Мэттью одарил его циничным взглядом:
— Ты начинаешь говорить довольно мистические вещи.
Гэри кивнул:
— А ведь это так, не правда ли? Вообще, в этом есть некая ирония. Вот он я, в землях магии и тайн, и именно я, машина, постулирую о существовании богов и дьяволов, чтобы объяснить наблюдаемую реальность. А ведь это вам полагается быть религиозными, не мне.
Молодой волшебник засмеялся:
— Многие люди религиозны, но когда вырастаешь с отцом, известным как «убийца богов», религия начинает казаться немного глупой. Папа сказал мне, что испытал немаленький шок, когда наконец решил, что боги, с которыми он вырос, на самом деле богами не были. С моей точки зрения, я предпочитаю рассматривать этих новых агентов, которых ты вообразил, с такого же рода скептицизмом. Я не утверждают, что их не существует, но чем бы они ни были, они — не боги, а всего лишь более могущественные игроки. Вопрос — в масштабе, точно так же, как эта война между нано-масштабными машинами твоего мира и магией планковского масштаба из моего мира. Даже если эти твои супер-умные агенты существуют, есть вероятность, что существует и нечто крупнее их, двигающее их по игровой доске.
Однако хватит этого, — сказал Мэттью, надеясь перенаправить их разговор. — Ты сказал, что у тебя были какие-то мысли насчёт моего проекта.
— Это — вопрос масштабов, — сказал Гэри. — Эти руны, вот здесь… — Он указал на схему. — Эти числа задают размерность создаваемого тобой карманного измерения, верно?
— Угу, — согласился Мэттью.
— Тогда, если ты их поменяешь, то сможешь менять размер этого карманного измерения, — продолжил общискин.
— Естественно.
— Тогда тебе повезло, что ты выбрал именно этот размер, иначе ты мог бы уничтожить замок, Уошбрук, и, возможно, даже значительную часть окружающей местности, — закончил Гэри.
Это зацепило его внимание. Мэттью подался вперёд:
— Как?
— Ты уже узнал об атомном оружии в моём мире, и как его использовали против Ши'Хар. Будучи невежественным в области физики, ты мог этого и не осознавать, но если ты сделаешь размер измерения достаточно маленьким, то спровоцируешь ядерный синтез, даже если туда попадёт лишь маленький объём материи. Любая реакция термоядерного синтеза создаст массивный взрыв, когда энергия будет выпущена, — сказал Гэри.
Мэтт был ошарашен, но ему сразу же пришла в голову одна мысль:
— А что если я выставлю здесь ноль?
— Это уменьшит внутренние размеры до неопределённой сингулярности — то, что в терминологии моего мира называют чёрной дырой.
— И что будет в итоге?
Гэри пожал плечами, что для тела военного андроида было неуклюжим жестом:
— Ирония в том, что в итоге не будет ничего. Когда размер становится настолько маленьким, то выпускание наружу содержимого карманного измерения создаст микроскопическую чёрную дыру. Она не сможет расширяться или что-то повреждать. Вместо этого она будет почти незаметной, и очень быстро испарится.
— О, — сказал Мэттью, заметно разочарованный.
— Помимо этого, чем меньше размер, исключая сингулярность, тем более разрушительными будут результаты… я думаю.
Мэттью выгнул бровь, глядя на него:
— Ты думаешь?
— Существуют экзотические состояния материи, лежащие между плазменным синтезом и сингулярностью типа чёрной дыры. Ни одно из них не является хорошо изученным, поэтому я на самом деле не знаю, каков будет результат, если их внезапно выпустить. Я просто предполагаю, что результат будет плохим, — объяснила машина.
— Тогда полагаю, что тебе лучше пройтись со мной по этим числам, — сказал Мэттью. — Позаботимся о том, чтобы я не проскочил мимо нужного размера.
* * *
У Анджелы Крюгер, Президента ООН и выдающегося мирового лидера, был плохой день. Недавние события, связанные с вторжением ДЕМОНов, подняли волны в политической сфере, и она начала волноваться о том, что потерпит поражение, если ей попытаются вынести вотум недоверия.
