не было грохота, камень не расплавился. Была лишь яркая вспышка света… а потом обелиск исчезал, — заметил Эллсмере.
— Гм, — как-то неуютно хмыкнул Поллак и почесал за ухом. Действительно, странно. А теперь, с вашего разрешения, я лучше лягу, прежде чем мне внушат еще парочку кошмаров.
Внутренность глайдера превратилась в импровизированный лагерь. Прежде чем лечь отдохнуть, Орин Эллсмере связался с УСТ-3048 и лейтенантом Холлингсуортом и сообщил о том, что произошло сегодня вечером. Было важно, чтобы каждый знал, что случилось с обелисками.
* * *
Было темно, хоть выколи глаз, когда Эллсмере пробудился от легкого, беспокойного сна. В другом конце глайдера храпел Кинг Поллак. Все это было совершенно нормально. Эллсмере спросил себя, что же его разбудило.
Потом он услышал это.
Многотоновое гудение, гармоничное, глубокое, словно издаваемое гигантским мужским хором. Оно доносилось из-под земли или, по крайней мере, так казалось. Эллсмере открыл люк и выбрался наружу. Поллак продолжал храпеть. Снаружи звук был громче и четче. Он, казалось, заполнял весь погруженный в ночь мир и отдавался в каждом камешке, в каждой молекуле воздуха. Было невозможно понять, откуда он исходит.
Тут небо над горами на юго-западе внезапно посветлело. Фиолетовое сияние скользнуло по черному ночному небу, и на его фоне ясно проступили силуэты покрытых джунглями гигантских гор. Одновременно вокруг ожил животный мир. Вопли, крики, громкий хрип, судорожный кашель — оглушающая мешанина голосов животных внезапно обрушилась на него.
Эллсмере одним прыжком вновь оказался в машине. Он потряс Поллака за плечо. Коренастый сержант сонно пробормотал:
— Э-э… что?..
— Вызови по радиокому Холли, — приказал Эллсмере. — Мне нужно немедленно поговорить с ним.
И пока сержант собирался с силами, он взял подставку с теодолитами и снова выбрался наружу. Теодолит, как и компас, автоматически ориентировался на естественное магнитное поле планеты. Эллсмере с растущим нетерпением ожидал, пока прибор не самонастроится, потом припал глазами к окулярам и начал поворачивать искатель, пока перекрестье нитей не оказалось на том месте, где фиолетовое сияние было самым интенсивным.
В люке появился Поллак.
— Лейтенант Холлингсуорт у аппарата! — сообщил он. — Он сказал, что знает, что вам нужно. — Затем он спрыгнул вниз и тихо произнес: — Мне тоже хотелось бы это знать.
Эллсмере ничего не ответил. Мгновением позже в руке у него оказался микрофон.
— Холли?.
— Да, я уже знаю. Фиолетовый световой эффект. Где-то за горами.
— Ты его замерил?
— Наша несравненная Элиза занимается этим, — ответил Холлингсуорт.
— Я уверен, что это связано с происшествием в котловине, — произнес Эллсмере. — Я хочу поближе ознакомиться с этим. Мы должны при помощи пеленгатора определить точку свечения по крайней мере с точностью до двух километров.
— Ясно, — ответил Холлингсуорт. — Я подготовлю машину. Передай мне данные.
— Минутку, Поллак должен…
Он повернулся, чтобы отдать приказ сержанту, и обнаружил, что свечение исчезло.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
