– А мне что делать?
Мужчины одновременно обернулись. За их спинами, щурясь от солнца и победоносно улыбаясь, стоял Нивел.
– А ты здесь как оказался?! – сердито проворчал Артур, опередив всего на долю секунды хотевшего спросить то же самое графа.
– А чего мне в гостинице сидеть? День вон какой прекрасный, солнце светит, море, чайки, ветер… – Подросток продолжал улыбаться и смотреть невинными глазами на озадаченных мужчин. – Вы не бойтесь, я вам мешать не буду.
– Только попробуй, оплеуху вмиг схлопочешь! – недовольно проворчал граф Карвол, не привыкший, что его приказов ослушиваются.
– И я добавлю на орехи, – поддержал его Артур, поймав себя на мысли, что с недавних пор чувствует себя как-то неуверенно в присутствии безобидного, всегда доброжелательного подростка.
Посетить верхнюю часть города графу так и не удалось. Грубо распихивая локтями вяло передвигающихся ей навстречу прохожих, к ним спешила Флейта. Судя по озабоченному выражению лица и по выкрикам, которые позволяла себе девушка в адрес лезущих под ноги горожан, дело было весьма срочным.
– Я нашла, нашла его! – закричала девушка, подбежав, схватив Артура за рукав и потащив за собой. – Я знаю, где он прячется, давайте быстрее!
– Постой! – остановил торопыгу Совер, который не любил, когда его оглушают криками и подгоняют неизвестно куда. – Ты узнала, где остановился Фалсо, великолепно, а теперь давай подробней: что узнала, от кого? И не суетись, сначала отдышись!
– Трактирщик из… «Веселого дельфина»… признал его. – Флейта была слишком возбуждена, чтобы ждать, пока сбившееся дыхание окончательно придет в норму. Желание как можно быстрее сообщить хорошие новости и закончить с затянувшимся делом было необычайно сильным. – Он вот уже два дня, как вечерами к нему заходит, час-другой посидит, выпьет чуть-чуть и уходит. Обычно посетителей бывает много, трактирщик его вряд ли запомнил бы, но вчера он целый ящик вина заказал, слуги до самого дома несли.
– Где? – не сговариваясь, одновременно спросили Артур и Совер.
– Гончарный квартал, второй дом справа от кожевенного склада.
– Ты город лучше знаешь, что скажешь? – Граф с ожиданием смотрел на недовольно исказившееся лицо пирата.
– Думаю, пойти в этот «Дельфин» и всыпать каналье трактирщику пару десятков плетей, а еще лучше его жирный зад (иголками утыкать, чтобы сесть, паразит, не мог! – неожиданно для всех заявил Артур, а затем, видя удивление на лицах компаньонов, пояснил: – Я, конечно, в городе давно не был, но это в богатых кварталах и порту многое изменилось, а среди трущоб наверняка все по-прежнему: грязь, нищета, душегубство и пьяная поножовщина. Нехорошее это место, глухое, там даже днем в одиночку ходить страшновато…
– Ловушка?
– Ловушка?
– Не знаю, – пожал плечами Артур, – но вероятность велика. С одной стороны, трактирщику незачем нас обманывать, но с другой… Нет, вы только представьте! Агент, который спит и видит, как можно быстрее покинуть пределы Империи, вдруг заказывает в кабаке вино с доставкой на дом. Кроме того, неужто человек в здравом уме согласится ближе к ночи идти с ящиком вина по улицам, на которых регулярно кого-то режут, насилуют, грабят?
– Вечно ты все усложняешь, сейчас день, а нас трое, – возмутилась Флейта. – Проверить-то можно, ничего нам твои грабители не сделают! Мы и сами хоть кого изн… успокоим! – заявила девушка, решительно сдвинув брови. – Пошли!
– Ладно, проверим, – после недолгого колебания согласился граф. – А если трактирщик тебя обманул, вернемся и зададим ему жару!
Троица быстрым шагом направилась в путь. Совер приказал Нивелу возвращаться в гостиницу, но паренек не послушался. С минуту постояв на месте, подросток вдруг побежал следом и, догнав компаньонов, совсем уж по-детски, как пятилетний малыш, захныкал и задергал Совера за рукав.
– Господин граф, ваше сиятельство, – с дрожью в голосе заверещал чем-то напуганный паренек, – не ходите туда! Артур правильно говорит, это точно ловушка, я в книжках про такое читал. Артур рассказывал, этот Фалсо из бывших магов, они такое могут!.. Он трактирщика, наверное, того… околдовал. Вас, подлец, извести хочет!
– Возвращайся в гостиницу, живо! – прикрикнул на щебетавшего паренька Совер и резко вырвал свою руку из его тонких, трясущихся пальчиков. – Не ходи за нами, марш домой!
– А давайте, давайте вы другие места проверите, а в гончарный квартал я схожу. Вот только в гостиницу забегу, в лохмотья переоденусь и, как бродяжка, все улочки, все подворотни облажу, босяка беспризорного никто ведь не тронет! Чего с голодранца взять?!
