поморожены зовсим.
Телефонист (в телефон). Де ж диспозиция? Прохаю ласково. Командир кинной дивизии прохае диспозицию. Вы слухаете?
Галаньба. Ноги поморожены? А чому ж це ты не взяв посвидченья вид штабу своего полка? А? Якого полку? (Замахивается.)
Слышно, как лошади идут по бревенчатому мосту.
Дезертир. Второго сечевого.
Галаньба. Знаем вас — сечевиков. Вси зрадники. Изменники. Большевики. Скидай сапоги, скидай. И если ты не поморозив ноги, а брешешь, то я тебя тут же расстреляю. Хлопцы! Фонарь!
Телефонист. Пришлить нам ординарца для согласования. В Слободку! Так! Так! Слухаю!
Фонарем освещают дезертира.
Галаньба (вынув маузер). И вот тебе условие: ноги здоровые — будешь ты у меня на том свете. Отойдите сзади, чтобы я в кого-нибудь не попал.
Дезертир садится на пол, разувается. Молчание.
Болботун. Це правильно. Щоб другим був пример.
Кирпатый (со вздохом). Поморожены... Правду казав.
Галаньба. Записку треба було узять. Записку. Сволочь! А не бежать из полка...
Дезертир. Нема у кого. У нас ликаря в полку нема. Никого нема. (Плачет.)
Галаньба. Взять его под арест! И под арестом до лазарету! Як ему ликарь ногу перевяжет, вернуть его сюды в штаб и дать ему пятнадцать шомполив, щоб вин знав, як без документов бегать с своего полку.
Ураган (выводя). Иди, иди!
За сценой гармоника. Голос поет уныло: «Ой, яблочко, куда котишься, к гайдамакам попадешь, не воротишься...»[16] Тревожные голоса за окном:«Держи их! Держи их! Мимо мосту... Побиглы по льду...»
Галаньба (в окно). Хлопцы, що там? Що??
Голос. Якись жиды, пан сотник, мимо мосту по льду дали ходу из Слободки.
Галаньба. Хлопцы! Разведка! По коням! По коням! Садись! Садись! Кирпатый! А ну проскочить за ними! Тильки живыми вызьмить! Живыми!
Топот за сценой. Появляется Ураган, вводит человека с корзиной.
Человек. Миленькие, я ж ничего. Что вы! Я ремесленник.
Галаньба. С чем задержали?
Человек. Помилуйте, товарищ военный...
Галаньба. Що? Товарищ? Кто ж тут тебе товарищ?
Человек. Виноват, господин военный.
Галаньба. Я тебе не господин. Господа с гетманом в городе вси сейчас. И мы твоим господам кишки повыматываем. Хлопец, дай, тебе близче. Урежь этому господину по шее. Теперь бачишь, яки господа тут? Видишь?
Человек с корзиной. Вижу.
Галаньба. Осветить его, хлопцы! Мени щесь здается, що вин коммунист.
Человек с корзиной. Что вы! Что вы, помилуйте! Я, изволите ли видеть, сапожник.
Болботун. Що-то ты дуже гарно размовляешь на московской мови.
Человек с корзиной. Калуцкие мы, ваше здоровье. Калужской губернии. Да уж и жизни не рады, что сюда, на Украину к вам, заехали. Сапожник я.
Галаньба. Документ!
Человек с корзиной. Паспорт? Сию минуту. Паспорт у меня чистый, можно сказать.
Галаньба. С чем корзина? Куда шел?
Человек с корзиной. Сапоги в корзине, ваше... бла... ва... сапожки... с... Мы на магазин работаем. Сами в Слободке живем, а сапоги в город носим.
Галаньба. Почему ночью?
Человек с корзиной. Как раз в самый раз, к утру в городе.
Болботун. Сапоги... Ого-го... Це гарно!
Ураган вскрывает корзину.
Человек с корзиной. Виноват, уважаемый гражданин, они не наши, из хозяйского товару.
Болботун. Из хозяйского? Це наикраще. Хозяйский товар — хороший товар. Хлопцы, берите по паре хозяйского товару.
Разбирают сапоги.
