На этом повествование, рассказанное Кнутом Седобородым, очевидцем событий прошлого, закончилось. Перевернув страницу, увидела рисунок той самой сумки. Боже! Сумка от Луи Бунитона в четырнадцатом веке! Неведомый художник старательно вывел фирменную надпись на кожаном изделии. Вот - зажигалка, зеркало, пачка женских сигарет «Винстон». Ничего не понимаю, неужели, я только что прочитала о попаданцах в четырнадцатый век. Как там звали главную героиню? Кажется, Ольгра. Ну да, переделанное от Ольги. Не может быть! Это же, наверняка, моя подруга. Вот, где она нашлась, и тут же её следы затерялись. Одно хорошо, теперь я знаю, что она жива, вернее была жива до тех пор, пока не ушла в этот странный туман. Впрочем, почему странный? Все мои приключения начались именно с тумана. Скорее всего, Ольга со своим «рыцарем» Потлапом жива и находится гле-то в одном из времён. Узнать бы, где?
От раздумий меня оторвал голос стюардессы, предупреждавший, что наш самолёт идёт на посадку и следует пристегнуться. Минут через пятнадцать мы благополучно прибыли в аэропорт Хитроу. Дальше всё пошло по накатанному. Меня встретили в зале ожидания. У входа притаился серебристый «Мерседес», доставший нас в одну из лучших, как мне пояснили, гостиниц. Номер, состоявший из гостиной и спальни, пришёлся по душе. Из окна открывался вид на британский парламент. Вечером предстояла встреча с моим работодателем. В восемь меня встретил Серж Горелин и подробно объяснил, где и когда будет проведена моя выставка.
На следующий день я отправилась организовывать развеску картин в галерее, расположенной неподалёку от Сити. Место было выбрано удачно, рядом находились многочисленные антикварные магазины и всевозможные бутики. Думаю, от посетителей отбоя не будет.
-Светлана, - оторвали меня от размышлений.
Оглянувшись, увидела Сержа.
-Светлана, - продолжил он, почему-то смутившись, - вы не будете против, если в холле я выставлю портрет, написанный моей прабабушкой. Именно благодаря ней я и состоялся как галерейщик. Пожалуйста!
-Я не против. А вы не могли бы показать мне этот портрет?
Улыбнувшись, Серж пригласил меня в кабинет, где на мольберте в шикарной золочёной раме виднелся женский портрет. Видя моё неподдельное удивление, молодой человек, улыбнувшись, пояснил:
-Это моя прабабушка Съюзен. Правда, похожа на вас? Одно лицо. Вас, наверное, удивило, почему я второй раз приглашаю вас с выставками сначала в Париж, а потом в Лондон?
Я кивнула.
-Всё благодаря этому портрету. Моя прабабушка незадолго до своей смерти позвала меня и показала эту картину, которую до того времени я никогда не видел. Она попросила меня найти в России художницу по имени Светлана Гольц. Тут пришла моя очередь удивляться, и я спросил, не наша ли это родственница. Бабушка пожала плечами и ответила, что, пожалуй, да. Ещё она добавила, чтобы я убедился, что русская художница как две капли воды похожа на этот портрет. Я обещал. Обещание своё выполнил. Поэтому вы здесь. Извините за подобную откровенность. Да, чуть не забыл, бабушка просила предать вам вот это письмо.
Мне передали запечатанный конверт.
-Бабушка также наказала мне всячески помогать вам.
-Извините, Серж, а можно вопрос?
-Разумеется.
-Скажите, откуда у вас русская фамилия? Говорите по-русски как человек, проживший всю сознательную жизнь в России?
-Вы не поверите, но мой прадед был русским. Моя пра его очень любила. Говорила, что встретились они давно, и он не раз помогал ей в трудных житейских ситуациях. Правда, о большем она не упоминала. У них родился сын, мой дед, а затем появился и мой отец. Мы, по просьбе бабушки, сохранили эту русскую фамилию.
-Серж, у вас, случайно, не сохранилось фото вашего прадеда?
-Как же, как же, имеется. Мне протянули чёрно-белое фото. Взглянув на него, я едва не лишилась сознания. Слёзы сами покатились по лицу.
-Светлана, что с вами? - забеспокоился Серж.
-Нет, нет, ничего, не беспокойтесь, - вытирая слёзы, я вновь взглянула на фото. Не может быть, это Вячеслав. Мой спутник по московскому «Титанику».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
-Вашего деда, случайно, звали не Вячеславом?
