– Запасные, на случай отсутствия магии в вечных свечах, – невесело усмехнулся полковник гвардии.
Сняв один из факелов, Сандере достал из кармана огниво. Не особенно надеясь на успех, высек искру. Свежая, хо-рошо промасленная пакля занялась сразу же: дворцовые службы неплохо заботились о безопасности.
Взяв факелы, воины двинулись в глубь длинного туннеля, настороженно вглядываясь в углы, повороты и ответвления, залитые густой непроглядной тьмой. Подобрав юбки, Дарианна решительно шагала посреди группки охранников, демонстрируя выдержку, поразительную для юной избалованной женщины.
Гвардейский полковник шел впереди, указывая осталь-ным направление. Чувствовалось, что он хорошо ориенти-руется в дворцовых подземельях. Время от времени усач останавливался и переводил дыхание: кровотечение из раны ослабляло его с каждой минутой.
– Нет, так больше не может продолжаться, – вдруг проговорила императрица, – вы истечете кровью, Дэкхем. Подождите, я перевяжу.
Она сделала пару шагов в сторону, и до удивленных вои-нов донесся треск рвущейся ткани. Дарианна вернулась с двумя большими кусками белоснежного батиста, украшенными по краю изящной вышивкой – вне всякого сомнения, оторванными от нижней юбки.
– Стойте смирно, полковник. – Изящные ручки ловко перевязали рану поверх мундира. – Теперь вы, генерал… Можно идти дальше.
Ее величество достала из-за корсажа крошечную фляжку и на ходу сделала глоток.
"Если когда-нибудь выберусь из этого мрака, – вдруг подумал Джи, – обязательно женюсь. Я просто обязан завести детей, чтобы рассказать им о Дарианне Первой". Он благоговейно смотрел на эту девушку – нежную, словно А'нхелли, и стойкую, как настоящий воин, и понимал, что теперь будет защишать ее до последней капли крови не только по велению долга дворянина, но и потому, что искренне восхищается ею.
Они долго еще бродили по подземелью вслед за полковником Дэкхемом. Сандере уже потерял счет поворотам и переходам и начал было подумывать, что гвардеец заблудился, когда тот объявил:
– Вот он, выход.
Путники остановились и задрали головы, рассматривая железную лестницу, ведущую к крышке люка в потолке. Прямоугольную дверцу покрывала густая бахрома, сплетенная временем из паутины, пыли и плесени.
– Куда ведет люк? – спросил полковник Гарнелл.
– В заброшенный портовый кабак, – ответил гвардеец. – Оттуда буквально несколько шагов до пирса. Вот только я не могу гарантировать, что зомби не добрались до тайника.
Он тихо поднялся по лестнице, отодвинул металлический засов, который, вопреки запущенному виду крышки, был хорошо смазан и двигался в пазах беззвучно.
– Отойдите, ваше величество. – Дэкхем замер, прислушиваясь, вдруг резко откинул дверь и выскочил наружу. Последовало несколько долгих минут напряженного молчания, потом гвардеец заглянул в люк и тихо проговорил:
– В здании пусто, но весь пирс кишит зомби. До воды около десяти шагов.
– Будем пробиваться, – решил Сандере.
Все равно другого выхода у них не было. Лишь крошечная, мизерная надежда на то, что удастся вырваться из этого мрака на земле.
– Ваше величество… – начал было генерал, но императрица перебила:
– Я готова. Идемте.
Джи выбрался из люка, подал руку Дарианне. Следом вылезли остальные воины. Заброшенный кабак встретил нежданных гостей полумраком, запахом пыли и скрипом рассохшихся половиц. Отдав распоряжения о том, как нужно действовать, Сандере подошел к скрипучей двери и вышиб ее ударом ноги.
Носферату были повсюду: мутными потоками стекались к воротам Восточного луча, бродили по пирсам, заглядывали в портовые строения – искали людей. Заметив появление галатцев, твари тут же устремились им навстречу. Построившись клином, так, чтобы императрица оказалась в середине, воины рванулись вперед, мечами прокладывая путь к спасению и свободе. Впереди шел генерал с Гарнеллом – им не впервой было сражаться в связке. Полковник Дэкхем остался в середине построения, рядом с Дарианной.
Натиск и быстрота позволили людям преодолеть сразу несколько шагов до края пирса. Но это стоило десятка жизней. Не-мертвых было слишком много для такого малень-кого отряда. Но в сердце Сандерса теплилась надежда: оста-валось совсем чуть-чуть. Главное, что императрица жива…
Принять на дагу чужой клинок, нанести мечом косой удар по шее. Еще один подох окончательно… Оттолкнуть ногой обезглавленный труп, каким-то чудом продолжающий стоять на пути. Присесть, пропуская над головой саблю, со свистом рассекающую воздух. Потом резко выпрямиться и рубануть по сжимающей ее руке. И снова, и еще… Полшага, всего-то. Но каким чудовищным напряжением они достались! И за эти полшага было положено еще три жизни.
И все же край пирса стал немного ближе. Сандере, словно заговоренный, продолжал сражаться, не обращая внимания на рану. И плевать ему было на свою жизнь, да по большому счету и на жизни остальных воинов. У него была главная цель – спасти императрицу.
Казалось, боги Аматы благосклонны к горстке безумцев, сражающихся против целого войска. До края пирса оставалось каких-то три шага. Но вдруг в беспорядочно мельтешащей толпе разномастно одетых и вооруженных тварей произошли какие-то изменения: зомби расступились, и навстречу галатцам выступил отряд мечников в одинаковой темной одежде. Это тоже были носферату, но по их скупым, отточенным движениям генерал сразу понял: перед ними мастера меча.
Не-мертвые прянули в стороны, освобождая мечникам поле боя. Те шагнули вперед, и Сандерсу с Гарнеллом пришлось туго. Клинки мастеров плели в воздухе серебряную вязь, сливаясь в единую сверкающую полосу. Смерть не отобрала у этих солдат боевых умений, скорее, помножила их на неутомимость и нечувствительность к боли.
Измученные и уставшие, воины приняли бой. Отражая и нанося удары, Джи чувствовал, что долго не продержится. В поединке с одним из этих носферату он смог бы победить, пожалуй, даже разделался бы с двумя. Но их было слишком много, а его рана слишком сковывала движения…
Он слышал, как упали позади двое гвардейцев, как тяжело дышали измученные штрафники. Слышал яростное, какое-то звериное рычание Дэкхема, которое вдруг перешло в болезненный стон, потом в хрип: полковник заслонил императрицу собой от клинка носферату и рухнул с пронзенным сердцем.
Их осталось пятеро – самых ловких и сильных. А может, просто самых удачливых. Встав вокруг Дарианны, они продолжали сражаться, уже не надеясь ни на спасение, ни на подмогу – просто желая продержаться как можно дольше и продать жизни подороже.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
