На следующий день после Бородинского сражения, которое Наполеон провозгласил своей победой (на самом деле ни одна из сторон решительного успеха в нем не добилась; последовавшее затем отступление русской армии к Москве объяснялось не ее поражением, а целым рядом других причин), он объявил Нея главным его героем, сыгравшим решающую роль в достижении победы. Впоследствии герой Бородина получил от Наполеона титул князя Московского (март 1813 года). Во время отступления наполеоновской армии из России Ней превзошел всех своим мужеством и энергией.
В начале ноября 1812 года Наполеон поручил ему возглавить арьергард отступающей армии. В сражении под Красным [3—6 (15—18) ноября 1812 года] арьергард (6 тыс. человек) был отрезан от главных сил. Дорогу на запад на подходе к Красному ему преградили многократно превосходящие силы русских. Положение было безвыходным. О прорыве к Красному не могло быть и речи. Ждать помощи было неоткуда — армия ушла вперед, бросив свой арьергард на произвол судьбы. Плен или смерть — иного выхода для Нея не было. Но и в этой обстановке присутствие духа не покинуло маршала Нея. На предложение русского командования капитулировать он гордо ответил: «Маршал Франции в плен не сдается!» Ночью во главе отряда в 1,5 тыс. человек Ней по занесенным снегом лесным тропам пробрался к Днепру, переправился через него по только что установившемуся льду на другой берег и, отражая непрерывные нападения казаков, кружным путем двинулся на соединение с главными силами. Вся армия считала его уже погибшим. Наполеон говорил: «У меня в подвалах Тюильри 300 миллионов франков; я их охотно отдал бы, чтобы только спасти маршала Нея». И каково же было его изумление, когда ранним утром 21 ноября в Орше он увидел Нея целым и невредимым, вышедшим с горсткой солдат (до 900 человек) из окружения. Это было все, что осталось от 3-го пехотного корпуса. Пораженный и обрадованный император, сжимая Нея в своих объятиях, только и смог произнести: «Какой человек! Какой солдат! Какой молодец!» Именно в те дни не слишком щедрый на похвалы Наполеон назвал Нея «храбрейшим из храбрых». Под таким прозвищем Ней и вошел в историю.
Затем Ней во главе Сводного корпуса, сформированного из остатков различных частей, отважно сражался на берегах Березины [14—17 (26—29) ноября 1812 года]. При отступлении от Вильны (Вильнюс) до Ковно (Каунас) снова командовал арьергардом армии. Чтобы ободрить своих солдат и вселить в них хоть какую-то надежду среди всеобщего хаоса, он шел вместе с ними пешком с ружьем в руках, как простой рядовой, питался и обогревался у костров вместе с ними, словом, не делал для себя никаких исключений, не давал себе никаких поблажек. Но в ежедневных стычках с преследовавшими французов казаками, от голода, холода и массовых заболеваний на этом 100-километровом отрезке пути арьергард Нея практически растаял. По прибытии в Ковно он насчитывал лишь несколько десятков сохранивших боеспособность солдат.
В последние дни отступления, вернее, бегства из России жалкие остатки разгромленного наполеоновского воинства представляли собой неорганизованные, деморализованные, обезумевшие от страха, голода и мороза толпы безоружных людей, бывших некогда солдатами считавшейся непобедимой Великой армии, перед которыми, едва заслышав их грозную поступь, трепетала вся Европа. В Вильно при первых же выстрелах русских пушек все эти толпы обратились в паническое бегство. Баварский генерал К. Вреде предложил Нею присоединиться к его отряду, насчитывавшему всего 60 кавалеристов (это было все, что осталось от баварского корпуса), и спешить в Ковно. Однако тот с негодованием отказался. Презрительно указав на потерявшие человеческий облик толпы, которые пробегали мимо них, Ней сказал баварскому генералу: «Неужели вы думаете, что маршал Франции может смешаться с этой сволочью!» — «Но вас возьмут в плен…» — пытался возразить генерал. — «Ну, нет! С 50 французскими гренадерами я задержу всех казаков на свете!» — перебил его Ней. Конечно, такое заявление маршала являлось не более чем банальным бахвальством. Но в то же время надо отдать ему должное: среди всеобщего краха мужество его не покинуло, он самоотверженно исполнял свой воинский долг до конца и в середине декабря 1812 года под покровом ночи последним из Великой армии перешел по льду близ Ковно Неман. Его сопровождали всего лишь несколько человек. Не доходя до противоположного берега, Ней обернулся назад и долгим пристальным взглядом посмотрел на восток, туда, где за Неманом, в ночной зимней мгле, осталась загадочно-непонятная, непреклонная и такая неприветливая для завоевателей страна под названием Россия, на необъятных просторах которой полегла в полном составе дотоле непобедимая наполеоновская армия. А вместе с ее гибелью закатилась и звезда Наполеона, в магическую силу которой он, маршал Ней, как и все другие маршалы Империи, до сих пор фанатично верил. Он безоговорочно выполнял любой приказ своего императора, не раздумывая, шел туда, куда он ему указывал, служил ему преданно, не за страх, а за совесть. И теперь эта вера в гений Наполеона у него заметно поколебалась, наступило горькое прозрение…
Подойдя затем к черневшей поблизости полынье, Ней бросил в нее ставшее теперь уже ненужным ружье и быстро зашагал к прусскому берегу. Поход 1812 года в Россию для него закончился…
5 декабря 1812 года в один из ресторанов немецкого города Гумбинен, где обедали старшие офицеры и генералы французской армии, вошел грязный, оборванный, похожий на бродягу человек. Длинные спутанные волосы и густая рыжая борода почти полностью скрывали его лицо. Весь вид этого странного человека производил довольно страшное впечатление. Прежде чем его успели выбросить на мостовую, он, подняв руку, громким голосом, в котором отчетливо звучали властные нотки привыкшего повелевать человека, произнес: «Не торопитесь! Вы не узнаете меня, господа? Я — арьергард Великой армии! Я — маршал Ней!».
С началом кампании 1813 года Ней по-прежнему командовал вновь воссозданным 3-м пехотным корпусом. Отличился в сражении при Лютцене [20 апреля (2 мая) 1813 года], где стойко держался несколько часов против всей союзной армии до подхода Наполеона с главными силами. Затем, перейдя Эльбу у Торгау, во многом способствовал победе Наполеона в сражении при Бауцене [8—9 (20—21) мая 1813 года], где возглавлял левое крыло французской армии. После этого сражения командовал (временно) армией из трех корпусов (3, 5 и 7-й пехотные корпуса), во главе которой вторгся в Силезию. После перемирия последовал за Наполеоном в Саксонию и в Дрезденском сражении [14—15 (26—27) августа 1813 года] командовал частью императорской гвардии. Во всех этих сражениях Ней действовал с присущими ему мужеством и отвагой. Так, при Лютцене он 5 раз лично водил свои войска, состоявшие в основном из новобранцев, в атаку и в шестой раз был ранен (пулевое ранение в ногу).
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