На протяжении большей части её срока работы была рутинной, почти скучной. В нынешний век процветания и технологических чудес большая часть вековых двигателей небезопасности и беспорядка были изжиты. Нищета стала понятием, о которым люди читали в учебниках истории, болезни были смехотворны, а голод — почти невозможен.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Война, и угроза из неизвестности, от «других», была единственным оставшимся фактором, который теперь вызывал у неё проблемы. Первая война с демонами была одним из величайших мотивирующих факторов, лежавших за усилением ООН до её нынешней политической мощи. Раньше люди не могли выгружаться. Миллиарды живших на земле людей были из плоти и крови, и с этой смертностью приходил страх.
В последовавшие годы выгрузка и виртуальная бессмертность изменили общество во что-то почти неузнаваемое. Даже ООН стала почти лишней, поскольку у живших в виртуальных мирах людей было всё меньше нужд, о которых следовало волноваться. Лишь теперь, под угрозой очередного вторжения ДЕМОНов, ООН и её руководство основными военными силами человечества, снова стала важной.
— Требуют моей отставки, Директор Эйзман, — сказала она сидевшему напротив неё мужчине. — Они безнаказанно вошли на охраняемый объект, забрали подопытную Доктора Миллер, а затем просто исчезли. Вы ведь осознаёте, как это выглядит применимо ко мне? Последнее, чего сейчас хотят люди, это видимая слабость.
— Есть и другие жесты, которые вы можете сделать, — настаивал Директор Обороны. — Полная активация АНСИС не рекомендуется. Мы не можем быть уверены в том, что это не создаст более крупных проблем, чем те, что мы уже имеем.
— Доктор Миллер похоже не разделяет ваших сомнений, — сделала наблюдение Президент. — Не говоря уже о том факте, что согласно вашим же собственным доказательством, у нас в сети свободно гуляет супер-разумный искин, творящий бог знает что. Если новость об этом просочится наружу, то мне точно крышка.
— Я полагаю, что в искина встроены суровые ограничения — иначе нас бы уже наверняка устранили, — сказал Эйзман. — Меры предосторожности, встроенный в АНСИС, были не столь всеобъемлющими, как изначально предлагал Гэри Миллер. Боюсь, что мы можем спалить наш дом, чтобы убить паука, если активируем АНСИС.
— Доктор Миллер полагает, что это может быть нашим единственным вариантом для устранения вышедшего из-под контроля искина, — возразила Президент Крюгер.
— Есть и более медленные, более безопасные варианты, — вставил Эйзман.
Она рассмеялась:
— Строительство новых ВЦ кибер-пространства и перемещение людей на новые серверы по одному? Это же шутка! Вы хоть знаете, что скажет общественность, если я даже предложу что-то подобное?
— Изначальной сети с самого начала следовало быть сегментированной, ради безопасности, — парировал Эйзман. — Вы можете представить такие меры как шаг в этом направлении. Нет необходимости публично распространять информацию об угрозе со стороны искина.
Анджела покачала головой:
— Вы думаете как военный, Директор, но я-то имею дело с обществом. Такие вещи не останутся тайными, только не после того, как мы начнём делать крупные первые шаги. Правда всплывёт. Она всегда всплывает, и обычно — самым неудобным образом.
Нет, я уже приняла решение. Я не разрешу полную активацию, учитывая ваши предостережения, но я позволю Доктору Миллер получить полный доступ к сети АНСИС. Она будет помещена в карантин вместе с сетью, пока я не решу обратное, — объявила Президент.
Он кивнул:
— Этого будет достаточно.
— Однако позвольте мне вас предупредить. Если будет ещё один инцидент, то я могу и позволить ей сделать то, что она хочет. Если желаете этого избежать, то позаботьтесь о том, чтобы не ставить меня в такое положение. Ясно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Директор Эйзман склонил голову:
— Да, Мадам Президент.
Глава 43
— Ты уверен, что это безопасно? — спросила Керэн.
