399
Следственный комитет РФ подозревает, что это — «экстремизм»: см. раздел 6.3.
400
Государство это — государственность как субкультура управления на профессиональной основе делами общественной в целом значимости на местах и в масштабах всего общества, плюс население, территория, акватория и воздушное пространство, на которые распространяется власть этой государственности.
401
«Государственная измена, то есть совершенные гражданином Российской Федерации шпионаж, выдача иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, доверенную лицу или ставшую известной ему по службе, работе, учебе или в иных случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, либо оказание финансовой, материально-технической, консультационной или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям в деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации»
402
Поскольку:
«Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ» (ст. 3, часть 1);
«Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления» (ст. 3, часть 2).
403
Кроме перечисленных ранее в тексте ст. 275 УК РФ видов помощи иностранным государствам, международным и иностранным организациям и их представителям: наше пояснение при цитировании.
404
На сайте «Российской газеты» представлена подборка статей В.Д.Зорькина за несколько лет, посвящённых разным вопросам: http://www.rg.ru/author-Valerij-Zorkin/.
405
http://www.rg.ru/2014/03/12/zorkin.html.
406
В этом крахе украинской государственности есть две стороны:
• внутренняя — массовое недовольство населения злоупотреблениями властью со стороны депутатов, чиновничества и их родственников — за это во многом ответственен В.Ф.Янукович персонально как глава государства;
• внешняя — манипулирование протестными настроениями и протестной активностью концептуально безвластной толпы извне.
407
Юристов, чья власть и компетенция распространялась бы на сопоставимое с Россией количество населения и территорию, во всём мире в общем-то не очень много: в пределах двух десятков.
408
В то время, когда В.Д.Зорькин возглавлял Конституционный суд в первый раз в период с 1991 по 1993 г., имели место следующие события.
В телеобращении 20 марта 1993 г. Б.Н.Ельцин заявил о том, что кризис власти зашел слишком далеко, сотрудничать с тогдашним Верховным Советом стало просто невозможно, и изложил основные идеи подписанного им указа об особом порядке управления до преодоления кризиса. Этим указом лишались юридической силы любые решения органов государственной власти и должностных лиц, направленные на отмену или приостановление указов и распоряжений президента и постановлений правительства. Президент предусмотрел провести референдум одновременно о доверии президенту, о проекте новой Конституции и о проекте закона о выборах федерального парламента. 23 марта 1993 г. Конституционный суд признал противоречащим конституции страны это телеобращение Б.Н.Ельцина, что дало старт попытке отстранения Б.Н.Ельцина от должности.
После того, как Б.Н.Ельцин своим указом № 1400 от 21 сентября 1993 г. объявил о роспуске Верховного Совета РФ, Конституционный суд — в полном соответствии со своими полномочиями — собрался на заседание в ночь с 21 на 22 сентября и вынес вердикт о неконституционности этого указа.
Вердикт Конституционного суда был проигнорирован и новый «конституционный строй» был создан военной силой. Председатель Конституционного суда В.Д.Зорькин под угрозой уголовного наказания («за юридическое обеспечение попытки государственного переворота») сложил свои полномочия, но сохранил статус одного из судей Конституционного суда. Однако 1 декабря 1993 года были прекращены его полномочия «за политическую деятельность» и как судьи Конституционного суда, но они были восстановлены на совещании Конституционного суда 25 января 1994 года.
С учётом «политически неправильного» поведения Конституционного суда в 1993 г. в целях профилактирования такого рода «неправильностей» в будущем, в 1994 году был принят новый закон о Конституционном суде. Согласно нему, суд утратил право рассматривать дела по собственной инициативе и оценивать конституционность действий тех или иных должностных лиц, а также конституционность партий. При этом коллегия суда была расширена с 13 до 19 судей.
409
Дело не в том, что изложенная им концепция истории ХХ века упрощена до предела, а в том, что она неадекватна. В частности, в ней нет места самовластным институтам, для которых описанная В.Д.Зорькиным представительная демократия всего лишь — оболочка, ширма, которой они отгораживаются от общества, и инструмент осуществления власти над толпой, не способной к реализации полной функции управления в отношении себя, но мнящей себя суверенным «гражданским обществом». Соответственно: что понимать под «честными выборами» в условиях, когда самовластные институты так или иначе манипулируют мнением «электората»? — вопрос дискуссионный. Ответы на него лежат в широком диапазоне: от отсутствия «вброса» бюллетеней и «мёртвых душ» в списках избирателей и честного подсчёта фактически поданных голосов до выявления и запрета технологий манипулирования «электоратом» и наказания манипуляторов и заказчиков манипулирования. Т.е. даже, если не затрагивать вопрос о том, кто и как подбирает и выдвигает кандидатов, то «честные выборы» — реально некая неоднозначно понимаемая и потому плохо поддающаяся юридической кодификации условность.
Соответственно «цивилизация права» В.Д.Зорькина — это культовый миф, не имеющий ничего общего с политической действительностью, посредством которого в странах Запада манипулируют толпой и воспитывают её в духе покорности правящей олигархии, прикрывающей свою политику культом сакральности закона и выборных процедур. Как видно из приведённого отрывка, В.Д.Зорькин живёт под властью этого мифа.
410
«Пусть рухнет мир, но восторжествует закон» — одна из форм выражения такого рода притязаний на объективную сакральность юрисдикции как такой и действий её служителей.
411
«ПРЕЦЕДЕНТНОЕ ПРАВО — 1) составная часть права стран англо-американской системы, которую образуют прецеденты судебные, в отличие от статутного права. В рамках П.п. сложились две ветви: общее право и право справедливости; 2) правовая система, в которой основным источником права признается судебный прецедент» (Большой юридический словарь. — М.: Инфра-М. А. Я. Сухарев, В. Е. Крутских, А.Я. Сухарева. 2003).
«Статутное право (англ. Statutory law или statute law, от слова статут) — в странах англосаксонской правовой системы совокупность норм права, создаваемых законодательными органами (законы). В статутное право также включаются акты органов местного самоуправления (local ordinance). В статутном праве существует иерархия правовых актов: акты законодательных органов обладают большей юридической силой, чем акты исполнительных органов; акты государственных органов обладают большей юридической силой, чем акты местных органов.
Статутное право дополняется общим правом (англ. common law) — правоприменительной деятельностью судов, которые посредством судебных прецедентов толкуют существующие правовые нормы или заполняют пробелы в праве» (Википедия).
412
Это не значит, что «реликты» совершенны: если бы они были совершенны, то они бы «перемололи» вторжение в них «западных ценностей» и развивались бы далее.
413
Выдержки из статьи В.Д.Зорькина мы привели в удобном нам при комментировании порядке. В оригинале последний приведённый нами фрагмент следует непосредственно за первым, оканчивающимся словами: «…которая рушится на моих глазах».
414
Из этого стремления к манипулированию и проистекает Федеральный список экстремистских материалов.
415
Этот подход ярко выразился с создании Федерального списка экстремистских материалов. «Запретные» материалы содержат «функциональные характеристики», неуместные с точки зрения хозяев юридической системы. А ознакомление индивида с «запретными» источниками — имеет безальтернативным результатом приобретение индивидом нежелательных «функциональных характеристик» в силу того, что интеллект и нравственность индивида не поддаются юридической кодификации.
