Когда он вошёл в спальню, то ясно представил себе, что там происходит. Похоже, Гален был прав лишь наполовину. Может, они и трахались несколько секунд назад, но она не была пьяна от похоти.
Нет, Мэг была чертовски зла.
Гален отступил назад к двери и снова занял своё место.
— Я не имею ни малейшего грёбаного понятия, о чём ты говоришь.
— Ну да. Заливаешь.
Мэг провела пальцами по своим длинным тёмным волосам. Она, казалось, не замечала, что все ещё была голой и раскрасневшейся, после того как Тео трахнул её, и, чёрт возьми, это заставило Галена полюбить её немного больше. Она похудела с тех пор, как он видел её в последний раз, — худоба совершенно не шла ей. Он не мог точно сосчитать её ребра, но ещё несколько фунтов — и у него получится. На её груди и бёдрах виднелись едва заметные засосы, что подтверждало его подозрения: Тео не прождал и часа, после того как Гален сел в самолёт, и трахнул Мэг.
Он должен был догадаться, что это произойдёт.
Она щёлкнула пальцами у него перед носом.
— Перестань пялиться на мои сиськи и сосредоточься.
— У тебя красивые сиськи. — Выставил Гален себя придурком, Мэг густо покраснела, что ему ещё сильнее понравилось.
— Ты свинья. Вы оба свиньи. Властные мудаки-свиньи.
Он подозревал, что у Мэг вспыльчивый характер, хотя, честно говоря, Тео был способен довести святого до истерики меньше чем за час, если бы захотел. Гален посмотрел через её плечо на своего друга.
— И что же ты сделал?
— Слышу обвинение в твоем тоне. Ей нужна была помощь. Я помог. А теперь она ведёт себя так, будто я прокрался в её комнату и помочился ей на ногу.
Губы Мэг шевельнулись, когда она беззвучно повторила то, что он только что сказал. Она закрыла глаза, и Гален не сомневался, что она считает до десяти в попытках успокоиться. Может быть, до двадцати. Как бы сильно он ни наслаждался Тео, эта ситуация становилась всё больше и больше щекотливой. Нужно остудить пыл всех и вытащить Мэг на хрен отсюда, пока кто-нибудь не понял, что это та самая женщина, которая была в их квартире в прошлый раз, когда они были в городе.
Может быть, они уже опоздали.
Глава 4
Спать с Тео было не ошибкой. А целой, черт возьми, катастрофой. Мэг даже не знала, как это случилось. Только что она пыталась удержаться, чтобы не пнуть его в голень, а в следующую секунду уже сидела верхом на его члене и выкрикивала его имя, кончая. Этот мужчина обладал какой-то магией обольщения, и, как бы ни были приятны последние несколько часов, она была здесь не для этого.
Хуже всего было то, что теперь Гален загораживал выход своим большим сексуальным телом, и она не могла не вспомнить, как он рычал ей в ухо грязные слова, которые клеймили её до самой души. Единственное, что спасло её от того, чтобы сделать что-то действительно достойное сожаления, было то, что он выглядел таким же взбешённым, как и она.
К счастью, грозное выражение темных глаз Галена было направлено прямо на Тео.
— И что же ты сделал?
Тео, казалось, устал валяться в постели и поднялся на ноги. Самое лучшее, что Мэг могла сделать, это не пить вместе с ним. Были люди, которых считали красивыми, привлекательными или великолепными… а потом шел Тео. Черты его лица должны были быть слишком резкими, глаза — слишком голубыми, а волосы — чересчур заурядного темно-каштанового цвета. Очевидно, каким бы Бог ни сотворил его, он не внял советам. Помимо того, что он был самым красивым человеком в комнате, он двигался с врожденной уверенностью, не подвластной никем более.
Он схватил из комода ещё одну пару брюк для отдыха.
— Ей не хватало денег на обучение. Я помог.
Так мало слов, чтобы охватить всю степень предательства, которое Мэг не могла не могла просто проигнорировать. Ей не хватало денег на обучение. Я помог. Как будто он бросил в её жизнь бомбу, которая и впрямь ничего особенного не значила. Она повернулась к Галену, желая, чтобы он понял, насколько Тео пересек черту, но его тёмные брови опустились, и он взглянул на неё.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— И это все?
И это всё. И это всё.
