- Какие еще профили?
- Долго объяснять. Но, по-моему, наши приключения еще не закончились.
6
Анатолий не знал, как объяснить Якадзуно то, что он чувствовал. Наверное, так же трудно объяснить слепому смысл картины Сальвадора Дали или напеть глухому Пятую симфонию Бетховена. Те, у кого в мозгах нет встроенного процессора, не понимают, что это не просто калькулятор, который всегда под рукой, но и еще одно чувство, отсутствующее у обычных людей.
Сейчас Анатолий никак не мог избавиться от ощущения, что они с Якадзуно попали не на Землю, а в какой-то другой мир. На первый взгляд все было в точности как на Земле, но тысячи мелких отличий, накапливаясь, формировали профиль внешней среды, не имеющий ничего общего с профилем той Земли, которую Анатолий покинул, отправляясь на Гефест за золотым цвергом.
Анатолий уже битый час пытался проанализировать разницу профилей, выделить и оценить ключевые факторы, сделать хоть какие-то выводы, но ничего не получалось. Кластеризация никак не давалась ему, даже самые безумные комбинации факторов не приводили к упрощению картины, хоть ты тресни. Вот одна совокупность данных, вот другая, напускаем на них критерий однородности, получаем отрицательный ответ, а в чем состоит разница непонятно. Совершенно разные выборки, не имеющие ничего общего, кроме случайных совпадений. Как будто он попал не на Землю, а в параллельный мир, очень похожий, но все-таки не тот. У кого-то из древних писателей был похожий сюжет...
И в этот момент эвристический блок сообщил Анатолию, что нашел кое-что необычное. Он посчитал энтропию профиля, и она оказалась на порядок ниже нормы. А это значит... Ого!
Что делать? Сделать вид, что ничего не заметил? Нет, это невозможно вечером, когда Анатолий в очередной раз погрузится в электронный гипноз, все сразу станет видно. И еще нельзя исключать, что это входит в систему психологических тестов... Нет, это вряд ли, слишком дорогой тест получается.
По-любому, нет смысла скрывать то, что скрыть невозможно. Анатолий мысленно перекрестился и вызвал врача мысленной командой.
Доктор Ройс явился минут через пять. Он выглядел озабоченным.
- Что-то случилось? - спросил он. - Вы так взволнованы...
- Профиль окружающей среды имеет аномально низкий уровень энтропии, сообщил Анатолий. Брови Ройса поднялись вверх.
- И что? - непонимающе спросил он.
- Вот это все, - Анатолий обвел рукой вокруг себя, - представляет собой одно большое театрализованное представление.
- В каком смысле?
- Не знаю. Я попытался проанализировать обстановку, но информации недостаточно. Я, конечно, мог бы попробовать потренироваться в особых навыках, вы знаете, о чем я говорю... но это как-то глупо. Вы легко обнаружите эти попытки...
- Да, вы правы, - кивнул Ройс, - в вашем положении глупо что-то скрывать. Значит, вы чувствуете искусственность окружения... А в чем это проявляется?
- Во всем. Все неправильно. Все настолько неправильно, что я даже не могу сказать, что именно. Уровень энтропии лишь незначительно превышает уровень, типичный для художественных фильмов. Такое ощущение, что все окружающее специально подстраивается под меня. У меня паранойя? Или мания величия?
Ройс ухмыльнулся.
- Я точно не знаю, - сказал он, - но на первый взгляд непохоже. Параноики не сомневаются в том, что говорят.
- Тогда в чем дело? Что вокруг происходит? Почему, например, нет выхода в глобальную сеть?
- Это режимный объект,
- Позвольте вам не поверить.
- Но это действительно режимный объект!
- Да, я знаю, это режимный объект, но причина не в этом. Выход в глобальную сеть был отключен... позавчера? Правильно?
- Использовать детекторы лжи во внебоевой обстановке неэтично.
- А лгать пациенту этично?
- Смотря в какой системе этики. Вы ведь русский? У вас, русских, это в порядке вещей.
- Это касается только тех случаев, когда пациент смертельно болен. Я смертельно болен?
- Типун вам на язык! Ну сами подумайте, ну что вы хотите узнать? Думаете, я вам сейчас все выложу - почему вас изолировали от мира, почему энтропия не та, какая надо? Слишком много вы о себе думаете. Если вам не сообщили информацию с самого начала, значит, эту информацию вам знать не следует. Вы же боевой офицер! Сколько времени вы были в запасе? Уже успели забыть базовые навыки?
- Нет, еще не успел. Можно задать один маленький вопрос?
- Да хоть два.
- На чьей вы стороне?
- Кто? Лично я? Я ни на чьей стороне, я на стороне самого себя. Я получил приказ, но я понятия не имею, чем этот приказ был вызван. И знаете что? Мне наплевать, чем он был вызван. Меньше знаешь - лучше спишь. Знаете такую пословицу?
Анатолию пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы сохранить спокойствие, хотя бы внешнее.
- Я знаю только одно, - сказал он. - Человечество столкнулось с самым большим предательством за всю свою историю. И мне кажется, что корни этого предательства растут здесь.
- В этом санатории?
- На этой планете.
- И что?
- А то, что я должен знать, что попал действительно в санаторий СПБ, а не в гнездо предателей.
- Какие доказательства вас убедят?
- Для начала мне нужен выход в глобальную сеть.
- Это невозможно. Я получил приказ, который это категорически запрещает. Я не знаю, чем он обусловлен, и меня это не интересует. Приказы, знаете ли, не обсуждаются, они выполняются.
- Да, конечно. Но только выводы отсюда следуют вполне определенные. Якадзуно хочет покинуть санаторий. Он уже говорил вам об этом?
- Да.
- Вы его отпустите?
- Да.
Ройс лгал. Анатолий ясно видел, что он лжет, и Ройс это понимал... Черт возьми! Они наверняка подключили внешнее управление к процессору Анатолия! Точно!
Анатолий дал мысленную команду, которая должна была отключить блок удаленного управления. Ройс изогнул правую руку немыслимым образом, засунул большой палец в левую ноздрю, и в этот момент Анатолий потерял сознание. Без всяких видимых причин, как будто кто-то повернул выключатель.
7
- Вот живой пример того, что самообладание надо сохранять даже в самых исключительных ситуациях, - провозгласил Кузнецов и обаятельно улыбнулся.
Ибрагим сохранил на лице непроницаемое выражение, но внутренне содрогнулся от неприязни к этому человеку. Ибрагим понимал, что вечно всплывающая улыбка Кузнецова - даже не признак лицемерия, а просто устоявшаяся привычка, нечто вроде нервного тика. Но все равно эти неуместные улыбки вызывали у Ибрагима отвращение.
Они стояли на краю большой ямы с обгорелыми стенками, кое-где покрытыми оплавленной стекловидной коркой.
- Он не знал пароля, - констатировал Дзимбээ очевидный факт.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
