оказаться очень опасным и не всякому это по плечу, здесь адвокат смягчил краски, кому-нибудь другому я бы посоветовал отказаться от этой авантюры. Такой была моя первая реакция на новость, всё-таки решалы когда-то стали пугалом Сола, все были только рады, когда они ушли в прошлое, этот негатив неизбежно обернётся против тебя. Однако поразмыслив, я решил, что твои родители поддержали бы такую затею, мне кажется, это соответствует их неявно выраженным целям.
Конечно, окончательное решение за тобою, но я рекомендую ухватиться за эту возможность».
Сообщение завершилось, а из терминала плетельщика выдвинулось два стика: синий и красный.
Тяговое кольцо Цереры, КС «Белый Слон».
С того момента, когда Церера выглядела самой яркой звездой прошло несколько часов, сначала звезда превратилась в светящийся шарик размером с орех на вытянутой ладони, затем выросла до космобольного мяча, а сейчас занимает почти четверть видимой области визора.
Карликовая планета по праву считается царицей Астероидного Пояса, и как всякая царица имеет свою корону — церерианское тяговое кольцо. Гигантская левитрасса охватывает Цереру кольцом вдоль экватора, триста шестьдесят исполинских опор возвышаются на двадцать километров над поверхностью, а вглубь они уходят на сто километров, прошивая ледяную мантию насквозь, вплоть до прочного каменного ядра. Почти все местные станции подвешены к этому кольцу и синхронно скользят по нему, каждую секунду преодолевая по две тысячи метров, благодаря этому движению на станциях возникает центробежное ускорение равное одному тягу. Издали кольцо выглядит как сверкающее огнями ожерелье, украшенное десятками подвесок из космических станций разных форм, размеров и цветов. Каждые двадцать пять минут станции делают полный оборот вокруг планеты, если присмотреться, то можно заметить, как сверкающие огнями подвески кольца медленно сдвигаются на фоне каменистой поверхности.
Строительство трассы было завершено сравнительно недавно, в этой гигантской стройке участвовал почти весь Пояс, ведь Церера, это основной источник воды в системе. Тысячи подземных горных выработок проложены от кольца к полюсам, по ним беспрестанным потоком идут левипоезда гружённые льдом. Астероиды пояса в среднем имеют уровень меры существенно выше, уровня необитаемых планет Сола, к счастью в этом вопросе Церера подобна астероидам и тоже довольно высокомерна. Основной массив льда имеет пятый мерный уровень, но встречаются обширные залежи приближающиеся к шестёрке, а кое-где можно найти небольшие месторождения с почти семёркой меры. Километровые пласты высокомерного льда, удобно разрабатывать, а низкое тяготение позволяет доставлять добытый лёд на орбитальный транспорт без особых затрат.
Маршруты всех циклеров Пояса проходят через Цереру, всего за несколько дней максимального сближения с крохотной планетой трехсоткилометровые гиганты плотно забивают свои нижние трюмы церерианским льдом. Затем лёд растопят и он уже в виде воды начнёт свой трёхсоткилометровый путь по конвейеру этой огромной фабрики. В нижних отсеках воду засеивают водорослями, слегка стабилизирующими меру, до уровня при котором нормально выживают колонии полипов следующего этапа, затем идут моллюски, рачки, головоногие, рыбы и так вплоть до верхних отсеков, в которых плавают стаи китов, которые при каждом глотке процеживают сквозь себя тонны воды, доводя её меру почти до восьми. Уже готовую высокомерную воду окончательно фильтруют и развозят по станциям и астероидам, таким образом почти все люди Пояса на шестьдесят процентов состоят из вещества Цереры.
На подлёте к тяговому кольцу Наутилус был встречен местным буксиром-автолоцманом, состыковавшись с крейсером, буксир потянул его в сторону станции «Белый Слон». Станция напоминала собою фигурку белого шахматного слона, словно инеем покрытую белоснежным замысловатым узором, солнечный отсвет скользил по бокам станции искрясь и выявляя причудливый орнамент.
«Это была одна из моих первых крупных работ, — поделился воспоминаниями Эйфель, — в то время кольцо только проходило обкатку, по нему катали десяток временных станций с шахтерскими вахтами, позже эти времянки планировали разобрать и заменить набором станций объединенных единым стилем. Но утверждение общей стилистики внезапно вылилось в политическую проблему: СВК настаивало на своём решении, КДК тянуло свою линию и никто не хотел уступать, компромиссный вариант выработать так и не удалось. Время поджимало, меня попросили сделать проект простой станции, желательно фигуративной, без всяких тайных смыслов, политических контекстов, абсолютно нейтральную, да, ко всему прочему, конструктивно простую.
Начал делать инженерный набросок: жилая платформа на стандартном подвесе из двух кривых второго порядка, затем, сверху, подальше от жилой зоны, добавил энергоотсек в виде шара. Глянул на готовый эскиз, и вижу в нём нечто похожее на шахматную пешку. То что нужно, подумал я, просто, фигуративно, без контекстов — как и просили. К тому же фигура вращения, а конструкции из замыкаемых кольцевых профилей наши верфи строят на потоке, всё сложилось само-собою. Правда, потом обсчитал нагрузки, получилось, что для общей высоты станции в тридцать километров, форму нужно вытянуть, так из пешки получился слон, вот он собственно перед вами. Как видите, в форму вложено минимум фантазии — весь образ продиктован конструкцией, поэтому для усиления художественного эффекта, поверх корпуса наложил водяной узор, тоже нейтральный, шахматно-растительный.
На моё удивление, тема зашла, серию стали продолжать, если присмотреться, то на кольце можно найти весь комплект шахматных фигур, пешки, так вообще поставили на поток, потом сокрушались, что их всего шестнадцать, а делать больше, вроде как неправильно».
Местные диспетчерские службы выделили для Наутилуса место стоянки в Западном терминале, на том, который шёл впереди по ходу станции. Заходя на швартовку крейсер прошёл мимо Восточного терминала, большую часть которого занимал корабль в виде гигантского красного быка с золотыми рогами — флагманский корабль-носитель «Телец».
— Китчево, слишком буквально, но впечатляет, — выразил Эйфель своё мнение о флагмане тавров.
Помимо рогов взгляд Ника выхватил на флагмане двадцать разгонных шлюзов для истребителей, три портала для линейных кораблей, судя по размерам флагман способен был вместить пару средних линкоров, полдюжины тяжёлых крейсеров и множество кораблей помельче. Запоздало капитану пришла мысль, что дразнить подобную мощь было не очень предусмотрительно. Поскольку корабли носители никогда не ходят в одиночку,