– Пшел вон! – не выдержал Совер и жестко оттолкнул крутящегося возле него паренька.
Хоть Артур с Флейтой и присоединились к настоятельному требованию графа, но отделаться от настырного подростка было не так просто. Нивел шел за ними следом и ныл, порою даже проливая слезу от обиды.
– Ладно, не ной, с нами пойдешь, – в конце концов не выдержал жалобного поскуливания граф Карвол. – Только прекрати этот идиотский балаган, а если сунешься куда не просят и дело испортишь, собственноручно выпорю, задеру вусмерть, понял?!
Нивел шмыгнул носом и, довольно заулыбавшись, кивнул. Хоть его идея с переодеванием в нищего и была отвергнута, но зато ему позволили остаться в компании.
Чем дальше они удалялись от набережной и верхних районов, тем беднее становились дома. Вскоре исчезли разноцветные вывески трактиров, мастерских и магазинов; мостовая пошла с выбоинами, а в воздухе появился удушающий запах преющих и разлагающихся от жары отходов. Уже не видно было ни экипажей, ни спешивших по делам горожан. Впереди была лишь узкая лента длинной улочки со стоявшими по бокам впритык друг к дружке двухэтажными домами.
«Идеальное место для засады, – закралась в голову Артура тревожная мысль. – И впереди свернуть некуда, и позади дворики-тупики». Пират покосился на Совера. Похоже, граф Совер полностью разделял его опасения, хоть и продолжал уверенным шагом идти вперед. О чем думала Флейта, было понятно без слов. Она постоянно крутила головой, вглядываясь в тень каждой подворотни, и не убирала ладони с рукояти меча.
«И почему мы, люди, так забавно устроены? Чувствуем западню и все равно устремляемся в нее! Знаем, что в дом забрался грабитель или убийца, и все равно вместо того, чтобы бежать без оглядки, безоружные, в одной ночной рубашке, шарим по всем темным углам? Ну почему?!» – спросил сам себя Артур.
«Да потому, что вы, люди, очень самонадеянные существа. Настолько возомнили себя разумными, что боитесь довериться собственной интуиции. Отрицаете дар предвидеть опасность, отрицаете собственную природу! – прозвучал вдруг в голове пирата чей-то вкрадчивый голос. – Слушай, старик, я тебя недооценил, ты оказался умнее других. Не будь же дураком сейчас, бери всю компанию за шиворот, и сматывайтесь-ка вы отсюда поживее!»
Пират даже не успел испугаться, что слышит потусторонние голоса. Совет, данный неизвестно кем, был последней каплей, перевесившей чашу весов в пользу незамедлительного отступления.
– Назад, давайте назад! – выкрикнул пират, грубо схватив идущего рядом с ним графа за плечо.
Однако было уже поздно. Мертвецки тихая улочка вдруг внезапно ожила. Из подворотен начали появляться вооруженные мечами и абордажными саблями люди. Их было много, около полусотни, они мгновенно перекрыли все пути отступления и, шумно галдя между собой, стали сжимать кольцо окружения.
– Пираты! – одновременно выкрикнули Совер с Флейтой, выхватывая оружие и прижавшись спиной к спине.
– Пираты, – едва слышно прошептали трясущиеся губы балансирующего на грани потери сознания Артура.
Заманившие их в ловушку были не просто морскими разбойниками. Это были члены команды известного брига «Шельмец», потопленного двумя имперскими корветами пятнадцать лет назад возле острова Конгьерра. На нем плавал Артур, и всех, кто сейчас шел на него, обнажив сабли и сверкая глазами, он не только знал по именам, но даже считал когда-то друзьями. Более того, все они погибли прямо у него на глазах.
История 12
Пронзающий время и пространство
На дне последнего и неизвестно какого по счету графина еще что-то плескалось. Выражение недовольства не сходило с красивого лица Джер. Ей не нравился этот город, не нравился по многим причинам. Погода, сводящая с ума поразительными контрастами. Многообразие мелькающих перед глазами лиц, среди которых лишь изредка попадались местные жители, а основную массу составляли или приезжие с севера, или моряки, прибывшие неизвестно откуда, но шатающиеся по набережной понятно зачем. Дурацкая привычка трактирщиков разливать выпивку по стеклянным графинам, а не по обычным кувшинам, и ставить на столы чрезвычайной мутности стаканы вместо добротных кружек. Стекло чаще бьется, чем медь, серебро или глина; пьяные посетители платили не только за то, что поглотили их вместительные желудки, но и за то, что разбили их потерявшие четкость движений ручки и иные части тела. Об основной же причине нелюбви к Ниссу Джер старалась не думать, она упорно топила ее в молодом вине, хоть и знала, что самые гадкие вещи все равно выплывают на поверхность, как в прямом, так и в переносном смысле.
