Тралл огляделся, но никого не увидел. Скала под его локтем шевельнулась, и он оторопело поднял глаза кверху. А потом еще немного, так, что его голова задралась. Тралл увидел каменного великана. Он упирался на один из его пальцев. Великан и был его спасителем, понял Тралл. Он подхватил его и зажал в своем каменном кулаке, как бабочку. Хотя великаны и не знали, что такое бабочки.
Тралл оказался прав, для великанов не составило труда дотянуться до горного выступа. Лагерь Культа располагался примерно на уровне его каменной груди, а вытянутые руки, наверняка, могли дотянуться даже до самых дальних хижин.
Великан кивал, пока беззвучно общался с шаманкой. За могучим великаном Тралл не видел остального Подземья и не знал, здесь ли еще Тарион. Он вновь поглядел на Аггру.
«Солома с огнем не дружит», пришла на ум Траллу тролльская поговорка, что так часто в Оргриммаре повторял Вол'Джин. Мудрость выходцев Островов Эха учила тому, насколько разные по своей природе мужчина и женщина. Но для троллей в этой поговорке именно женщина была «соломой». Поначалу мягкой, как свежая трава, колючей и сухой после многих лет брака. Но та, что видел перед собой Тралл, без сомнения, была огнем. Чистым, горячим, ярким. Тралл не встречал таких, как Аггра, в Оргриммаре. Ее темная кожа была мягкой и шелковистой, будто нагретый под солнцем камень темной породы. Выросшая среди бескрайних зеленых лугов Награнда, Аггра со всем справилась сама. Разоблачила Лортуну, заручилась поддержкой каменных великанов, выжила и все это, не нуждаясь в его помощи. Даже спасла его самого.
Честно сказать, Тралла не радовал такой поворот событий.
Наконец, Аггра открыла глаза. Тралл сказал:
— Прости, что усомнился в тебе.
— Я тоже хороша, — кивнула она. — Так легко поверила Лортуне! А ведь я знала, кто она такая.
Тралл указал на великана.
— Это он?… Он расправился с ней?
— У великанов свои счеты с Культом, ты же знаешь. Они не могут ослушаться приказа Каменной Матери. Только он немного задержался из-за дракона. Загляделся. Если бы появился вовремя, как мы и договаривались, все прошло бы гладко.
— Лортуна сказала, что сама раскрылась тебе. Это так?
— Ложь, — покачала головой шаманка, — я давно знала о ней всю правду. Ты не поверишь, но это Теразан Мать-Скала навела меня на мысль о предателе среди Служителей Земли. В тот день, когда друид Малфурион прибыл в Подземье, Мать-Скала спешила к Храму Земли, чтобы рассказать, что синее пламя, подобное тому, что охватило туннели червей, использовали культисты. Было непросто понять ее. Она показывала мне твои видения, которыми ты общался с ней до того, как вас прервал Смертокрыл. В туннелях я ничего и никого не увидела, а ты сам не рассказал мне об этом, уж и не знаю почему. Не перестаю удивляться тому, что мне довелось узнать об этом от Лейтенанта Древних Богов! Я не сразу узнала Лортуну в твоем видении. Дальше оставалось только заручиться поддержкой каменных великанов и выбрать день.
— До чего безумная идея, Аггра! Вы из Награнда все такие… безрассудные?
Аггра ответила с хитрой улыбкой:
— Твой преемник на посту Вождя ведь тоже из Награнда? Не страшно было оставлять ему Орду?
Тралл кивнул.
— Его зовут Гаррош Адский Крик. И он тоже из Награнда, да, — добавил он с наигранно тяжелым вздохом.
Аггра рассмеялась.
— Я ведь не знала, что ты вернешься, Тралл. Да еще так неожиданно. Как ты вообще очутился здесь?
— Это долгая история. Не знаю, сколько у нас осталось времени, но для начала мы должны вернуться в Храм. Мир ждут темные времена. Оковы Древних падут.
