Раздел 4. Просвещает ли высший Ангел низшего относительно всего того, что ведомо ему самому?
С четвертым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что высший ангел не просвещает низшего относительно всего того, что ведомо ему самому. Так, Дионисий говорит, что высшие ангелы причастны [высшему и] универсальному знанию, тогда как низшие – знанию более частному и индивидуальному[551]. Но универсальное знание гораздо полнее частного. Следовательно, отнюдь не все то, что ведомо высшим ангелам, они сообщают низшим через посредство их просвещения.
Возражение 2. Далее, Мастер Сентенций пишет, что высшие ангелы заранее знали о таинстве Воплощения, в то время как низшие ангелы узнали о нем только после его исполнения[552]. Так, согласно Дионисию, мы видим, что некоторые ангелы пребывали в недоумении и спрашивали: «Кто сей Царь славы?», на что другие ангелы, посвященные в тайну, отвечали: «Се Господь небесных сил, Он – Царь славы»[553]. Но этого бы не случилось, если бы высшие ангелы просвещали низших относительно всего того, что ведомо им самим. Следовательно, они этого не делают.
Возражение 3. Далее, если бы высшие ангелы просветили низших относительно всего того, что ведомо им самим, то ничто из того, что ведомо высшим ангелам, не было бы сокрыто и от низших. Но в таком случае высшим ангелам больше нечего было бы сообщать низшим, каковое мнение кажется спорным. Следовательно, высшие ангелы не просвещают низших относительно всех вещей.
Этому противоречат слова Григория о том, что «хотя в той небесной стране и имеются некие особые дары, тем не менее там нет ничего, что было бы частной собственностью»[554]. И Дионисий, как уже было сказано выше (1), говорил, что «каждая небесная сущность даруемое ей сообразно ее близости к Богу сообщает низшим сущностям»[555].
Отвечаю: каждая тварь причастна божественной благости так, чтобы сообщать имеемое ею благо другим, поскольку сама природа блага такова, что оно сообщимо другим. Поэтому даже телесные действователи, насколько могут, сообщают свою причастность другим. И чем больше действователь утвержден в божественной благости, тем больше он стремится, насколько может, сообщать ее совершенства другим. В связи с этим святой Петр и говорит тем, кто по благодати причастен божественной благости: «Служите друг другу, каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители многоразличной благодати Божией» (1 Петр. . :10). Поэтому тем более святые ангелы, наслаждающиеся полнотой своего участия в божественной благости, сообщают ее тем, кто находится ниже них. Однако этот дар обретается низшими ангелами не в той превосходной степени, в какой [сообщается им] высшими, и потому высшие ангелы всегда сохраняют свой высший порядок и обладают более совершенным знанием, что подобно тому как и учитель знает то, чему обучает, лучше, чем обучаемый.
Ответ на возражение 1. О знании высших ангелов говорится как об универсальном постольку поскольку им присущ наиболее возвышенный модус познания.
Ответ на возражение 2. Слова Мастера должно понимать не в том смысле, что будто бы низшие ангелы вообще не были осведомлены о таинстве Воплощения, а в том, что их знания об этом не были столь полны, как знания высших ангелов, и потому восполнение этих знаний происходило уже после того, как таинство было исполнено.
Ответ на возражение 3. Иные из вещей, связанных с мирскими делами, и в первую очередь – со спасением святых, Бог будет открывать высшим ангелам вплоть до Судного дня. Следовательно, у высшего ангела всегда найдется, что сообщить низшему.
Вопрос 107. Об Ангельской речи
Теперь мы исследуем ангельскую речь, в связи с чем будет рассмотрено пять пунктов: 1) разговаривают ли ангелы друг с другом; 2) разговаривает ли низший [ангел] с высшим; 3) говорит ли ангел с Богом; 4) является ли ангельская речь субъектом пространственной протяженности; 5) знают ли остальные ангелы, о чем разговаривают двое из них.
