- Не паникуй, - решительно произнесла Гермиона. - Флитвик сказал, что воспоминания блокируются, поэтому, может, для того, чтобы они восстановились, нужно время.
- Хорошая попытка, Герм, но неудачная.
- Никогда не говори «никогда», Гарри! - возразила подруга, сжимая его пальцы. - Давай подождем пару дней.
Поттер пожал плечами: - Да, пожалуйста, днем больше, днем меньше - разницы никакой.
- Точно! - согласилась Гермиона.
Прежде чем Блейз успел что-нибудь добавить, к их столу подошла профессор МакГоннагал и сказала: - Мистер Забини, к Вам посетитель. Следуйте за мной, пожалуйста.
- Ко мне? А кто это, профессор? - удивился Блейз.
- Ваш отец, - слова МакГоннагал произвели на всех эффект ушата холодной воды.
- Блейз, - в панике севшим голосом прошептала Гермиона.
- Спокойно, ничего со мной не случится, - улыбнулся ей слизеринец. - По крайней мере здесь, в вотчине Дамблдора, - с этими словами он поцеловал девушку в щеку и последовал за заместителем директора до комнаты посещений.
- Отец, - прошептал Забини мужчине, сидящему в кресле возле весело потрескивающего камина.
- Привет, Блейз. Садись, - указал он на соседнее кресло.
- Что-то с мамой? - обеспокоено спросил Блейз, пытаясь прощупать почву. Он не знал чего ждать от разговора с отцом, учитывая, что ему мог наговорить Люциус.
- Нет, с ней все в порядке. Она шлет тебе привет.
- Понятно, - пробормотал юноша, садясь, куда ему было указано.
Они помолчали. Потом мужчина сказал: - Я знаю, что Люциус…
- Сразу хочу сказать, что не жалею ни об одном сказанном слове, - перебил его сын. - Знаю, ты накажешь меня за дерзость, но не ему решать, как мне жить, кого мне любить и как мне строить отношения с его сыном.
Астор Забини несколько долгих мгновений смотрел молча на сына, а потом глубоко вздохнул и сказал, поражая того до глубины души: - Я здесь не для того, чтобы наказывать тебя. Я приехал, чтобы попросить тебя не выступать открыто против Люциуса Малфоя. Он очень ясно дал мне понять, что в следующий раз он не будет к тебе так лоялен. Я не вынесу, если он причинит тебе зло, потому что не могу быть все время рядом, чтобы защитить тебя.
Ошеломленное лицо юноши сказало больше тысячи слов, потому что это был первый раз, когда отец разговаривал с ним так ласково и смотрел с такой любовью. Блейз не мог понять, что к Мерлину происходит?
- Я знаю, о чем ты думаешь: «Мой отец сошел с ума - он не кричит и не проклинает меня за непослушание…»
- Да уж, ты меня просто поразил, - выдохнул наконец Блейз, стараясь, чтобы голос его звучал ровно.
- Я сделал столько ошибок, Блейз. Прежде всего, должен признать, что неправильно выбрал цель в жизни. Я понимаю, что ты не забудешь все эти годы несправедливых наказаний, унижений и жестокости, но все равно надеюсь, что настанет день, когда ты сможешь простить меня.
- Ты шутишь? - еле сдерживая слезы, выступившие под конец речи отца, спросил Блейз.
- Нет. Знаю, в это трудно поверить, но время, проведенное в Азкабане, помогло мне понять, сколько я потерял в жизни, следуя чужим идеалам. И больше я не хочу наступать на одни и те же грабли.
- Ты не разыгрываешь меня? - все еще не придя в себя, пробормотал юноша.
- Вы с мамой - это самое дорогое, что у меня есть в жизни. Поэтому я хочу, чтобы у нас все было по-другому.
Блейз опустил взгляд. Он столько лет мечтал услышать от отца такие слова, и сейчас наконец получил ответ на свои молитвы. Юноша поднял глаза цвета сапфира, взглянул в точно такие же глаза отца и дрогнувшим голосом сказал: - Я люблю тебя, папа. И всегда любил. Я никогда не переставал надеяться услышать от тебя эти слова.
- Прости меня, - прошептал мужчина. Это оказалось последней каплей, и Блейз бросился в широко распахнутые объятия отца, который крепко прижал его к себе.
Отец и сын долго стояли так, обнявшись и сдерживая слезы.
Первым нарушил тишину Астор: - Ты когда-нибудь видел плачущего Пожирателя?
- Прошу тебя, больше не называй себя так.
- Хорошо, - улыбнулся Забини-старший и вытер мокрые щеки сына. - Больше никогда!
- Ты правда больше не вернешься к прошлой жизни?
- Да, сынок. Только Люциус до их пор убежден, что войну можно возобновить. Кстати, я хотел предупредить тебя, что он заберет Драко из школы через пару дней.
- Да ты что? Но он же еще не выздоровел!
- Знаю, но он во что бы то ни стало хочет добиться своего и объединить оставшихся после падения Темного лорда Пожирателей.
- Но он не может этого сделать! Мы ему не позволим!
- Блейз, не вмешивайся в это дело. Люциус ни перед чем не остановится, даже перед убийством того, кто попытается помешать ему.
- Но отец, Драко мне как брат, я ни за что не брошу его!
- Прошу тебя…
- Я попрошу помощи у Гарри, и вместе с Дамблдором и Снейпом мы сможем помешать Люциусу забрать Драко.
- Поттер? С каких это пор вы с ним друзья?
- С недавних. Он в самом деле особенный, отец.
- Я всегда так думал. Он сумел сделать невозможное.
- Сказать по правде я сблизился не только с ним, но ты об этом уже знаешь.
Мужчина кивнул: - С какого она факультета?
- Из Гриффиндора. Гермиона Грейнджер - удивительная девушка. Она магглорожденная, но в школе нет студентки умнее, отважнее и талантливее ее. Она великолепна!
Астор усмехнулся, удивив тем самым сына, который спросил: - Что?
- Твоя великолепная Гермиона - это та самая девушка, которую Люциус не очень любезно назвал грязнокровной пиявкой, которая выпачкает твою чистую кровь.
- Вот ублюдок! - выругался Блейз.
- Мне все равно с кем ты встречаешься, если она тебя любит, и ты ее любишь. Почему я должен запрещать тебе любить и быть любимым? - сказал старший Забини, снова обнимая сына. - Предупреди Драко, и во имя неба, не надо ненужных геройств, сын! У меня нет желания возвращаться в Азкабан за убийство Люциуса Малфоя.
- Ты правда бы это сделал?
- Да, если бы он посмел причинить тебе вред, - решительно ответил Астор. - Единственной причиной, которая может снова побудить меня совершить убийство - угроза тебе или твоей матери.
Завершив разговор этими словами и еще одним объятием, Астор Забини попрощался с сыном и исчез в зеленых языках пламени камина.
Глава 34. Око за око.
- Все хорошо, Блейз? - с тревогой спросил Гарри, увидев Забини, который в спешке покинул комнату свиданий в поисках Гермионы, и нашел обоих гриффиндорцев в соседнем коридоре, ожидающими его.
Слизеринец кивнул и вытер слезинку, которую Гермиона истолковала не совсем верно.
- Любимый, что он сделал?
- Попросил прощения.
- Что-о? - в один голос воскликнули пораженные гриффиндорцы.
- Он попросил прощения за все годы обид и унижений, предупредил на счет Люциуса Малфоя и впервые за много лет обнял меня.