Аггра выглядела шокированной. Потом она рассердилась.
— Да будут прокляты Древние Боги! — вскипела она.
— Мир не обречен, Аггра, — попробовал успокоить ее Тралл.
— Какое мне дело до этого мира?! Я решила, что ты вернулся ради меня!
Земля под их ногами вздрогнула. Аггра мигом слетела с алтаря. Потревоженной скале и слабого толчка оказалось достаточно. На лагерь обрушились камни. Отвесную стену позади хижин прорезала внушительная трещина.
— Пора выбираться отсюда! — крикнула Аггра. — Хватайся! — она указала на каменные пальцы великана и первая прыгнула на его раскрытую ладонь.
Тралл подавил тяжелый вздох. Гора стремительно избавлялась от лишних кусков породы, меняя очертания на глаза. Разрушенные хижины исчезли под ее обломками и в облаках пыли. Отныне ничто в Подземье не будет напоминать о Сумеречном Молоте. Теразан будет довольна.
На этот раз великан не сжал кулак. Он аккуратно нес раскрытую трехпалую ладонь перед собой. Ступал он медленно, но их все равно сильно раскачивало из стороны в сторону. Грохот стоял невообразимый. Не было никакой возможности продолжить прерванный разговор.
Тралл, наконец, увидел Столп Подземья. Он был полностью завершен. Затем он увидел Тариона и не поверил своим глазам. Дракон стал больше. Увеличился размах его крыльев. И он дышал огнем. Он носился черной тенью по Подземью, и только багряные всполохи яркого пламени обозначали его путь.
Тралл удивился, услышав голос Аггры. И с запозданием понял, что наступила тишина. Великан остановился, наблюдая за драконом.
— Тралл, — прошептала Аггра, — ты знаешь, почему Теразан не убила его? Ведь это дракон из стаи Смертокрыла!
Он не знал, как рассказать ей об этом сейчас и с чего начать. Ему пришлось бы рассказать ей с самого начала, о планах Ноздорму, о мире пандаренах и о том, кем был для них черных дракон, ставший олицетворением зла. История привела бы его к Джайне. Как он расскажет о ней Аггре? Как о лучшем друге? Или всего лишь о знакомой волшебнице из Терамора, с которой ему однажды довелось сражаться бок о бок?
Грохот обвала заставил их обоих вздрогнуть. Каменная пыль, как желтый туман, висела в воздухе. Тралл понимал, что Тарион выбрал самый простой для него способ покинуть Подземье, но ему было не по силам осознать, как такое вообще возможно, чтобы дракон прошел сквозь горы, как сквозь воду? Не встречая на своем пути препятствий? Не оставляя следов разрушений? Ведь чтобы покинуть Подземье, Смертокрылу пришлось пробить брешь в каменном своде.
Великан пришел в себя. Донес их до Храма Земли, где терпеливо дождался, пока они спустятся на землю. Озадаченные шаманы не сильно поразились такому необычному способу передвижения. После увиденного, их мало что способно было удивить так же сильно. Подумаешь, пара орков решила прокатиться в руке у великана.
В мыслях Тралла Джайна, Смертокрыл и Тарион оказались неразрывно связаны, подумал он, если касалось одного, неминуемо приводило и к другому. Это было нечто большее, что Тралл готов был понять там, на Лунной Поляне, впервые узнав историю Джайны. Но теперь он вновь вспомнил собственные мысли о чувстве, способном изменить целый мир. И о том, что нужно быть очень смелым, очень отчаянным, чтобы решиться на это чувство. Или все намного проще. Нужно любить. Сильнее всего остального. Нужно позабыть об остальном мире, чтобы однажды изменить его. Это произошло с Джайной. И кто он такой, чтобы обвинять ее в этом? Разве не должен он встать на ее сторону? Особенно теперь, когда в предназначении Тариона не приходится сомневаться?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