У нее были подозрения, что Гален не нужался в деньгах, и эта ситуация только подтвердила её догадку. Никому из тех, кто когда-либо был беден, не нужно было объяснять, как именно Тео переступил черту. Мэг указала на Галена пальцем.
— Прочь с дороги.
Он внимательно посмотрел на неё, словно обдумывая самый мудрый план действий, но что-то, должно быть, отразилось на её лице, потому что он выскользнул из дверного проёма. Она повернулась и посмотрела на Тео.
— Если та ночь… если прошлая ночь что-то значила для тебя, ты возьмёшь свои деньги обратно. — Мэг схватила свой лифчик и юбку, лежавшие на полу рядом с дверью, и натянула их. Свою рубашку она нашла в коридоре, а трусики — на кухне.
Было в этом что-то унизительное: необходимость собирать одежду, которую Тео сорвал с неё, была похож на сексуальный след из хлебных крошек. Хуже ничего в ее жизни еще не было. Никто из мужчин не вышел проводить её, что было очень кстати. Мэг больше нечего было им сказать.
А ты в этом уверена?
Да, чёрт возьми, она была уверена в этом.
Мэг быстро оделась и направилась к лифту. Она уставилась на дверь, заставляя себя нажать на кнопку и убраться отсюда к чёртовой матери. С самого первого момента, как она встретила этих двоих, она знала, что они были самыми сложными людьми. Её инстинкты бармена кричали об этом — обычно они и не обманывали — и теперь Мэг по уши погрязла во всем этом дерьме.
Обучение оплачено. Я могу пойти в колледж в этом семестре. Выпускной всё ближе.
Но какой ценой?
В этом мире ничто не даётся даром. От этого подарка шла явная ниточка, очень грязная и пошлая. Ото всех подарков они тянулись. Мэг слишком тяжело и много работала, чтобы пустить всё под откос. Она не знала, сможет ли переубедить колледж вернуть деньги, не бросая учёбу, — во всяком случае, когда у неё нет средств, чтобы возместить эту сумму.
Два варианта: бросить учёбу или взять деньги.
В голове стучало, а в желудке скручивались тугие узлы. Весь стресс, от которого она не могла избавиться в течение нескольких месяцев, удвоился за секунду. Мэг действительно попала в ловушку. Ни легкого пути, не способа выйти из данного положения не было.
Она знала, что скажет Кара. Возьми деньги и покажи мужчинам средний палец, уходя из их жизни. Это не её проблема, что она оказались слишком глупыми, чтобы расплатиться за неё деньгами. Но поступки Кары Мэг иногда сложно было понять. Она любила свою подругу, но то, что она делала, было за гранью её понимания.
Иногда ей хотелось сделать также.
— Мэг.
Она слишком долго колебалась, и теперь вот Гален шёл по коридору к ней. Она подняла руку.
— Я ухожу.
— Не одна.
Мэг моргнула.
— Что, прости?
— Ты меня слышала. — Гален обнял её, его большая рука коснулась её спины, и нажал кнопку лифта. — Ты играешь в игру, но не знаешь правил и ставок. Так что — да, одна ты не уйдешь.
Прищурившись и чуть наклонив голову влево, ей на миг почудилось, что ему не всё равно.
— Ты же не можешь всерьёз думать, что кто-то собирается похитить меня с улицы в этом районе.
Гален пристально посмотрел на неё.
— Я понимаю, что ты злишься из-за денег, но тебе не следовало возвращаться сюда.
Ух ты, Гален, расскажи мне о своих чувствах.
Хуже всего было то, что Мэг даже не могла злиться на него из-за этого. И он был прав. Ей не следовало возвращаться сюда. Тео был словно какое-то гигантское солнце, движущееся сквозь её жизнь, и он притягивал её к себе, несмотря ни на что. Двери лифта открылись, и Мэг шагнула внутрь; металлическая коробка показалась ей в десять раз меньше, чем нужно, когда Гален вошёл следом. Тео был большим, а Гален — огромным. С таким телом он чувствовал бы себя как дома на корабле викингов, грабя деревни и перебрасывая беспомощную деву через плечо, даже не вспотев. Его тёмные волосы отросли с прошлой встречи — уже не по-военному короткие — а его тёмные глаза, казалось, впитывали всё, что находилось в каждой увиденной им комнате.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
