опер уголовного розыска. А сегодня этот парень вот так запросто приедет в прокуратуру и решит вопрос с наследством. Гуров словно прочитал его мысли:
– Остановить следствие я не могу и не планирую: есть закон, и его нарушать нельзя. От сотрудника страховой компании удалось получить ноль целых ноль десятых информации, поэтому я и хочу обратиться к своим. Мы же сейчас ничего не знаем точно, все только со слов страховщика. Возможен простой вариант, что Савельев просто из обычного усердия начал вставлять вам палки в колеса, желая таким образом заработать себе премию. Написал заявление, запустил машину – вдруг получится по такой схеме не выплачивать страховку и сберечь для компании лишнюю копейку.
– Да не нужны нам эти выплаты! – со злостью выкрикнул Максим. При одном упоминании о страховке он мгновенно вскипел. – На черта мне эта страховка?! Пусть просто отдадут наследство! Там же гостиница стоит, люди на улице ждут! Пусть себе забирает эти деньги! Я сейчас пойду к нему и напишу отказ от страховки!
Оперативник остановил его:
– Это ничего не изменит, Максим. Заявление написано, с ним работают, и закрыть дело без дополнительного расследования невозможно. Есть лишь вариант ускорить процесс. То, что Савельев требует у вас вещи покойницы в обмен на наследство, – полный блеф. Если полиция уже начала работу в этом направлении, то забрать заявление страховая компания не сможет. Давай прокатимся и из первых рук узнаем, что происходит на самом деле.
Мужчина, красный от гнева, со всей силы нажал на газ и лихо помчался к одной из центральных улиц города, где расположилась прокуратура – неприметное здание в три этажа за высокой оградой.
Время летних отпусков царило и здесь, в коридорах было пусто, сотрудников почти не было видно. В одном из кабинетов Гуров отыскал совсем юного парня в форме. Судя по одной звездочке на погонах, тот был новобранцем, младшим юристом. При виде служебного удостоверения молодой человек вытянулся и в волнении вцепился большим пальцем в краешек стола.
– Вы из Москвы? С проверкой? Главное управление уголовного розыска? Но… что за повод?
– Никаких проверок. – Гурову было неловко пользоваться служебным удостоверением в личных целях, но над ним висело обещание разобраться в ситуации. – Я, можно сказать, за помощью к вам пришел. Я так понимаю, это вы занимаетесь проверкой смерти Песоцкой Валентины Митрофановны?
Парнишка кивнул, лоб у него покрылся испариной, хотя в кабинете исправно работал кондиционер.
– У моих знакомых, опекунов Песоцкой и ее наследников, Елены и Максима Жуковых, возникли сложности с получением наследства из-за того, что страховая компания написала заявление в прокуратуру.
– Да, поступило заявление, приходится проводить расследование, – охотно закивал парень, потом замялся и выдавил, залившись краской: – Понимаете, я бы хотел вам помочь… вернее, вашим друзьям… но это сложно сделать, я не могу просто написать отказ. Это же страховая, у нее юристы…
– Нет, нет! Я не прошу писать отказ. – Лев понял, почему лицо парня заливалось то бледностью, то краснотой – сотрудник был ошарашен появлением важного опера из столицы и решил, что дело надо срочно замять любым способом. – Я всего лишь хотел узнать детали расследования. Гарантирую, что, кроме меня, больше никто о них не узнает. Я понимаю, что так делать нельзя, но страховая компания толком о своих претензиях не рассказывает. Жуковы – простые люди и от неведения накручивают себя, так что я хочу всего лишь узнать, что происходит. Не более того.
– Уф-ф-ф, – молодой человек выдохнул с заметным облегчением. – Я уж думал, что все… Приготовился погоны снимать.
Он нырнул в сейф, вытащил тоненькую папочку, полистал и придвинул к Гурову поближе. Пока сыщик изучал материалы, парень пояснял, как проходит прокурорская проверка:
– Страховая написала в заявлении, что сомневается в естественной смерти Песоцкой, так как здоровье у нее было отменное на момент заключения договора. Ну, я отправил заключение патологоанатома на проверку, что еще тут можно сделать. По умершей заключение однозначное – остановка сердца во сне, естественная смерть. Запрос на эксгумацию написал, но, честно говоря, получу за него от начальства только нагоняй. Померла старушка во сне, все чисто, и вскрытие это подтвердило. Можно сказать, вхолостую отработали, чтобы страховая не боялась отдавать свои денежки. Но проверить мы обязаны были, чтобы статья не была нарушена. Наследники не совершали преступления против наследодателя, никаких противоправных действий в отношении Песоцкой семьей Жуковых не было… Такая вот работа у нас – по каждому заявлению отрабатывать все мероприятия. Вы бы знали, сколько народу нам пишет! – разоткровенничался парень. – Больше, наверное, только президенту жалуются. И ведь по каждому заявлению надо провести проверку. Так что вы успокойте своих друзей: как только придет результат вскрытия, я сразу напишу отказ, и они получат свое наследство. Ну, если, конечно, ничего нового не обнаружится.
Лев Иванович продолжал листать материалы.
– А есть у вас копия договора Песоцкой со страховой компанией?.. А, все, нашел… А почему только первая и последняя страницы?
Молодой человек почесал в затылке:
– Даже и не спрашивал, мне для проверки этого достаточно. Клиенткой являлась, все данные и реквизиты указаны…
– А можете мне позвонить, когда придет заключение? Если не трудно.
Молодой человек с усердием закивал. После того как миновала опасность конфликта с важной московской шишкой, приезжий опер уголовного розыска казался ему милейшим человеком, так что почему бы и не исполнить его маленькую просьбу. От избытка эмоций из него выпрыгнуло обещание:
– Я потороплю завтра же всех! Чтобы за неделю мы смогли собрать все материалы для отказа!
Лев удивился такой прыти, но останавливать парня не стал – ничего страшного, если тот немного поторопит неповоротливую бюрократическую машину. Сотрудник прокуратуры же после ухода Гурова откинулся на спинку кресла – радостный, что так удачно все вышло: и закон не нарушил, и московский чин, кажется, остался доволен.
В коридоре Гуров остановился и торопливо записал вопрос в блокнот, пока он не испарился под жарким южным солнцем, а затем поспешил к машине. На водительском сиденье замер поникший Максим, который от длительного ожидания совсем отчаялся и застыл в равнодушном оцепенении, как приговоренный к казни ждет появления палача. Лев Иванович хлопнул его по плечу, чтобы привести немного в чувство:
– Не вешай нос, Макс. Все оказалось не так страшно, как вам наговорил сотрудник из страховой. Придется подождать – по заявлению страховой проводится проверка, займет вся эта возня недели три, после этого прокуратура напишет отказ и снимет запрет на процедуру наследования.
– Три недели – это десять номеров в простое и половина моего кредита в банке, – недовольно поморщился мужчина.
Лев в ответ