Человек с корзиной. Гражданин военный министр! Мне без этих сапог погибать. Прямо форменно в гроб ложиться! Тут на две тысячи рублей... Это хозяйское...
Болботун. Мы тебе расписку дадим.
Человек с корзиной. Помилуйте, что ж мне расписка! (Бросается к Болботуну, тот дает ему в ухо. Бросается к Галаньбе.) Господин кавалерист! На две тысячи рублей. Главное, что если б я буржуй был бы или, скажем, большевик...
Галаньба дает ему в ухо. Человек садится на землю.
(Растерянно.) Что ж это такое делается? А впрочем, берите на снабжение армии... Пропадай все. Только уж позвольте и мне парочку за компанию. (Начинает снимать сапоги.)
Болботун. Ты що ж, смеешься, гнида? Отойди от корзины. Долго ты будешь крутиться под ногами? Долго? Ну терпение мое лопнуло. Хлопцы, расступитесь. (Берется за револьвер.)
Человек. Что вы! Что вы! Что вы!
Болботун. Геть отсюда!
Человек (бросается к двери. Сталкивается с Кирпатым, который втаскивает окровавленного еврея. Крестится.) Берите все, только душу на покаяние отпустите.
Галаньба. А-а... Добро пожаловать.
Гайдамак. Двоих, пан сотник, подстрелили, а этого удалось взять живьем, согласно приказа.
Еврей. Пан сотник!
Галаньба. Ты не кричи. Не кричи...
Еврей. Пан старшина! Що вы хочете зробыть со мною?
Галаньба. Що треба, то и зробим. (Пауза.) Ты чего шел по льду?
Еврей. Що б мне лопнули глаза, що б я не побачив бильше солнца, я шел повидать детей в городу. Пан сотник, в мене дити малы в городу.
Болботун. Через мост треба ходить до детей! Через мост!
Еврей. Пан генерал! Ясновельможный пан! На мосту варта, ваши хлопцы. Они гарны хлопцы, тильки жидов не любят. Воны мене уже билы утром и через мост не пустили.
Болботун. Ну видно, мало тебя били.
Еврей. Пан полковник шутит. Веселый пан полковник, дай ему бог здоровья!
Болботун. Я? Я — веселый. Ты нас не бойся. Мы жидов любимо, любимо.
Слабо слышна гармоника.
Ты перекрестись, перекрестись.
Еврей. Я перекрещусь с удовольствием. (Крестится.)
Смех.
Гайдамак. Испугался жид.
Болботун. А ну кричи: хай живе вильна Вкраина!
Еврей. Хай живе вильна Вкраина!
Хохот.
Галаньба. Ты патриот Вкраины?
Молчание. Галаньба внезапно ударяет еврея шомполом.
Обыщите его, хлопцы!
Еврей. Пане...
Галаньба. Зачем шел в город?
Еврей. Клянусь, к детям.
Галаньба. Ты знаешь что: кто ты? Ты шпион!
Болботун. Правильно!
Еврей. Клянусь — нет!
Галаньба. Сознавайся, что робыл у нас в тылу?
Еврей. Ничего. Ничего, пане сотник, я портной, здесь в Слободке живу, в мене здесь старуха мать...
Болботун. Здесь у него мать, в городе дети. Весь земной шар занял!
Галаньба. Ну я вижу, с тобой не сговоришь. Хлопец, открой фонарь! Подержите его за руки. (Жжет лицо.)
Еврей. Пане... Пане... Бойтесь бога... Що вы робыте! Я не могу больше! Не могу! Пощадите!
Галаньба. Сознаешься, сволочь?
Еврей. Сознаюсь.
Галаньба. Шпион...
Еврей. Да! Да! (Пауза.) Нет! Нет! Не сознаюсь. Я ни в чем не сознаюсь. Це я от боли... Панове, у меня дети, жена... Я портной. Пустите! Пустите!
Галаньба. Ах, тебе мало? Хлопцы, руку, руку ему держите!
Еврей. Убейте меня лучше! Сознаюсь! Убейте!
Галаньба. Що робыл в тылу?
Еврей. Хлопчик, родненький,
