– А вы, – перебила я, – не можете вообразить, насколько мне необходима родственная любовь. У меня никогда не было родного дома, не было братьев и сестер. А теперь я могу получить их и получу! Вы же не против того, чтобы признать меня и принять в свой семейный круг?
– Джейн, я буду вашим братом, мои сестры будут вашими сестрами и без того, чтобы вы принесли в жертву свои законные права.
– Братом? Да, на расстоянии тысяч миль! Сестрами? Да, в рабском услужении у чужих людей! Я – богачка, по шею в золоте, которого не заработала и не заслужила! Вы трое – без единого пенни! Великолепное равенство и родственные узы! Тесный союз! Нежная привязанность!
– Джейн, но ваша жажда семейных уз и домашнего счастья может найти другое утоление, чем то, о котором вы твердите. Вы можете выйти замуж.
– И снова вздор! Замуж! Я не хочу выходить замуж и никогда не выйду!
– Это уж чересчур! И лишь доказывает, в каком вы возбуждении!
– Нет, не чересчур. Я знаю свои чувства, знаю, как мне противна даже мысль о браке. Никто не женится на мне по любви, а я не потерплю, чтобы во мне видели всего лишь ключ к деньгам. И мне не нужен чужой человек, не сходный со мной, не симпатичный мне. Мне нужны мои близкие, те, с кем я ощущаю полную гармонию взглядов и вкусов. Скажите еще раз, что вы будете мне братом: когда вы произнесли эти слова, я почувствовала себя обрадованной, счастливой. Так повторите же их искренне, если можете.
– Думаю, что могу. Я знаю, что всегда любил своих сестер, и я знаю, на чем основано мое чувство к ним – на уважении к их достоинствам, на восхищении их талантами. У вас тоже есть нравственные принципы и ум. Ваши вкусы и склонности схожи с вкусами и склонностями Дианы и Мэри. Ваше общество всегда мне приятно; в беседах с вами я уже некоторое время черпаю поддержку и одобрение. Я чувствую, что способен открыть мое сердце вам, моей третьей и младшей сестре.
– Благодарю вас! Пока мне этого достаточно. А теперь вам лучше уйти. Если вы задержитесь, возможно, вы снова меня рассердите какими-нибудь недоверчивыми возражениями.
– А школа, мисс Эйр? Полагаю, ее придется закрыть?
– Нет, я буду исполнять свои обязанности, пока вы не подыщете мне замену.
Он одобрительно улыбнулся, мы пожали друг другу руки, и он ушел.
Нет нужды подробно рассказывать о дальнейших спорах, которые мне пришлось выдержать, о доводах, которые я приводила, чтобы решить вопрос с наследством так, как хотелось мне. Моя задача оказалась чрезвычайно трудной, но мое решение осталось непоколебимым. В конце концов мои родные убедились, что я твердо намерена разделить наследство по справедливости, а так как, несомненно, в глубине души они ощущали мою правоту и к тому же, конечно, чувствовали, что на моем месте поступили бы именно так, как хотела поступить я, то в конце концов пошли на уступку и согласились предоставить решение третейскому суду. В качестве судей были избраны мистер Оливер и известный адвокат. Оба они сошлись во мнении со мной, так что я добилась своего. Соответствующие документы были составлены. Сент-Джон, Диана, Мэри и я получили суммы, обеспечивающие безбедную жизнь.
Глава 34
Когда все завершилось, уже почти настало Рождество. Подходили праздники, и я распустила учениц, позаботившись проститься с ними не с пустыми руками. Улыбка Фортуны удивительно открывает сердца и не позволяет оскудеть рукам. А дарить, когда прежде мы главным образом получали, значит дать выход настоящему взрыву чувств. Я уже давно с радостью замечала, что нравлюсь многим моим ученицам, и, когда мы расставались, это подтвердилось: свою привязанность они выразили открыто и горячо. С каким восторгом я убедилась, что действительно нашла местечко в их простых сердцах! И обещала им, что буду навещать их каждую неделю, чтобы давать один урок.
Пришел мистер Риверс – в ту минуту, когда девочки, число которых теперь достигло шестидесяти, прошли мимо меня и я, заперев дверь, стояла с ключом в руке на крыльце, отдельно прощаясь с пятью-шестью лучшими моими ученицами, такими благонравными, достойными, скромными и грамотными юными девушками, каких только можно найти в английских деревнях. А ведь это значит очень много: что ни говори, а в Европе английское крестьянство может похвастать наибольшей грамотностью, наилучшими манерами и чувством собственного достоинства. С тех пор мне довелось увидеть paysannes и Bäuerinnen,[65] и даже лучшие из них казались мне невежественными, грубыми и полными суеверий в сравнении с моими мортонскими девочками.
