Высадку в Константинополе решили провести утром, ещё в темноте подойдя вплотную к Босфору, и с первыми лучами солнца начали артподготовку. Одновременно с подавлением береговых батарей началась высадка десанта на оба берега пролива. Гаубицы кораблей РДК перенесли свой огонь на турецкие и британские корабли, на которых проявилось некоторое шевеление и попытки развернуться бортом к русской эскадре. После затопления трёх ближайших судов, остальные демонстративно спустили паруса и закрыли пушечные порты, показывая свои мирные намерения. Ближе к обеду на захваченные батареи по обоим берегам пролива стали выгружать гаубицы и миномёты, потянулись шлюпки с боеприпасами. Увы, за день выгрузить достаточное количество вооружения не удалось. Пришлось задержаться до следующего дня, освещая оба берега прожекторами.
Ночь прошла спокойно, но с рассветом турки попытались отбить батареи, отправив на штурм до десяти тысяч янычар по каждому берегу, возможно, и больше. Видимо, надеялись подавить численностью, опыт почти полугода боевых действий против армии Румянцева ничему турок не научил. Миномётный огонь продолжался менее двадцати минут, полностью развеяв любые попытки турецкого реванша. После этого заговорили гаубицы с кораблей РДК, выпустили по Константинополю по пять снарядов каждая. Очень мало для огромной столицы империи, если не считать, что половина снарядов разрушила султанский дворец, а вторая часть изрешетила все казармы янычар. Такая демонстрация мощи и дальнобойности орудий надолго отобьёт охоту султанских гвардейцев атаковать русских десантников.
Потому, ещё до полудня половина эскадры двинулась вперёд, спеша добраться до следующего пролива - Дарданелл. Туда шли также, чтобы подгадать к рассвету, и полностью повторили предыдущие действия. Уже более слаженно, без суеты и лишних телодвижений. А Константинополь остался под хищным прицелом десяти кораблей РДК, вооружённых страшным для восемнадцатого века оружием, гаубицами калибра сто миллиметров, способными послать снаряд, начинённый тринитротолуолом на расстояние до семи километров. Босфор и захваченная часть Константинополя остались в надёжных руках. С захватом Дарданелл сложилось ещё проще, часть береговых батарей турки так и не успели восстановить после разгромного общения с русской эскадрой две недели назад. Высадка русского десанта, после непродолжительной артподготовки, прошла спокойно, турецкие артиллеристы успели отступить, бросив форты без охраны.
На сей раз, русские артиллеристы обживались в захваченных укреплениях уверенно, без нервотрёпки. Организовали оборону не только пролива, но и защиту от атаки с суши. Хотя, все знали, что здесь атаки с берега на захваченные батареи не будет, потому действовали спокойно. Немногочисленные казачьи разъезды, отправленные на разведку, подтвердили предположение Невмянова об отсутствии любых турецких войск ближе сорока вёрст. Эскадра два дня стояла у русских (уже!) батарей, прикрывая их с моря. Ничего не происходило на берегу, туркам явно не приходило в голову атаковать русских. Подождав еще два дня, Румянцев проверил на берегу, как устроили оборону, сейчас он не стеснялся советоваться с Палычем. Сойдясь во мнении, что оборона достаточна при имеющихся силах, оба вернулись на борт флагмана.
- Сообщение, Иван Палыч, из Петербурга. - Вполголоса доложил Невмянову дежурный радист флагмана, которым определили любимый корабль "Север", едва они с Румянцевым поднялись на палубу.
- Что там? - Пётр Александрович еле дождался, пока Палыч прочитает стандартный бланк радиограммы. Тот, молча, протянул ему бумагу. В ней сообщалось о заключении мира с северными врагами. Голландия предоставляла место на побережье для военно-морской базы русскому флоту и беспошлинную торговлю русским купцам, Швеция лишилась всей Финляндии, островов на Балтике, плюс беспошлинная торговля для русских купцов. Британия и Пруссия отделались лёгким испугом, даже без контрибуции и беспошлинной торговли. После заключения этого мира Турция оставалась в одиночестве против русской армии. Надежды султана на вступление в войну Австрии на стороне турок не оставалось, скорее, цесарцы постараются урвать часть Османской империи, выступив на стороне русских. Когда султан узнает о результате войны на севере, до мирных переговоров останутся считанные дни.
- Надо спешить! - Так отреагировал Румянцев, возвращая бланк Невмянову. - Это ваша неофициальная переписка?
Невмянов и радист молча кивнули.
- Война с Турцией продолжается, предлагаю навестить Измир, он тут рядом. Боеприпасов, полагаю, хватит? Возьмём один полк и захватываем порт Измир, все суда в нём, грузим их доверху и возвращаемся. Пусть наши подарки государыне не уступают дарам светлейшего князя!
Палыч не ожидал такого прагматизма от старого служаки, но, с удовольствием согласился. Следующие дни плаванья напомнили ему старые подвиги в Индо-Китае. Русская эскадра захватывала все встречные суда - турецкие, британские, голландские, солдаты высаживались на берег и методично грабили города, загружая трофеи. Румянцев спорил с градоначальниками, выбивая из них выкуп в золоте и серебре. Потом перегруженная эскадра, почти без боеприпасов, медленно ползла обратно, к Проливам. Там, слава богу, всё было нормально. Русские батареи стояли крепко, более того, скучавшие в Босфоре офицеры захватили десяток британских и турецких кораблей, наполнив их трофеями. К этому времени к Босфору подошла эскадра Ушакова, страшно сердитого на Румянцева за то, что его моряков лишили участия в великой победе, в захвате Константинополя и Проливов. Но, по предложению Палыча, Фёдор Фёдорович согласился выйти в Средиземное море и прогуляться до Александрии. Благо, старый морской волк не подозревал о заключении мира на севере, и надеялся встретить британцев, после чего пограбить султанский Египет.
Собственно, больше ничего интересного в ту войну не случилось. После заключения мира с османами, Палыч получил от государыни Екатерины титул барона, звание контр-адмирала русского флота. Ответным жестом подарил два корабля с вооружением адмиралу Ушакову, в смысле русскому флоту, конечно. Русские военные базы в Проливах, конечно, остались. Вместе со знаменитой мечетью Айя-Софи, превращённой обратно в православный храм Святой Софии, и частью старого Константинополя. А от требования предоставления независимости Румынии и Болгарии вместе с Грецией, Желкевскому удалось государыню отговорить. На кой чёрт нам эти братья-славяне, которые обе мировые войны против нас воевали? Зато Молдавию и Бессарабию Россия включила в свой состав, проведя границу с Османской Империей по Дунаю и его притоку Сирету, а не по Пруту, как в нашей истории.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