Раздел 1. Разговаривают ли Ангелы друг с другом?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что ангелы не разговаривают друг с другом. Ведь сказал же Григорий, что в состоянии воскресения «никакое тело не сокроет помыслы от сотоварищей»[556]. Следовательно, ангельские умы в еще большей степени открыты друг другу. Но речь призвана сообщать другому то, что скрыто в уме говорящего. Следовательно, нет никакой необходимости в том, чтобы ангелы разговаривали друг с другом.
Возражение 2. Далее, речь бывает двоякой: внутренней, посредством которой говорят сами с собой, и внешней, посредством которой говорят с другими. Но для внешней речи необходим некий телесный знак, например, голос или жест, а также некоторый телесный орган, например, язык или пальцы, но ничего подобного нельзя усваивать ангелам. Следовательно, ангелы не разговаривают друг с другом.
Возражение 3. Далее, говорящий побуждает слушателя к слушанию того, о чем он говорит. Но трудно представить, чтобы один ангел побуждал другого к слушанию так, как это происходит у нас, а именно с помощью какого-нибудь чувственного знака. Следовательно, ангелы не разговаривают друг с другом.
Этому противоречат следующие слова апостола: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими…» (1 Кор. 1. :1).
Отвечаю: ангелы в определенном смысле разговаривают друг с другом. Ведь сказал же Григорий, что «для нашего ума совершенно естественно восходить от свойств телесной речи к возвышенному и непознанному способу внутренней речи»[557]. Дабы прояснить вопрос о том, как ангелы разговаривают друг с другом, должно припомнить, что, как уже было показано выше при рассмотрении действий и сил души (82, 4), воля приводит в движение ум. Далее, интеллигибельный объект может присутствовать в уме трояко: во-первых, по навыку, или, как говорит Августин, в памяти[558]; во-вторых, как актуально воспринимаемый или рассматриваемый; в-третьих, как соотнесенный с чем-то другим. При этом очевидно, что интеллигибельный объект переходит из первого состояния во второе вследствие распоряжения воли, по каковой причине навык определяется, в том числе и как то, «что можно использовать по своему пожеланию». Аналогично, т. е. согласно воле осуществляется переход интеллигибельного объекта и из второго состояния в третье, поскольку умственные понятия определяются к чему-либо, например, к выполнению действия или к информированию другого, согласно воле. Но если ум обращает самого себя к актуальному рассмотрению какого-либо знания по навыку, то в таком случае происходит [как бы] разговор с самим собой, поскольку понятие ума называется «внутренним словом». И когда понятие ангельского ума согласно его воле определяется к тому, чтобы стать известным другому, оно тем самым возвещается другому, и таким вот образом один ангел разговаривает с другим, ибо разговаривать с другим означает сообщать свое умственное понятие другому.
Ответ на возражение 1. Препятствие открытости нашего умственного понятия двояко. Первое связано с волей, которая может как сохранять умственное понятие внутри, так и сообщать его вовне. В этом смысле умы открыты одному только Богу, согласно сказанному: «Кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем» (1 Кор. . :11). Другим препятствием открытости умственного понятия познанию другого является тело, в связи с чем даже в том случае, когда воля направляет умственное понятие к сообщению другому, оно открывается ему не непосредственно, а через посредство какого либо чувственного знака. Григорий имеет в виду именно это, когда говорит, что «в глазах других мы как бы спрятаны за стеною тела, и потому когда мы хотим сообщить им о себе, то выходим через дверь языка, дабы показать, каковы мы на самом деле»[559]. Но ангел не встречает такого препятствия и потому может непосредственно сообщать свое понятие другому.
Ответ на возражение 2. Внешняя, осуществляемая с помощью голоса речь нужна нам в связи с препятствием со стороны тела. Поэтому ангелу приличествует только внутренняя речь, и она включает в себя не только внутреннюю речь через посредство понятий ума, но также и его волевую интенцию к сообщению знания другому. В связи с этим ангельский язык метафорически называют ангельской силой, посредством которой он выявляет свои умственные понятия.