– Вы считаете, что получили свою награду за потраченный труд? – спросил мистер Риверс, когда они ушли. – Ведь сознание, что вы потратили свое время на что-то полезное для своих ближних, дарит удовольствие, не так ли?
– Бесспорно.
– А ведь вы трудились всего месяцы! Не правда ли, жизнь, посвященная спасению рода человеческого, будет потрачена не даром?
– Да, – сказала я. – Но продолжать так без конца я вряд ли смогла бы. Мне хочется найти полное применение моим способностям, а не только развивать их в других. И заняться этим сейчас же. Не заставляйте меня возвращаться в школу духом или телом. Я оставила ее позади и думаю устроить себе полные каникулы.
Он слегка нахмурился.
– Что дальше? Что означает этот внезапный прилив энергии? Что вы намерены предпринять?
– Заняться делом во всю меру моих сил. И для начала покорнейше прошу вас отпустить Ханну и найти кого-нибудь еще прислуживать вам.
– Она нужна вам?
– Да, чтобы вернуться со мной в Мур-Хаус. Диана и Мэри будут дома через неделю, и я хочу до их приезда привести все в порядок.
– Ах вот что! Я полагал, что вы торопитесь отправиться в какое-нибудь путешествие. Но это много лучше, и Ханна будет к вашим услугам.
– Скажите ей, чтобы она была готова завтра с утра. Вот ключ от классной комнаты. Ключ от дома я отдам вам завтра утром.
Он взял ключ.
– Вы отдаете его с такой радостью! – заметил он. – Я не совсем понимаю эту беззаботность, так как не знаю, чем вы собираетесь заниматься с этих пор. Какую цель, какое назначение, какое устремление нашли вы для себя теперь?
– Первая моя цель – произвести полную уборку (вы постигаете всю силу этого выражения?), генеральную уборку Мур-Хауса, с чердака до подвала; моя следующая цель – с помощью бесчисленных тряпок натереть воском все и вся до полного сияния; моя третья – расположить все стулья, столы, кровати, ковры с математической точностью. Затем я доведу вас почти до разорения, накупив столько угля и торфа, чтобы камины пылали во всех комнатах, и, наконец, последние два дня перед приездом ваших сестер мы с Ханной посвятим взбиванию белков, переборке изюма, толчению специй, замешиванию теста для рождественских пирогов, нарезанию начинок и совершению других кулинарных обрядов, о которых непосвященным вроде вас никакие слова не могут дать ясного понятия. Короче говоря, мое назначение – довести все до совершенства для Дианы и Мэри к следующему четвергу, а мое устремление заключается в том, чтобы устроить им сказочную встречу, когда они приедут.
Сент-Джон слегка улыбнулся, но этот ответ его не удовлетворил.
– На первое время неплохо, – сказал он. – Однако, говоря серьезно, я надеюсь, когда первый пыл уляжется, вы поищете чего-либо более высокого, чем веселые хозяйственные хлопоты и домашние радости.
– Это самое лучшее, что есть в мире! – воскликнула я.
– Нет, Джейн, нет! Мир этот не место для отдохновения от трудов. Не пытайтесь сделать его таким – он создан не для покоя. Не предавайтесь лени!
– Вот уж нет! Не собираюсь отдыхать хотя бы минуту!
– Джейн, я даю вам отпуск на время – два месяца, чтобы вы сполна насладились своим новым положением и насытились новообретенным очарованием родственной близости. А тогда, надеюсь, вы бросите взгляд за пределы Мур-Хауса, Мортона, общества сестер, откажетесь от эгоистической безмятежности и потакания чувственным потребностям, на какое толкает богатство. Надеюсь, тогда ваша энергия вновь лишит вас покоя и будет требовать выхода.
Я посмотрела на него с удивлением.
– Сент-Джон, – сказала я, – по-моему, говорить так не слишком хорошо с вашей стороны. Мне хочется быть счастливой по-королевски, а вы стараетесь пробудить во мне беспокойство. Для чего?
– Для того, чтобы вы нашли применение талантам, которые Бог дал вам употребить в оборот и за которые Он строго с вас спросит. Джейн, предупреждаю вас: я буду следить за вами внимательно и с тревогой. И попытайтесь укротить чрезмерный пыл, с каким вы предаетесь обычным домашним радостям. Не цепляйтесь с такой настойчивостью за узы плотского родства. Приберегите свое упорство, свое горение для достойного дела, не расточайте их на преходящие пустяки. Вы слышите, Джейн?
– Да. Но вы словно говорите на непонятном языке. Я чувствую, что у меня есть достойная причина быть счастливой – и я буду счастливой! До свидания.
