— Самые элементарные. Тревайз прибыл в Сейшелл на корабле самой последней модели производства Академии, и сейшельцы не могли не обратить внимания на такой корабль. Тревайз ни на йоту не дипломат, нахал известный — на это сейшельцы также могли обратить внимание. Он запросто мог угодить в какую-нибудь историю. Если и есть на свете что-то, что известно каждому гражданину Академии, так это то, что, попав в беду, за помощью они могут обратиться к ближайшему представителю Академии. Лично я ничего не имел против того, чтобы увидеть Тревайза попавшим в беду, — для него это было бы уроком. Глядишь, может, повзрослел бы чуток, ума-разума набрался. Но вы послали его на задание в роли громоотвода, вы хотели увидеть, откуда по нему ударит молния, так? Вот я и сделал так, чтобы этот самый ближайший представитель Академии прослеживал за ним.
— Понятно. Ясно теперь, почему Тубинг проявил такую удивительную дисциплинированность. Видите ли, Лайоно, точно такое же распоряжение дала ему я. А раз он получил эти указания от нас обоих независимо, нечего обвинять его в том, что он так сильно опасается приближения наших кораблей. Но как же так вышло, Коделл, что вы не проконсультировались со мной, прежде чем дать ему такие инструкции?
— Если бы я посвящал вас во все детали моей работы, у вас не осталось бы времени на работу Мэра. А как вышло, что вы не сообщили мне о том, что так проинструктировали Тубинга?
Бранно скорчила кислую мину.
— Если бы я посвящала вас во всё, чем занимаюсь сама, Лайоно, вы бы слишком много знали. Но это так, мелочи, равно как и тревога Тубинга, как и любой фортель, который могут выкинуть сейшельцы. Меня гораздо больше интересует Тревайз.
— Наши разведчики запеленговали Компора. Он следует за Тревайзом, и оба они крайне медленно и осторожно приближаются к Гее.
— У меня полные отчёты этих разведчиков, Лайоно. Совершенно ясно, что и Тревайз, и Компор принимают Гею всерьёз.
— Да, Госпожа Мэр, вот ведь дела какие: все считают Гею выдумкой, суеверием, а между тем про себя думают: «А вдруг…» Даже наш Тубинг не совсем спокоен на этот счёт. Не исключено, что такова хитрая политика сейшельцев. Если старательно распространять слухи о таинственном и могущественном мире, мире, приближаться к которому опасно, в конце концов люди отвернутся от такого мира, а заодно — от его ближайших соседей, таких как Сейшельский Союз.
— Вы думаете, Мул отвернулся от Сейшельского Союза поэтому?
— Вероятно.
— Но вряд ли вы думаете, что Академия не трогала Сейшелл из-за Геи, ведь у нас даже не было сведений о существовании такого мира.
— Признаю: в наших архивах нет упоминаний о Гее, но нет и другого объяснения умеренности нашей политики в отношении Сейшелла.
— Ну что ж, будем надеяться, что Тубинг тревожится понапрасну, и сейшельское правительство твёрдо убеждёно, что приближаться к Гее смерти подобно.
— Что из этого следует?
— А то, что Сейшельский Союз не будет иметь ничего против нашего приближения к Гее. И чем меньше они будут противиться нашему продвижению, тем более они будут убеждаться в том, что это они позволили Гее погубить нас. Они посчитают, что мы получим превосходный урок — для себя и для всех будущих захватчиков.
— А что, если их уверенность не будет лишена оснований, Мэр? Что, если Гея действительно смертельно опасна?
Бранно улыбнулась:
— Ну вот, и вы туда же: «а вдруг, а если»…
— Я должен учитывать все варианты, Мэр. Это моя работа.
— Если Гея смертельно опасна, они захватят Тревайза. Это его работа — послужить громоотводом. Есть ещё и Компор. На него тоже обратят внимание, надеюсь.
— Надеетесь? На что? И почему?
— Потому, что тогда они отвлекутся и недооценят наши силы. Тогда легче будет всё уладить.
— А вдруг мы недооценим их?
— Нет, — равнодушно ответила Бранно.
— Но ведь эти… геяне могут оказаться чем-то или кем-то, о чём мы и понятия не имеем и потому не сможем верно оценить степень их опасности. Нужно и такую вероятность учитывать.
— Вот как? Почему у вас возникла такая мысль, Лайоно?
— Потому что мне кажется, думаю, я верно угадал ваши мысли: вы полагаете, что в худшем случае Гея — это Вторая Академия. Вы, вероятно, убеждены в этом. Однако история Сейшелла и в имперские времена не лишена интереса. Только Сейшелл ухитрился сохранить самоуправление. Только Сейшеллу удалось платить смехотворно низкие налоги во времена так называемых «плохих» Императоров. Короче говоря, такое впечатление, что, если Гея охраняет Сейшелл, она занималась этим и во времена Империи.
— И что?
— Как — что? Вторая Академия ведёт своё существование не дольше, чем наша, — со времен Гэри Селдона. Второй Академии во времена Империи не было, а Гея была. Следовательно, Гея — не Вторая Академия. Что-то другое — не исключено, нечто пострашнее.
— Неизвестностью меня не напугаешь, Лайоно. Оружие может быть двух видов: физическое и психологическое, а мы готовы противостоять и тому и другому… Возвращайтесь на свой корабль и держите отряд на границе Сейшельского Союза. Этот корабль один пойдёт к Гее, но оставайтесь на связи днём и ночью и будьте готовы добраться до нас одним Прыжком, если потребуется. Идите, Лайоно, меня тошнит от вашей кислой физиономии.
— Один вопрос. Последний. Вы уверены в том, что делаете?
— Да, — устало ответила Бранно. — Я тоже изучила историю Сейшелла и поняла, что Второй Академией Гея быть не может. Но, как я уже сказала, у меня есть подробные отчёты от разведчиков, и судя по ним…
— Да?
— Короче: я знаю, где находится Вторая Академия. Мы позаботимся сначала о Гее, Лайоно, а после перейдём к Трентору.
Глава 17
ГЕЯ
70
Тревайз с трудом пережил долгие часы, пока корабль, вылетевший с орбитальной станции, добирался до них.
Будь ситуация более обычной, Тревайз послал бы сигнал вызова, попытался бы наладить связь. Если бы ответа не последовало, предпринял бы какое-то решительное действие.
Но он был безоружен, ответа ждать было нечего, и не оставалось ничего другого — только ждать. Компьютер ни на какие его призывы не отвечал, если речь шла о действиях за пределами корабля.
А внутри всё работало нормально, все системы жизнеобеспечения — в полном порядке. И он сам, и Пелорат физически чувствовали себя как обычно. Но от этого толку было мало. Умом Тревайз понимал, что жизнь висит на волоске, неизвестность угнетала его. У него даже аппетит пропал, и поэтому он ошарашенно поглядел на Пелората, который как ни в чём не бывало откупорил маленький контейнер с куриным филе и принялся спокойно, методично поглощать содержимое.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