Пришла очередь удивляться Сержу.
-Откуда вы знаете? Мы его называли Вэл. Об этом, его настоящем имени, знали немногие. Бабушка что-то такое говорила о вас. Как она могла знать то, чего ещё не было? Расскажите, Светлана, пожалуйста!
Я не знала, что и делать. Рассказать всё, как и было? Не знаю, не знаю. Серж заикнулся, что Съюзен не распространялась о своих путешествиях. Вероятно, она боялась реакции со стороны знакомых и близких. Как я думаю, реакция была бы крайне негативной.
-Знаете, Серж, давайте поговорим с вами после окончания выставки. Сейчас я не готова ответить на ваш вопрос.
Мужчина согласно кивнул.
-А знаете, Съюзен, ровно девяносто пять лет назад в этом же самом зале состоялась выставка картин моей пра. Успех ошеломил даже её. Приезжали Ротшильды и заказали семейный портрет. Им понравилась бабушкина работа, сделанная в Нью Йорке. Там она написала портрет Камиллы де’Грамон, невесты Анри Ротшильда. Приезжала и сама Камилла, но бабушка встретила её очень прохладно, хотя в Нью Йорке, по словам Камиллы, они подружились.
Опять прошлое настигло меня. Я вспомнила тот день, когда приехала в особняк барона Анри. Там я и познакомилась с Камиллой. В холл вошла миниатюрная девушка лет двадцати, одетая по последней моде. Конечно, я имею в виду моду начала 20 века. Вся прелесть молодости, наивность во взгляде и заинтересованность от встречи с новым человеком. Работая над портретом, я много общалась с девушкой на различные темы. У нас оказалось много общего. В результате, после окончания работы, мы встречались несколько раз и можно сказать, что стали подругами. Значит, Камилла навестила Съюзен, а та её не узнала. Понятно, ведь в Нью Йорке была я, а не она.
Мои размышления прервал Серж:
-Кстати, Камилла до сих пор жива. Ей более ста лет. Но она бодра, и находится в ясной памяти. Мне от неё звонили и просили уговорить вас заехать в гочти. Мне кажется, она хочет заказать вам портрет. Вы согласны?
-Почему бы и нет.
-Тогда завтра утром мы отправимся в поместье неподалёку от Лондона, где и проживает Камилла. В столицу она не выезжает, и всё время проводит у себя дома. А сейчас, разрешите проводить вас. У меня много работы. Я вам позвоню.
Я была рада уехать в гостиницу: прошлое вновь вторглось в мою жизнь, а воспоминания о близких людях, которых никогда не встречу, причиняли боль. Переодевшись, решила прогуляться по антикварным магазинам, расположенных неподалёку. Встретила там много интересных вещей, в том числе и работ русских художников. Цены впечатляли, но я не удержалась и приобрела небольшой этюд Зинаиды Серебряковой. Выйдя из очередного магазинчика, заметила, что похолодало. По асфальту заструился белесый туман. На миг мне почудилось, что я вижу конные экипажи, женщин в платьях до полу, чопорных мужчин в котелках. Мимо меня проехало роскошное ландо, запряжённое цугом. Я отчётливо услышала голос мальчишки, предлагавшего прохожим купить свежие газеты. Подозвав того, купила «Дэйли Тэлигрэф», затем медленно пошла к своему отелю. Встречные мужчины прикасались к котелкам, приветствуя меня. От размышлений меня оторвал резкий звук затормозившего автомобиля.
-Мадам, осторожнее, вы едва не угодили под колёса, - отругал меня водитель, и укатил дальше, обдав выхлопными газами.
Ну вот, привидится же такое. На улице вновь сияло тёплое солнце. Оглядевшись, обнаружила, что нахожусь у входа в отель, где остановилась. Швейцар услужливо распахнул дверь, и я отправилась в свой номер, бросив на кресло купленную зачем-то газету. Так, газету! Бережно сложила покупки и нетерпеливо развернула «Дэйли Тэлигрэф». Первое, что бросилось в глаза, была надпись «Убийство герцога Франца Фердинанда и его супруги Софии в Сараево». Быстро пробежала глазами страницу и увидела дату выпуска 29 июня 1914 год. Не может быть! Странные чувства овладели мной: я боялась прошлого, и в то же время мне хотелось встретиться со своими друзьями.
