С перспективой лет через пять стать управляющей лавкой. Великолепная перспектива, правда? Однажды к нам приехала королева — посмотреть кружева для нового бального платья. Кое-что купила, потом заезжала еще пару раз. Знаете, в ней совсем не было чванства, спеси…
— Знаю, — тихо сказал Сварог, наливая себе еще. И, увидев многозначительный взгляд Айвики, наполнил и ее бокал.
— Мы еще в первый раз разговорились. И во второй. Потом она пригласила меня на бал. Знаете, у нас до сих пор приглашают на королевские балы членов старинных фамилий, чем бы они сейчас ни занимались. Старые традиции, уникальная страна, как вы подметили… Не сочтите за хвастовство, но у меня в свое время обнаружились способности к торговле — не зря отец сделал главной приказчицей самой большой лавки меня, а не старших сестер или тетушек. И вышло так, что я однажды дала королеве очень дельный совет насчет торговых пошлин — она тогда как раз начала заниматься хозяйством. Потом еще парочку. Потом еще, но уже на другую тему — об иностранных шпионах. У меня дядя много лет работал в морской контрразведке и много интересного рассказывал. Наши разведчики хотя и крохотные по сравнению с харумскими, но работать умеют. Одним словом, кончилось все тем, что месяца через три королева мне предложила возглавить ее Кабинет. Его прежний глава был такой же дряхлый, как король, и пережил его буквально на месяц. Мне, конечно, было страшновато — а вдруг завалю дело, — но королевство у нас все же крохотное. Вот… И дело как-то незаметно наладилось, и с заграничной разведкой тоже. Я просто-напросто позвала на службу кое-кого из дядиных сослуживцев, они очень помогли.
«Ага, — подумал Сварог без всякого раздражения. — Так это наверняка твои люди, красавица, прилежно донесли Маре, что произошло на том маскараде меж мной и Яной. Некому больше. Ну что поделать, служба такая…»
— И вдруг все рухнуло, — сказала Айвика печально. — Королева погибла… ваше величество… Это ведь все вранье — насчет маневров и самолета? Когда королева улетала, она ни словечком не упомянула ни про какие маневры, держалась совершенно иначе — намекнула, что ей предстояло какое-то серьезнейшее дело. Хотя о подробностях словечком не обмолвилась. Я потом проверяла — не было в то время в Каталауне никаких маневров, ни гвардейских, ни других…
«Умница, — подумал Сварог. — История с самолетом была чистейшей воды импровизацией, устроенной в сжатые сроки. И никаких маневров, в самом деле, не было, так, мелкие перемещения войск, отнюдь не гвардейских, вызванных какими-то насущными нуждами».
Он ничего не сказал. Просто пожал плечами и посмотрел на девушку этаким грустно-философским взглядом.
— Я все поняла, ваше величество, — сказала Айвика, уже чувствовавшая себя гораздо свободнее. — Мне этого знать не полагается. Значит, не полагается. Я только хочу верить, что королева погибла достойно — все, что я о ней знаю… Ох, ваше величество…
— Что такое? — спросил Сварог почти грубо.
— У вас лицо стало больное, уж простите на дерзком слове…
Не походи она так на Мару, Сварог бы промолчал. Но вот не выдержал. Наполнил бокалы, осушил свой и сказал медленно:
— Все погибли достойно, Айвика. А я жив только потому, что дурацкого везенья оказалось больше, чем у других…
Дело даже не в том, что она походила на Мару (между прочим, не такое уж и большое сходство), просто было в ней что-то такое… Он сам не мог определить словами.
— Все, — сказал он. — И не будем больше об этом. Продолжим о тебе — тем более, мне кажется, начинается самое интересное… По-моему, ты умница с сильным характером. Это не комплимент. Просто толковому королю положено разбираться в людях. У вас были прекрасные отношения с королевой…
— Я ею восхищалась, если честно. О ней ведь все столько знают…
Сварог сказал:
— И все равно ты не глупенькая сентиментальная девчонка. Именно такая рвалась бы покончить с собой после смерти королевы. А ты совсем не такая. Должно быть что-то еще. Вряд ли твоя придворная карьера рухнула бы бесповоротно. Умная девушка, занимаешься в том числе и разведкой, должна прекрасно разбираться в ситуации на Таларе. В любом случае, не стань я здешним королем, им непременно стал бы мой человек. Я ни за что не выпустил бы из-под своего влияния Сегур и Дике. И непременно оставил бы на прежних местах всех, кого ценила… Мара. Неужели не просчитывала такие варианты?
— Сложность совершенно не в этом, — серьезно сказала Айвика. — Какая там карьера… Я не была уверена, что останусь жива. Они меня зажали в угол и в выражениях уже не стеснялись…
— Подробнее, — сказал Сварог.
— Месяц назад мои люди обнаружили контрабанду, идущую через порт Найент.
— Это где?
— Лигах в ста от Сегулы. Самый маленький и тихий из наших портов — подозреваю, поэтому его и выбрали… К тому времени, когда мы это обнаружили, поток контрабанды шел приблизительно полгода. Накрывать его не стали, начали следить… Чтобы вскрыть всю цепочку. И вскрыли. Выдернули кое-кого, так, чтобы не возбудить подозрений у остальных, разговорили, потом взяли еще парочку… Картина получалась такая: контрабанда идет из Ронеро, через Джетарам, на кораблях компании «Бадеш и сыновья». Один из крупных таможенных чинов в Найенте — в доле. А здесь, в Сегуле, всем заправляют помощник бургомистра столицы и главы крупного торгового дома «Тене Дитрич». Сам Дитрич умер лет двадцать назад, компанией владеют два племянника. Именно через лавки и магазины «Тене Дитрич» товар распространяется совершенно легально и имеет большой спрос…
— А что за товар?
— Товар — одна сплошная странность и непонятность. Это насквозь неправильная контрабанда. Такой просто не должно быть, но ею занимаются со всем усердием очень солидные люди, — она глянула чуть смущенно. — Вообще-то, когда я к вам ехала, нужно было купить образцы, ими ведь свободно торгуют в дюжине городских лавок, но я волновалась… — она показала на тот шкаф для бумаг, что стоял справа. — Вообще-то там лежат и мой доклад королеве, и образцы, но… Левый шкаф — самый обыкновенный для маловажных бумаг, он даже на ключ не запирается. А вот правый… Он только выглядит хрупким, обычным шкафом, а на самом деде это неприступный сейф…
— Кому как… — проворчал Сварог, вставая и направляясь к сейфу, для которого он, можно сказать, был своим человеком — иногда доставал оттуда серьезные бумаги и работал с ними здесь в отсутствие Мары, иногда сам привозил что-то. Тот же принцип, что в его латеранских сейфах: несокрушимое силовое поле, но здесь замок настроен не только на Мару, но и на него.
Он заглянул в
